Уильям Лоуренс - Люди и атомы

Конэнт. Хорошо ли встретили его туземцы?

Комптон. О да. Все благополучно высадились.

Конэнт. Чудесные новости. Я буду рад узнать, что вы обнаружили на новом континенте.

...Когда огонь погасили, доктор Вигнер с ловкостью фокусника вытащил бутылку кьянти. Все молча выпили из бумажных стаканчиков.

Когда они вышли из тщательно охраняемых ворот раньше обычного, удивленный охранник спросил: «Послушайте, док, что-нибудь случилось?».

И если бы они могли, то ответили бы: «О да, конечно!

Мы только что доказали возможность создания атомной бомбы и атомного реактора и нашли способ превращения бесполезного вида урана — урана-238 — в наиболее полезный расщепляющийся элемент, годный и как сверхвзрывчатка для атомных бомб, и как сверхтопливо для производства огромного количества промышленной энергии.

Да, конечно, мы только что создали нейтронную машину, машину для превращения элементов. Действительно, мы нашли философский камень».

...Совершенно случайно в тот вечер Энрико и Лаура Ферми пригласили нескольких «металлургов» с их женами к себе домой. К удивлению Лауры, каждый из приглашенных мужчин, входя, крепко пожимал руку Ферми и тихо говорил: «Поздравляю».

«Что происходит? — спрашивала Лаура.— С чем поздравляют Энрико?».

Не добившись удовлетворительного ответа от мужчин, Лаура обратилась к Леоне Вудс — единственной женщине среди «металлургов». Леона, которая впоследствии вышла замуж за доктора Джона Маршалла, одного из «металлургов», наклонилась к ней и прошептала: «Тсс! Он потопил японского адмирала».

«Вы смеетесь надо мной»,— обиделась Лаура. Но Леона заверила ее, что говорит совершенно серьезно, и ее поддержали мужчины, которые стали подсмеиваться над бедной Лаурой за недооценку способностей своего мужа.

Лауру охватили сомнения. Может быть, и в самом делеeв этом была доля правды? А вдруг Энрико открыл какой-нибудь «энергетический луч», который может из Чикаго потопить в Тихом океане корабль?

В последующие дни она безуспешно пыталась рассеять свои сомнения.

—Энрико, ты действительно потопил японского адмирала?

—Разве? — спрашивал Энрико с непроницаемым лицом.

—Значит, ты не потопил японского адмирала!

—Разве нет? — спрашивал Энрико с тем же озорным непроницаемым выражением.

Лишь после Хиросимы Лаура узнала, в чем дело.

Когда в апреле 1940 г. немцы вторглись в Норвегию, английские ученые тотчас же обратили внимание правительства на необходимость вести наблюдение за заводом водородного электролиза фирмы «Норск Хайдро» в Веморке (провинция Телемарк). Этот завод был крупнейшим производителем тяжелой воды, то есть такой воды, где атомы водорода заменены на дейтерий — разновидность (изотоп) водорода с атомным весом вдвое больше обычного водорода: его атомная масса равна 2, а не 1. В природе тяжелая вода существует в смеси с обычной водой в соотношении 1 :6400, то есть в 6400 литрах обычной воды содержится всего один литр тяжелой. Производство тяжелой воды осуществляется с помощью электролиза (разделение путем пропускания электрического тока), и в 1940 г. получение тяжелой воды в больших количествах было процессом чрезвычайно медленным.

Тяжелая вода оказалась самым эффективным замедлителем нейтронов и, следовательно, самым идеальным веществом для применения в котле. А так как возможность производства плутония для атомных бомб в таком котле стала весьма вероятной, было ясно, что обладание немцами единственным в мире заводом, производящим тяжелую воду в промышленном масштабе, давало им исключительные преимущества.

Уже в сентябре 1939 г. немецкие ученые объявили, что производство тяжелой воды может стать необходимым для их военной программы. В мае 1940 г., после вторжения немцев в Норвегию, английское Министерство по вопросам экономической войны получило тревожные сообщения о том, что немцы дали руководству фирмы «Норск Хайдро» указание увеличить производство тяжелой воды до 1360 килограммов в год. В 1942 г. поступили сведения о том, что Германия вновь приказала увеличить производство до 4536 килограммов.

Эти шаги Германии требовали немедленных ответных действий. К этому времени английские ученые были уверены, что, имея в достаточном количестве тяжелую воду и уран, они смогут пустить в ход котел цепной реакции.

Так как немцы запретили вывоз урана из Чехословакии, стало очевидным, что они намеревались построить атомные реакторы с целью производства плутония для атомных бомб или применения в качестве двигателей подводных лодок.

Об этом Министерство по вопросам экономической войны доложило силам Сопротивления — союзнической организации, которой было поручено координировать действия движения Сопротивления в оккупированных странах при поддержке местного населения.

Один из участников норвежского Сопротивления, который 17 марта 1942 г. захватил норвежское каботажное судно «Галтзунд» и переправился на нем из Норвегии в Абердин, довольно хорошо знал окрестности Веморка и был знаком с некоторыми из инженеров «Норск Хайдро». Его звали Эйнар Скиннарланд.

Капитана Скиннарланда, или просто Эйнара, как его звали в то время, наскоро обучили и, дав точные инструкции, сбросили 28 марта на парашюте в Телемарке. Начиная с этого дня он принимал постоянное участие в операциях, связанных с тяжелой водой.

На следующий месяц была создана десантная группа, которую должны были выбросить на помощь Эйнару, но сначала этому мешала плохая погода, а затем увеличилась продолжительность дня, и ночные полеты пришлось отложить до осени.

В июле 1942 г., получив новые тревожные сообщения, Управление Военного министерства обратилось к командованию союзных войск с просьбой совершить нападение на Веморк. Оно настаивало на том, чтобы эти действия были проведены без малейшего промедления.

Тогда командование союзных войск попросило силы Сопротивления выделить небольшую группу людей, которые могли бы служить проводниками и собирать разведывательные данные, необходимые для совершения диверсионного нападения на завод. Само нападение должно было быть осуществлено позднее войсками союзников, которые будут доставлены на планере.

«С самого начала было ясно,— гласило официальное английское сообщение,— что операция крайне опасна. Из всех стран Норвегия наименее удобна для посадки планера. Там мало посадочных площадок, горы — скалистые и неприступные — теснятся друг к другу, пересеченная местность создает воздушные ямы и атмосферные течения. Погода осенью 1942 г. была ужасной».

К списку трудностей следует добавить и то, что завод «Норск Хайдро» находился на вершине высокой скалы, возвышающейся над прекрасной долиной Лунной реки, и был неприступен с фронта и флангов, находясь под надежной охраной немецкого гарнизона.