Николай Волковский - 111 баек для журналистов

© ООО Издательство «Питер», 2014

Основой этой книги являются журналистские байки, которыми автор иллюстрирует ситуации, обсуждаемые на его лекциях на факультете журналистики Санкт-Петербургского государственного университета.

Вообще что такое «байки»? Словари русского языка трактуют их как «короткие занимательные рассказы». В данном случае – из истории и современной жизни прессы. Это позволяет не только понять эволюцию журналистской профессии, проблемы творчества и технологии выпуска изданий, но часто дает неоценимый практический опыт. Основное внимание в байках уделено психологическим аспектам. Ведь работа журналиста требует от человека высокой степени рефлексии: самоанализа собственного психического состояния, критической оценки мыслительного процесса, отражения личности.

Многие короткие истории взяты из жизни известных журналистов – В. Немировича-Данченко, В. Короленко, В. Дорошевича, К. Симонова, Т. Тэсс, А. Аджубея, Я. Голованова, братьев Анатолия и Валерия Аграновских и многих других. Они раскрывают профессиональные и психологические моменты деятельности мастеров пера. Некоторые байки отражают современные феномены СМИ. Их оценка и научный комментарий имеют большое практическое значение. Речь идет о таких вопросах, как освещение в прессе экстремальных ситуаций, ее влияние на эмоциональное состояние аудитории, формирование общественного мнения и т. п. Кроме того, в байках и комментариях к ним дан портрет потребителей информации, показано, что влияет на стратегию выбора конкретных передач, а также результат и эффект от их просмотра.

Книга будет интересна и полезна работникам СМИ и тем, кто профессионально изучает проблемы средств массовой информации и коммуникаций.

Анатолий Абрамович Аграновский часто вспоминал урок, который ему в годы молодости преподал писатель Александр Альфредович Бек.

Александр Альфредович – великолепный собеседник и профессионал. Вместе с ним я однажды попал в гости к известному авиаконструктору. Он принял нас в своем кабинете, одетый в генеральский мундир и при своем же мраморном бюсте. Признаюсь, я оробел. А Бек буквально в течение трех минут заставил конструктора стать самим собой. Он спросил, кивая на бюст:

– Кто вас делал? Виленский?

(Потом я узнал: Бек заранее узнал, что в кабинете есть бюст, и выяснил имя его автора.)

Конструктор подтвердил. Бек посмотрел на него и перевел взгляд на бюст, сравнивая оригинал с копией. Наконец сказал:

– Это ведь было трудно… Соединить высокий интеллектуальный лоб с простонародной курносостью и безвольным подбородком. В общем, получилось.

После этих слов конструктор мгновенно превратился из генерала в обычного человека, который запросто говорил с нами о жизни.

Мораль.Опытные журналисты умеют приспосабливаться к особенностям своих собеседников. Их молодым коллегами полезно перенимать такое мастерство.

Комментарий.Каждое интервью – уникальный, не имеющий аналогов акт коммуникации, а каждый собеседник – индивидуальность, требующая оригинального контекста разговора и своих, неповторимых «ключиков» и подходов.

Диапазон применения байки.При изучении психологии интервью со знаменитостями.

В начале 1920-х годов с приходом новой экономической политики возникло сменовеховство – общественно-политическое движение интеллигенции (главным образом эмигрантской). Свое имя оно получило от названия собственного печатного органа – журнала «Смена вех», который издавался в Париже в 1921–1922 годах. Идеологи сменовеховства (Н. В. Устрялов и другие) надеялись на возврат к капитализму и перерождение советской власти, призывали интеллигенцию объединиться с новой буржуазией и сотрудничать с Советами. Для большевиков сменовеховцы были инакомыслящими, а значит – врагами. Ленин говорил: «Пусть они вместо открытой враждебной работы занимаются самоублажением и строят иллюзии. Нам это выгодно». Сталин так комментировал утверждение Устрялова о неизбежной эволюции большевизма: «…Пусть знает, что, мечтая о перерождении, он должен вместе с тем возить воду на нашу большевистскую мельницу».

Постепенно советская власть начала тайно финансировать сменовеховство, в открытых выступлениях продолжая его критиковать и стремясь нацелить на поддержку внешней и внутренней политики новой России. Была принята целая программа, даже решили выделить средства на организацию якобы независимой сменовеховской газеты «Накануне». Ее первый номер увидел свет в Берлине 26 марта 1922 года. В это время шла подготовка к Генуэзской конференции. По замыслу организаторов газете предстояло воздействовать на общественное мнение как бы от имени российской эмиграции, поддерживающей позицию советской делегации. Уже в первом номере в передовице прозвучало: «Мы накануне дня всеобщего примирения» – отсюда и название газеты. «Накануне» выступала за признание Советской России и ее равноправие в международных отношениях, за развитие экономического сотрудничества и торговых связей. К работе привлекли известных в эмигрантской среде ученых и публицистов.

В газете из номера в номер печатались статьи типа «Перед Генуей», «Накануне Генуи», а затем «Дневник Генуэзской конференции». Информация о международной жизни в ней преобладала. И все – в благожелательном для советского государства тоне: поддерживались дипломатические шаги российского руководства, осуждались проявления враждебности со стороны политических деятелей западных стран и т. п. Постоянной темой «Накануне» являлась жизнь белой эмиграции и полемика с ее прессой. Газета показывала изолированность и бесперспективность эмиграции, постоянные раздоры внутри нее и утверждала, что сообщения из России в эмигрантской печати неточны и тенденциозны; перепечатывались опровержения из советских газет. И конечно, призывала «сменить вехи», сотрудничать с новой властью, вернуться на родину. Зарубежному читателю были адресованы сообщения о жизни страны, в которых говорилось о последствиях войны – разрухе и голоде. При этом упор делался на восстановление хозяйства и новые возможности для специалистов. В целом, несмотря на отдельные выступления либерального характера, газета занимала явно просоветские позиции, что неудивительно для СМИ, работавшего под контролем берлинского полпредства и Москвы. Понятно, что авторитетом за рубежом газета не пользовалась. Эмигранты открыто называли ее «предательской», «изменнической» и т. д.