Николай Непомнящий - 100 великих тайн Востока

В верховьях Енисея, на границе с Монголией, в Саянах лежит древняя земля Тувы – загадочный и по сей день малоисследованный край [15]. От столицы далеко, местность труднодоступная, полезных ископаемых почти нет; так что нынче у государства нет желания финансировать научные экспедиции в тe края. А прежде в Туве ежегодно работали, делая сенсационные находки, о которых говорил весь научный мир, ленинградские сотрудники Саяно-Тувинской археологической зкспедиции института археологии АН СССР. Что-то еще таит в себе эта земля?

Сотни километров проехали ученые по Туве, от Улуг-Хемской степи до Монгун-Тайгинских и Кара-Хольских гор. Не раз удавалось им находить замечательные памятники древних культур кочевых народов. А однажды группа археологов в районе реки Улаген (близ границы с Монголией) открыла княжескую гробницу, возраст которой составлял не менее 2500 лет. Гробница находилась в пещере, глубоко под землей, в слое вечной мерзлоты, и благодаря этому тела погребенных и предметы, находившиеся в гробнице, превосходно сохранились.

Гробница имела богатое внутреннее убранство. Ее стены покрывали шерстяные ткани с вытканными фигурами собак. О том, что это великое захоронение, свидетельствовали колесница, мастерски исполненные седло, уздечки, седельная подкладка. Два ковра – замечательные произведения искусства, не уступающие лучшим коврам персидской работы, – подтверждали высокий статус усопшего. А рядом, на пьедесталах покоились никем не тронутые забальзамированные тела князя, вождя древнего племени, и его жены. Правда, рядом с ними не оказалось никаких драгоценностей, а это означало, что грабители все же когда-то проникали в гробницу.

На просторах Тувы ленинградские археологи исследовали более шести десятков загадочных каменных фигур. Одна из них запечатлела воина с пышными усами. Его правая рука держит на груди сосуд, а левая покоится на рукоятке сабли, подвешенной к поясу. Лицо воина явно монголоидного типа. Голова покрыта тюбетейкой, из-под которой спускаются многочисленные косички.

Вопрос, кого именно изображают каменные изваяния, – по сей день остается спорным. Некоторые исследователи утверждают, что это каменные изваяния наиболее могущественных врагов, побежденных ими прославленных поющих воинов-кочевников, ведь у жителей Тувы испокон веков есть своя гордость – горловое пение. Только в Туве умеют так петь. Это реликт, неизвестный нигде более в мире. Уникальность пения обусловлена тем, что только в тувинском языке есть особого рода гласные, так называемые гортанные.

Об этом уникальном явлении рассказывал известный в прошлом знаток музыки Константин Константинович Саква.

– Вы видите одного солиста, – говорил он, – но слышите два голоса. Второй голос – это так называемое горловое пение. Оно действительно существует. Им владеют некоторые мастера пения из Тувы.

Саква рассказал о тувинце, который пел двумя голосами. Свое мастерство Ооржак Хунаштаароол, чабан из совхоза «Алдан Маадыр», демонстрировал в 1974 г. на концертах в Москве.

Нижний голос тувинца – это очень низкие ноты, малоподвижные, нечто вроде бурдона волынки.

– В волынке есть трубка, – пояснял Саква, – издающая неподвижную басовую ноту, а в это время на другой трубке волынки исполнитель играет верхний голос – высокую подвижную мелодию. В горловом пении низкий голос звучит громко, а верхний слышен четко, но очень мягко, гораздо тише, чем низкий. Второй голос очень подвижен, и комбинация этих двух голосов производит неповторимое впечатление.

Тувинский исполнитель горлового пения

Подобные певцы изредка еще встречаются в Бурятии, Туве, Хакасии и Башкирии. Исполнитель способен создавать звучание, подобное волынке или кураю (башкирскому духовому музыкальному инструменту), искусным умением выделять, делать более сильными те или иные обертоны, входящие в состав низких звуков. Певец одновременно извлекает два звука. Внизу тянется опорный тон, а в высоком регистре звучит прихотливая мелодия.

В одном из сочинений знатока русского языка Владимира Даля есть любопытные строки о его встрече с исполнителем горлового пения: «Набирая в легкие как можно более воздуха, певчий этот гонит усиленно, не переводя духа, воздух сквозь дыхательную горловину. Вы слышите чистый, ясный, звонкий свист с трелями и перекатами, как от стеклянного колокольчика, но протяжнее. Этот свист дыхательным горлом явление физиологически замечательное, тем более, что грудной голос вторит этому свисту глухим, но довольно внятным, однообразным басом».

В 1939 г. Лев Либединский, автор книги «Башкирские народные песни», слышал в Башкирии 74-летнего кураиста Юлмухаметова. Он издавал низкий звук какого-то особого тембра и в то же время заставлял звучать грудные резонаторы, при этом раздавалось тихое и нежное звучание в очень высоком регистре, казалось бы, недоступном человеческому голосу. Петь таким образом Юлмухаметов учился с 14 лет. Он утверждал, что дошел до этого самостоятельно.

Интерес к исполнителям «второго» голоса проявляют и в Западной Европе. В 1980-е г. Эрес-оол Куумар, шофер одного тувинского совхоза, владеющий в совершенстве четырьмя стилями гортанного пения, не раз с успехом выступал в Париже.

Это древнее искусство, зародившееся в глубине веков, всегда являлось предметом особой гордости воинов-кочевников. Если кому-либо из них удавалось овладеть не только оружием, но и редкими по красоте звуками, то имя его хранили потомки, а образ героя – степной камень.

Неизвестные «зодчие», оставившие нам свои каменные послания, похоже, были уверены, что и через тысячи лет их поймут без труда. Однако, достигнув космических высот цивилизации, мы, по-видимому, просто забыли древний язык камней.

Красноречивым свидетельством тому служат системы выкладок из колотого камня, обнаруженные с помощью аэрофотосъемки на плато Устюрт в Каракалпакии. Эти «письмена» расположены в труднодоступных безводных районах. Археолог В.Н. Ягодин считает, что эта система сопоставима по многим признакам с гигантскими знаками и рисунками пустыни Наска в Перу.

Знаки на плато Устюрт имеют одну особенность – в большинстве своем они «неживые», то есть представляют собой не стилизованные рисунки узнаваемых представителей фауны, как на плато Наска, а организованную по неведомому нам принципу систему стилизованных фигур, напоминающих стрелы. Наконечник каждой «стрелы» имеет вид равнобедренного треугольника со сторонами длиной до 110 м, а вместо древка – расходящиеся кометным шлейфом каменные дуги длиной до километра.