Анатолий Сухотин - Парадоксы науки

Английский биолог-генетик Р. Фишер не имел математического образования. Между тем его книга по математической статистике вошла, можно сказать, в золотой фонд науки, утвердившись как наиболее ценное пособие по статистическим методам. Вначале книга не была принята ученым миром. Она подвергалась уничтожающей критике со стороны специалистов-математиков.

Это как раз и объяснялЪсь тем, что автор самоучка, не владевший ни стилем, ни методами, присущими хорошему математику.

Все же новые представления пробили стену непонимания. Книга выдержала несколько изданий и дала, по оценкам сведущих людей, «неизмеримо больше, чем все учебники по математической статистике». И это, несмотря на то, что автор фактически дилетант (а может быть, именно потому, что дилетант?..).

Конечно, в наше время уже трудно отыскать самоучек наподобие тех, что встречались в пору классической эпохи. Все же в развитых странах, задающих тон в науке, образование стало более доступным, чем ранее. Но как тут не отметить ученых, хотя и прошедших курс обучения, однако овладевших рядом сложных дисциплин самостоятельно. Среди них советский физик, академик Я— Зельдович, который не имеет вузовского диплома и науку постиг сам, а также крупнейший советский физик Л. Ландау. Правда, Л. Ландау учился в школе и в вузе, притом сразу на двух факультетах.

Но высшей математике его в школе не обучали, а освоил он ее в очень раннем возрасте. Л. Ландау как-то заметил, что не помнит себя не умеющим интегрировать.

Уже в 14 лет он пытался поступить в университет. Не приняли, посчитали, что молод. Поступил чуть позже. Надо ли говорить, что и в университете будущий ученый занимался (притом на двух факультетах сразу) не тем, чем были заняты его сокурсники, а также, как и в школе, самостоятельно изучал новейшие разделы физического и химического знания.

Читателю, может быть, небезынтересно будет узнать, что и знаменитый английский ученый современности, один из создателей кибернетики, У. Эшби, не имел ни математического, ни физического образования. Вообще, по профессии он врач. Полжизни проработат в психиатрической больнице, а потом увлекся новой отраслью знания. Сам овладел математикой, теорией информации, всем комплексом дисциплин, необходимых для понимания процессов в кибернетике, и затем получил здесь выдающиеся результаты.

Как видим, не только ктассическая, но и современная на"ка полна примеров открытий, сделанных дилетантами. Американские науковеды проводили в середине XX века такой эксперимент.

Они подобрали две группы научных работников и предложили каждой одну и ту же исследовательскую задачу так, что в решении задачи ученые одной группы оказались специалистами, а ученые другой группы — дилетантами. Обнаружилось, что вторые не только успешно справились с проблемой, но и нашли оригинальных решений больше, чем специалисты.

Но, может быть, неудачно подобрали состав первой группы? Тогда условие эксперимента обернули и задание формулировали так, что специалисты оказывались дилетантами, а дилетанты — специалистами. И что же?

Снова похожий результат.

Более того, осознание роли дилетантов отразилось на организационных формах современной науки.

Ныне традиционное обособление ученых, когда они работали каждый сам по себе, индивидуально, постепенно отходит в прошлое. Побеждают коллективные начала. Как правило, научные исследования ведутся группами, в, которые включаются ученые разных профилей, то есть наряду со специалистами по дангой отрасли видим там же и дилетантов. Такой коллектив считается более продуктивным в выдвижении новых идей, нежели когда объединяются одни лишь специалисты.

На этом заканчиваем рассмотрение фактов (пока лишь просто фактов), подтверждающих парадоксальный вывод о плодотворном влиянии на развитие познания любителей, неспециалистов, исследователей, пришедших со стороны.

Действительно, оказываются слишком заметными вложения, сделанные дилетантами, людьми, явившимися в некоторую отрасль, а то и в науку вообще, извне.

Не зря, видно, кто-то обронил: «Когда-нибудь случайный прохожий удивит науку больше, чем она удивляет нас сейчас».

А теперь настала пора объяснить, в чем же причины столь странного явления. Казалось бы, в такой сфере, как научное исследование, предполагающей хорошее знание предмета, образованность, эрудицию, не должно быть места дилетантству Не освоив того, что уже добыто, как можно идти вперед? Оказывается, можно. Далее мы и попытаемся рассказать, почему это происходит.

Напомним, что дилетант характеризовался нами как человек неосведомленный, мало информированный в некоторой дисциплине, но проявивший к ней заинтересованность. Наоборот, специалист предстает во всеоружии знаний и умений, как исследователь, которому ведомо все в той области, где он вырос и работает.

Однако именно это обстоятельство и оборачивается неожиданной на первый взгляд стороной: неосведомленность — преимуществами для дилетантов, а информированность — утратами для специалистов-профессионалов.

Конечно, так бывает далеко не всем да, но псе же в ряде случаев (которые, как мы видели, отнюдь не редки) бывает.

Вначале сошлемся на прямые свидетельства самих ученых, а также на результаты изучавших этот вопрос исследователей-науковедов.

Английский химик конца XIX — начала XX века У. Рамзай, обсуждая затронутый здесь вопрос, отмечал, что слишком обширные знания в специальной области становятся скорее препятствием в процессе научного творчества, чем помогают ему.

У нас есть основания считаться с мнением У. Рамзая, крупным ученым в области органической и физической химии. Ему принадлежит разработка метода определения молекулярного веса жидкости по величине ее поверхностного натяжения. Большими успехами отмечены его исследования в области инертных газов. Он открыл гелий, а также совместно с Д. Рэлеем — аргон и совместно с М. Траверсом — криптой, ксенон и неон.

Эти открытия еще раз подтвердили выдающееся значение периодического закона Д. Менделеева.

Вместе с тем У. Рамзай известен и как изобретатель.

Им сконструированы, например, микровесы, высказана идея подъемном газификации угля, получившая в свое время высокую оценку В. И. Ленина Имеются и другие свидетельства того, что чрезмерная информированность не идет на пользу исследователю. Начавший вопрос о стимулах научного творчества советский философ Б. Грязнов отмечает следующий факт. Среди математиков XX века, утверждает Б. Гря-шов, широко распространено мнение, что излишняя эрудиция и знание истории науки не помогают, а мешают открытию нового.