Гийом Аполлинер - Т. 2. Ересиарх и К°. Убиенный поэт

А в это время в отрядах гарибальдийцев Джованни Морони {241} , схлопотавший пулю в живот, умирал, думая о своей матери Аттилии; в Париже Давид Бакар вязал шерстяные шлемы для солдат и читал «Эко де Пари»; Вьерселин Тигобот ехал верхом, а на прицепе вез в Ипр бельгийскую пушку; в каннской больнице мадам Мускад ухаживала за ранеными; каптенармус лжепиита Папонат находился в призывном пункте пехоты в Лизьё; Рене Дализ командовал пулемётным расчетом; Бенинский Птах маскировал тяжелое артиллерийское орудие; в Сепени, в Венгрии, перед алтарем, где в раке покоится святая Адората, маленький элегантно одетый старичок совершал самоубийство; в Вене граф Поласки, чей замок расположен в окрестностях Кракова, выторговывал у старьевщика необычную маску с клювом орла; фельдфебель Ханнес Ирлбек отдавал своим рекрутам приказ убить старого арденнского священника и четырех беззащитных девушек; в Лондоне старый чревовещатель Чизлам Борроу собирался пройти по больницам и развлечь раненых. И снаряды сверкали, рассыпаясь чудесными искрами.

Следом за ними воскресший поэт увидел глубокие моря, плавучие мины, подводные лодки, грозные военные флоты. Он увидел поля сражений Восточной Пруссии, Польши, тихий сибирский городок, сражения в Африке, Анзак и Седюль-Бар {242} , Салоники, изуродованную красоту и пугающе бесконечные, словно море, окопы Сухой Шампани, раненого младшего лейтенанта, которого несут к лазарету, и бейсболистов Коннектикута, и сражения, сражения, сражения; но в минуту, когда он должен был увидеть заранее предвкушаемый финал, капрал вновь надел свою безглазую маску и, прежде чем уйти, сказал:

— Артиллерист, вы опоздали на перекличку. Теперь вас отметили как отсутствующего.

Раздались нежные и меланхоличные звуки трубы, игравшей отбой.

Перед тем как отправиться в казарму, воскресший поэт поднял голову к небу и увидел созвездия, которые в ответ на исторгаемые землей и небом крики рассыпались миллионом душистых, сияющих лепестков и складывались в слова:

Он ушел с равнодушным видом, как и другие…

И фронт озарялся огнем, разлеталась шестигранная картечь, распускались стальные цветы, колючая проволока извивалась от кровавого желания, траншеи открывали свои чресла, будто самки перед самцами.

И пока поэт слушал свист снарядов над окопами, Прекрасная Дама ласково сжимала в руке всемирное мужское достоинство, свою великолепную подвеску из храбрых воинов, горящую бесчисленными огнями.

Когда капрал в безглазой маске, окутанный облаком удушливого газа, подъехал к линии фронта, чтобы договориться о заготовке дров, он на секунду замер на месте и очарованно улыбнулся будущему — в этот момент снаряд большого калибра поразил его прямо в голову и вышел из нее, как невинная кровь, как ликующая Минерва.

Встаньте все и поприветствуйте победу!

Моя вина, моя вина! (Лат.).

Таково свойство дерьма: чем больше оно плавает, тем больше распухает (сев.- ит. диалект).

Боже мой! (Итал.).

С амвона (лат.).

К подножию апостольского престола (лат.).

Господи, помилуй! (Греч.).

Девушка! Девушка!

Т. е. Ich bin ein Prusse — «Я пруссак» (нем.).

Кружись, кружись, хоровод (нем. детск. песенка).

Ex-voto (лат.) — благодарственное пожертвование церкви, часто по обету.

Т. е. Dominus vobiscum — «Господь с вами!» (формула благословения в католическом обряде).

Не каждый может приехать в Коринф (лат.).

За Родину (лат.).

Здесь: хозяин, сутенер (англ.).

Милосердие (лат.).

Орган мужественности примечательно мал, словно у ребенка (лат).

Помилосердствуйте (итал.).

Проклятье (нем.).

Спальня (англ.).

Фамильный дом (англ.).

Среди этих городов Неаполь, Андринополь, Константинополь, Нофле-ле-Шато, Гренобль, Полтава, Пуйи-ан-Оксуа, Пуйи-ле-Флер, Нопли, Сеул, Мельбурн, Оран, Назарет, Эрменонвилль, Ножан-сюр-Марн и т. д. — Примеч. авт.

По собственному усмотрению (лат.).

Здесь: сладкая жизнь (англ.).

Здесь: сливки общества (англ.).

Тысяча чертей (нем.).

Черт возьми! (Нем.).

Приближаются королевские штандарты (лат.).

Конфетти (итал.).

Жидкая полента (итал.).

Галантный король ( итал.).

Книга посвящена Фадею Натансону (1868–1951) — журналисту, издателю журнала La Revue blanche («Белое обозрение»), в котором в 1902–1903 гг. были опубликованы первые рассказы Аполлинера.

«Соколы» — патриотическое спортивное общество. Основано в Праге в 1862 г.

Далее автор обращается к средневековой христианской легенде о Вечном жиде, согласно которой иерусалимский сапожник по имени Агасфер отказал в отдыхе Иисусу, несущему Крест на Голгофу и остановившемуся около его дома. По легенде, Агасфер ударил Христа колодкой и велел ему идти дальше, на что Иисус сказал: «Я отдохну, но ты будешь ходить до тех пор, пока я не приду опять». С тех пор Агасфер обречен из века в век безостановочно скитаться в ожидании второго пришествия Христа. Каждые сто лет на него нападает болезнь, в результате чего он снова становится тридцатилетним, — возраст, когда он впервые встретил Иисуса.

Согласно преданию, Агасфер носит на лбу повязку, чтобы скрыть огненный крест, сжигающий его мозг.

Аполлинер ссылается на ранние варианты легенды о Вечном жиде, где Агасфер носит разные имена: Бутадеус («ударивший Бога»), Эспера-Диос («надейся на Бога»), Картафил («привратник претория»).

Симрок Карл (1802–1876) — немецкий поэт, специалист по немецкому Средневековью.