Дмитрий Ладыгин - Жребий воина

— А семью чем будешь кормить? — спросил Мазютин Сергея. — У тебя есть жена? Дети?

— Жена. И дочке три месяца. И сын от первого брака, — перечислил Сергей.

— Мы за ними присмотрим, — сказал Мазютин. — Аты, молодой, семейный?

— Нет, — сказал Шурик. — Я холостой.

— Темнов, перечисли-ка его родственников, — велел Мазепа.

— Отец, мать и сестра. Живут в Липецке. Там у него вся родня, — сказал Темнов.

— И за ними мы присмотрим, — сказал Мазютин. — Угадай, солдат, что я тебе прикажу.

Сергей мучительно нахмурился. Потом сказал:

— Найти их обоих. И вернуть деньги.

— Вы принесете мне их руки, — сказал Мазютин с плохо скрываемой яростью. — А я лично сверю отпечатки. А если не найдете денег, мы продадим имущество их родственников и вашей родни в придачу. Почки свои продадите, еслй через месяц их руки и бабки не будут у меня. Все деньги!!!

Мазютин рявкнул это так внезапно, что все вздрогнули.

Видя его багровое лицо, Юрченко бросился к сервировочному столику и стал дрожащей рукой наливать воды.

— Я помогу вам, ребята, — заговорил Темнов. — Сергей, ты возьмешь сейчас у Андрея Владимировича сотовый телефон. Будем постоянно на связи. Я не могу заниматься только этим делом. Но любая информация будет вашей через несколько минут.

Когда Сергей и Шурик удалились, Мазютин сказал:

— Ох, что-то я, боюсь, не усну. Андрей, ты мне фильмец обещал.

— Уже здесь, — сказал Юрченко. — Классный фильм, Валерий Виленович. Не совсем свежак, но вы не видели. Режиссер Джим Джармуш. В главной роли — Джонни Депп. Называется «Мертвец».

— А ну-ка, давай посмотрим твоего «Мертвеца», — распорядился Мазютин. — Название мне уже нравится.

Виталий и его девушка Женя готовили себе ужин на кухне маленькой московской квартирки. Женя снимала эту квартиру на пару с землячкой, которая работала танцовщицей в баре.

Виталий был одет в одни только пестрые трусы, а на Жене была его сорочка с закатанными рукавами. Она жарила котлеты, а Виталий курил, задумчиво глядя на сковороду.

— Дай-ка и мне, — попросила Женя.

Он вынул из пачки сигарету, подошел к ней, вставил сигарету ей в рот и поднес огонек.

Женя глубоко затянулась и сказала:

— Ритка сегодня задержится. Можешь остаться у меня.

— Спасибо. Это кстати.

— Выложи котлеты на тарелку, — сказала она и присела на стул, на котором до того сидел Виталий.

— Ты что такая? — спросил он, выкладывая котлеты на блюдо со спагетти.

— Ты пропадал десять дней, — вдруг заговорила Женя. — Потом примчался, оттрахал меня и приготовился спокойно пожрать. Ты еще спрашиваешь, что я такая?

К концу тирады ее голос дрожал, как до предела натянутая струна.

— Да брось, детка! — с усмешкой сытого самца сказал Виталий. — Я как раз собирался тебе рассказать, ну чего ты.

— Чего я?! — вскрикнула Женя.

Она схватила со стола стакан и вдребезги разнесла его об стену:

— Вот чего!

— Ну ты даешь! — сказал Виталий со смесью удивления и восхищения. — Прям тигрица!

От сознания его неуязвимости и собственного бессилия она закрыла лицо ладошками и заплакала.

— Ну-ну, маленькая. — Виталий поставил блюдо на стол и стал гладить ее по голове. — Все нормально. Нет, я правда собирался рассказать.

Он присел перед ней на корточки и положил ей голову на коленки.

— Я правда собирался все рассказать своей Женечке, — умильно ворковал Виталий. — Да, я был плохой, очень плохой и скрытный. Зато теперь все позади. Я принес Женечке много денежек, и теперь все у нас будет хорошо.

— Я знаю, знаю, — прорыдала она. — Э-это все твой противный педи-ик… Противный педик Витька…

— Ну-ну-ну, моя хорошая, — пропел Виталий и поднял ее за плечи со стула. Он легко подхватил ее на руки и понес умываться в ванную.

Когда переполох утих и они принялись за еду, Виталий спросил:

— Все хотел спросить: зачем вам телефон в санузле? Это же вы его провели?

— Рита проводила, — сказала Женя. — Ей в любую минуту могут позвонить.

Виталий немного пожевал молча, обдумывая эту информацию, а потом сказал:

— С кем ты делишь квартиру! Просто страх.

— Уж не хуже твоего педика! — моментально нашлась Женя. — Она по вызовам ездит, а не домой приводит, в конце концов!

— Если бы я раньше догадался… — с сарказмом покачал головой Виталий. — Ты хоть осторожно пользовалась после нее ванной и туалетом?

— Да, очень осторожно, — с нарочитым нажимом произнесла Женя. — А ты с ним, случайно, не пил из одной чашки?

— С ним не стоит пить из одной чашки. — Виталий поиграл желваками. — У него СПИД.

Женя округлила глаза и поднесла пальцы ко рту:

— Ужас какой! Бедненький!

Виталий молча покивал, как бы говоря: «Да куда уж беднее».

— Он тебе недавно сказал, да? — сочувственно спросила она.

— Да. На днях, — сказал Виталий. — Но речь не о том. Я хочу тебе рассказать, чем я был занят.

— Я уж думала, не дождусь этого.

— Ты ешь, ешь, — сказал Виталий и подал пример: намотал на вилку изрядный валик спагетти. — И постарайся не перебивать.

Он прожевал и стал рассказывать:

— В общем, я с помощью Витьки заработал кучу денег. Если точнее, то пятьдесят пять тысяч.

— Ну, кучу не кучу… — проговорила Женя, словно взвешивая на ладони пачку купюр. — Поздравляю.

— Ты не поняла — долларов, — сказал он и впился в ее лицо глазами в ожидании реакции. Реакция не заставила себя ждать: Женя поперхнулась, и Виталий быстро подал ей стакан томатного сока.

— Умоляю, не перебивай, — попросил он. — А то я до утра буду рассказывать… В общем, честно такие бабки не возьмешь, сама знаешь. Можно сказать, мы наказали одного нехорошего дяденьку. Нет, это не я решил, что он нехороший. И не Виктор. Он на самом деле еще тот кровопийца. Словом, от него не убудет. Грубо говоря, мы его кинули. Точнее говоря, это было мошенничество. Навряд ли он станет заявлять в милицию: сделка была незаконной. Кроме того, у меня были документы одного иностранца, туркмена одного. А у Витьки бьш паспорт его приятеля Цибикова. Цибиков три месяца назад умотал на Брайтон-Бич, за две тысячи зеленых заключил фиктивный брак с одной чернокожей. То есть найти нас не должны. Мы никогда не привлекались, отпечатков наших в картотеках нет. Туркмена я насчет паспорта его предупредил. Понимаешь?

Женя кивнула, хотя у нее было по-прежнему обескураженное лицо.

— Только нам все равно надо уехать. Виктор распродал все свое имущество. Нет, он и так собирался его продавать. Он оставил работу и едет пожить за границу. Береженого… сама понимаешь. И нам надо уехать. Ты же хотела уехать? Только не к тебе и не ко мне. Надо выбрать нейтральный город, чтобы отсидеться там тихо-спокойно. Или хотя бы за границу махнуть. Туда, где жить не очень дорого.