Михаил Безродный - Россия и Запад

«И даже если бы я захотела придти к тебе, как бы я нашла нужную дорогу? Ведь сколько их тут, уходящих вдаль, так думаю я всякий раз, проходя мимо дорожного указателя, а то остановлюсь и запечалюсь оттого, что он не показывает мне дорогу к тебе, и тогда я спешу домой с мыслью о том, как много всего мне нужно тебе написать! — Ах, вы, глубокие, глубокие мысли, мечтающие побеседовать с ним, выходите из моей груди! Но я чувствую всеми фибрами, я хочу только одного — заманить тебя, я хочу, я должна тебя видеть» (нем.) ; цитату из письма Беттины к Гете от 18 августа 1808 г. приводим с сохранением некоторых особенностей ее правописания; см.: Bettine von Arnim. Goethes Briefwechsel mit einem Kinde // Bettine von Arnim. Werke und Briefe in vier Banden. Frankfurt am Main, 1992. Band 2. S. 224.

«и вечером, когда я, усталая, пытаюсь заснуть, поток моей любви рокочущей волной захлестывает мое сердце» (нем.); цитата из письма Беттины от 13 августа 1807 г., см.: Bettine von Arnim. Goethes Briefwechsel mit einem Kinde. S. 111. Используя этот образ, Бетгина намекает на центральные метафоры посвященных ей сонетов Гете в письме от 7 августа, на которое настоящее является ответом (Ibid. S. 89).

«Твой ребенок целует твои руки» («Dein Kind küßt Dir die Hände»), подпись под письмом Беттины к Гете от 21 августа 1807 г., см.: Bettine von Arnim. Goethes Briefwechsel mit einem Kinde. S. 115.

«Дитя мое! Послушная моя, славная девочка! Добрая душа!» (нем.) Цитата из первого письма Беттины к Гете от 15 мая 1807 г., где она вспоминает слова, сказанные им при знакомстве с ней ( Bettine von Amim. Goethes Briefwechsel mit einem Kinde. S. 87).

НИОР РГБ. Ф. 109 Карт. 28. Ед. xp. 20. Л. 27, 27 об. Видимо, к этому времени относится и ее стихотворение из сборника «Над пеной»: «О Goethe! C’est moi, Bettine, / Ton enfant, ton coeur, comme alors» («О Гете, это я, Беттина, твой ребенок, твое сердце, как тогда», франц.).

Bettine von Arnim. Goethes Briefwechsel mit einem Kinde. S. 25.

Эта информация, кстати, сообщалась и в примечании к публикации А. Герцык (Северные записки. 1915. Февраль. С. 119).

Это свое качество она сохранила надолго: Р. Роллан писал Горькому, что когда Кудашева пришла к нему забрать подарки для французского друга летом 1931 г., «…она так растерялась, так смутилась, что не посмела с Вами поговорить» (Архив А. М. Горького. С. 203).

Сознаемся, что для поиска и дальнейшего пересказа этого фрагмента мы, в том числе, пользовались английским переводом, вышедшим в год смерти автора: Bettina Arnim. Goethe’s Correspondence with a Child. Boston, 1859. P. 18–19. В других письмах Беттина описывала встречу без этих красочных подробностей, а сам Гете оставил в дневнике лишь скупое упоминание о ней, см. подробнее: Древиц И. Беттина фон Арним. Биография. М., 1991. С. 55–58. Критическая оценка «Переписки Гете с ребенком», наглядно показавшая, сколь свободно Беттина обращалась с наличными документами, была осуществлена только в 1905 г. В. Эльке (Oehlke).

НИОР РГБ. Ф. 109. Карт. 28. Ед. хр. 20. Л. 29 об. — 30.

Например, любить человека, несмотря на противодействие друзей (см.: Арним Б. Книга любви // Сын Отечества. 1838. Т. 11. С. 58).

Кстати, единственный достаточно обширный фрагмент из этой книги, который в извлечениях был переведен на русский уже на третий год после ее выхода, представлял собой именно этот дневник. Его переводчик, Бакунин, в примечании к публикации извещал читателей, что эта «замечательная и наделавшая столько шума в Германии переписка с Гете (Goethe’s Briefwechsel mit einem Kinde, Берлин, 1835 г. 2 ч.) переведена на Русский вместе с Дневником, и вскоре будет напечатана» ( Беттина Арним. Книга любви. С. 85), однако издание так и не увидело свет.

Показательно, что начало внутреннего расставания Н. Крандиевской с ее первым мужем выразилось в неприятии этого жеста, когда он, как это и было принято, вручил жене свои записи, которые вел в разлуке ( Крандиевская - Толстая Н. Воспоминания. Л., 1977. С. 106–107).

Ср., например, в письме М. Цветаевой к В. Розанову от 8 апреля 1914 г. восхищение тем, что тот эмоционально, а не логически пользуется этим знаком ( Цветаева М. Собр. соч.: В 7 т. Т. 6. С. 126).

Укажем в этой связи на обе дореволюционные книжки А. Цветаевой: «Королевские размышления» (1915) и «Дым, дым и дым» (1916). Кроме этого, ближайшего к Кювилье, контекста, следует также упомянуть писательскую практику Л. Д. Зиновьевой-Аннибал: для нее письма зачастую служили зерном, из которого далее могла вырасти художественная проза, см. об этом подробнее в: Богомолов Н. А. Письмо — дневник — устная новелла — проза // Богомолов Н. А. Сопряжение далековатых. М., 2011. С. 90–99. См. также обращение к этой теме в другой работе ученого: Богомолов Н. Текстологические проблемы творчества М. Кузмина // La «seconda prosa». «Вторая проза». Русская проза 20–30-х годов XX века. Trento, 1995. С. 135–139). Несмотря на то что явным образцом для такого поведения является именно творчество Беттины фон Арним, найти работу, где бы это было проанализировано, пока не удалось ни среди трудов по истории дневникового жанра (см.: Носке G. R. Das europaische Tagebuch. Wiesbaden, 1963. S. 221), ни среди работ более общего плана (см.: Lejeune P. The «Journal de Jeune Fille» in Nineteenth-Century France // Lejeune P. On Diary / Ed. by J. D. Popkin and J. Rak. Manoa, 2009. P. 129–143, а также: Paperno I. What Can Be Done With Diaries? // Russian Review. 2004. Vol. 63. № 4. P. 561–573).

Их характер мог бы стать благодатным материалом для тех авторов, которые занимаются так называемой «историей эмоций»: Российская империя чувств. Подходы к культурной истории эмоций / Под ред. Я. Плампера, Ш. Шахадат и М. Эли. М., 2010.

Письмо от 24 января 1913 г.: «Раньше я Вас любила потому, что Ваши стихи так красивы, — и Ваша душа, а теперь еще потому, что Вы приняли меня в свою душу, и согласны быть моим другом, хотя Вы большой поэт, а я — „маленькая девочка“» (ИРЛИ. Ф. 562. Оп. 3. № 1032. Л. 11). О том, что с Волошиным Кювилье познакомилась накануне своего 18-летия (а отношения с Ивановым развернулись соответственно через два года), говорилось выше; здесь же отметим, что и к Беттине, которой на момент знакомства с Гете было 22 года (она родилась в 1785-м), это определение отнести никак нельзя. О том, как немецкая писательница «фикционализировала» свой возраст, см., в частности, в: Древиц И. Беттина фон Арним. С. 23. Ср. у ранней Цветаевой: «И остаться помоги мне / Девочкой, хотя женой» (стихотворение «Из сказки — в сказку», Цветаева М. Стихотворения и поэмы: В 5 т. Т. I. С. 134).

ИРЛИ. Ф. 562. Оп. 3. № 1032. Л. 24.

ИРЛИ. Ф. 562. Оп. 3. № 1033. Л. 25.

Наиболее известные очерки были собраны им в два тома «Этюдов по русской и иностранной литературе» (М., 1913 и 1918; второй целиком посвящен «западноевропейским писателям и еврейству», как значится на второй странице титула), а также в двухтомник «Литературные очерки» (М., 1910). Некоторые статьи последней книги посвящены авторам европейского романтизма: Гейне, Леопарди, Байрону, Шиллеру и др.