Борис Козлов - Друг или враг?

Изменить одностороннюю ориентацию капиталистического общества и осуществляемого им научно-технического прогресса на получение прибыли без изменения сути капитализма нельзя. Упования на «революцию в сознании», разделяемые лучшими представителями буржуазии, такими, как Аурелио Печчеи, — прекрасный образчик утопического мировоззрения.

…И все-таки — гуманизм! И все-таки общечеловеческие гуманистические идеалы и нормы жизни, а не эгоистические интересы узких социальных групп должны определять остро необходимые человечеству изменения в направлении мирового научно-технического прогресса. Важно только добавить к этому, что движение к новым глобальным гуманистическим целям может быть успешным лишь в рамках соответствующей им социально-экономической системы.

В последней оговорке — вся суть наших расхождений с буржуазной либеральной интеллигенцией, остро критикующей пороки капитализма, но не доходящей в этой критике до понимания несовместимости идеалов гуманизма с капиталистической системой.

Разумеется, мы не должны закрывать глаза на то, что отрицательные последствия научно-технического прогресса обнаруживаются не только в капиталистическом мире — их немало и в нашей стране. Гуманизация науки и техники — задача, которую надо решать и нам. Но очень важно, что в странах социализма эта задача выступает в иной форме. Здесь речь идет не о преобразовании принципиальных основ социально-экономического строя, а о более полном их использовании. Соединение преимуществ социалистической экономики с достижениями научно-технической революции — проблема непростая, без дополнительных усилий решить ее невозможно.

Казалось бы, что мешает перестройке сознания современных инженеров, экономистов, организаторов производства в соответствии с практической экологической ситуацией, если они росли и формировались как специалисты уже в условиях социализма? На самом деле все не так просто…

Если гуманизм — определенный взгляд на жизнь, на окружающую действительность, у него должны быть свои основания — фундаментальные знания, основополагающие принципы. Такие знания вырабатывались человечеством на протяжении всей его истории. Осмыслением места и роли человека в природе, исследованием его самого занимались и занимаются сегодня лучшие умы. Особое место в комплексе гуманитарных знаний принадлежит науке об обществе, потому что человек вне общества — абстракция.

Короче говоря, гуманитарные знания, наука о человеке и обществе должны составлять фундамент, на котором потом выстраивается здание современной системы взглядов — представлений всех людей, в том числе и технических специалистов, о взаимоотношениях человека и общества, человека и техники, человека и природы.

«Все это — общеизвестные истины!» — может сказать по этому поводу читатель. Общеизвестные — наверняка. Но вот что удивительно: специалисты, проектирующие, изготавливающие и применяющие технику, в подавляющем большинстве случаев считают гуманитарные знания хотя и очень важной, даже необходимой частью духовной культуры каждого человека, но… не имеющими прямого отношения к их специальностям. Стоит обратиться к жизни, и мы найдем массу фактов, подтверждающих, что разрыв между специальными и гуманитарными знаниями в сознании многих ученых и инженеров оказывается сплошь и рядом весьма значительным.

Как правило, многие легко соглашаются с тем, что существует связь между наукой и техникой. В последние годы стала очевидной для всех необходимость лучшей связи технических знаний с выводами науки о живом — биологией. Не вызывает удивления теория надежности оператора технических систем, психология труда… Но — техника и художественная литература?! Специалист в области технических наук может и на смех поднять того, кто попытается доказать ему необходимость изучения не только сопромата, после чего, как известно студентам всех технических вузов, можно жениться, но и истории культуры. Зачем мастеру участка токарных станков-полуавтоматов цеха механической обработки корпусных деталей знать стихи Пастернака? Разве может повлиять незнание произведений Льва Толстого или Федора Достоевского на уровень профессиональной подготовки проекта гидроэлектростанций, и тем более — на качество проектов атомных электростанций? Вопросы, даже по постановке, кажутся многим просто-напросто нелепыми.

Да, общая культура, это, конечно, неплохо, — современному человеку она не помешает. Но при чем здесь инженерная профессия? Не знаю, приходилось ли читателю слышать такие суждения, но я с ними сталкивался и сталкиваюсь часто. Да что — суждения. К сожалению, вся система профессиональной подготовки технических кадров — от высококвалифицированных рабочих до техников и инженеров — у нас все еще ориентирована главным образом на узкую специализацию, добротное специальное образование. И совершенно недостаточное внимание уделяется воспитанию таких качеств, как профессиональная этика, нравственность, система представлений о жизни, обществе и своем месте в системе человеческих отношений. Мораль, нравственность, этика — словом, духовные ценности при таком подходе оказываются чем-то посторонним для инженерно-технического и научного образования. Они как бы выводятся за скобки объема знаний, необходимых современному инженеру, организатору и руководителю технической деятельности. Получается, что профессиональные знания— сами по себе; личные качества человека, его убеждения, система ценностей, гуманистические идеалы, которыми он руководствуется в жизни, тоже сами по себе.

К чему это может привести? К чему приводит? А вот к чему.

Заря «атомной эры». Атом еще не укрощен. Энрико Ферми, великий итальянский физик, один из создателей атомной бомбы, проводит захватывающий эксперимент. Его друг пытается довести до сознания Энрико, к чему могут привести его занятия. «Отстань, — говорит ему Ферми, — мне интересно!» Любопытство специалиста, жажда познания — прекрасные качества, необходимые каждому ученому. А совесть? Чувство нравственной ответственности? Мы, знающие теперь то, чего не знал, но обязан был предвидеть Энрико Ферми — судьбу Хиросимы и Нагасаки, — вправе ли мы снять бремя моральной ответственности с тех, кто создал технику, уничтожившую граждан этих городов?

А далеко ли от Ферми ушли в понимании гуманистических целей промышленного производства и всего научно-технического прогресса руководители целлюлозно-бумажной промышленности нашей страны, «экономившие» средства на очистных сооружениях и поставившие тем самым под угрозу экологическое здоровье величайшего на Земле резервуара чистой пресной воды — озера Байкал?