Фридрих Фурман - Филантропия в Америке

Однако в те же 80-е годы возникла третья волна интерпретации ее истории, и она, с теми или иными вариациями, продолжается до сих пор. Хотя профессиональные историки отошли от радикального взгляда на филантропию лишь как орудие социального контроля в интересах правящего класса, они, однако, не вернулись полностью к чересчур оптимистической концепции Бремнера, Курти и Бурстина, в которой филантропия озабочена лишь интересами общества и его наиболее уязвимых групп. Более прагматичным оказалось сочетание обоих подходов. Оно отражало, во-первых, общую стабилизацию социального климата в обществе и политики в рассматриваемой сфере при Рейгане и после него, а во-вторых, более реалистичную оценку поведения доноров, в котором соотношение альтруистических и корыстных мотивов вечно меняется 47.

Эта волна компромиссной интерпретации наглядно отразилась, например, в книге Роберта Абзуга (Robert H. Abzug) «Космос рушится: американская реформа и религиозное воображение» (1994). В ней автор стремится объективно исследовать библейские и евангельские корни американской страсти к социальному реформаторству в период между революцией и гражданской войной и роль в этом движении активистов и филантропов из диссидентских церквей 48. К этой же волне относят историка аболиционизма Джеймса Стюарта (James Brewer Stewart), посвятившего свою лучшую работу «Святые воители: аболиционисты и рабство в Америке» (1997) лидерам и рядовым гражданам Севера, которые возглавили «крестовый поход» против рабства, подтолкнувший страну к преобразившей ее гражданской войне. В ней Стюарт показывает, почему – вопреки двусмысленности их решительной победы в контексте современности – эти воители-альтруисты, как и аболиционизм в целом, оставили неизгладимый след в национальной памяти 49.

***

Однако ни одна из «постбремнеровских» волн интерпретации, так и не смогла, по мнению историка Л. Фридмана, обеспечить интеграционный подход к рождающейся сфере междисциплинарных исследований филантропии и создать на этой основе новую ее историю, равную по силе «синтезу Бремнера», но отвечающую новым условиям.

Профессиональные историки, погруженные в специализированные исследования «классической филантропии» (благотворительности, волонтерства и частных трастов прошлого) и рождающейся на их глазах «новой филантропии» неохотно откликались на такой серьезный вызов, тем более в столь идеологизированной сфере. В итоге, пишет Фридман, свободное поле деятельности заняло немалое число исследователей из других областей – социологии и социальной работы, экономики и бизнеса, этики и религии. Они, не владея методологией исторического исследования, не сумели объединить разрозненные эмпирические результаты, полученные в различных центрах и университетах и рассеянные во многих публикациях. Поэтому они нередко приходили к таким странным заключениям, что «третий сектор» – неверно понимаемый лишь как добровольчество рядовых граждан и благотворительность частных доноров, вне связи с их организационно-правовой формой и ролью в экономике – был в Америке всегда, даже в колониях, тем более в 19-м веке, во времена Токвиля, прославившего этот тогда чисто американский феномен 50.

Весьма содержательную попытку противостоять подобному «историческому любительству» предпринял в 1992 году историк Питер Холл в книге «Изобретая неприбыльный сектор». В них автор представил историю рождающегося неприбыльного сектора в качестве экономико-правового феномена, который, хотя и имеет прочные корни в прошлом Америки, но относится преимущественно к 20-му веку, прежде всего, его второй половины, когда в ходе индустриальной революции складывалась его новая экономическая, законодательная и политическая основа 51.

В 1998 году Дэвид Хаммак (David Hammack) попытался представить «документированную» историю развития филантропии и независимого сектора в целом. В книге под его редакцией «Создание неприбыльного сектора в США» была собрана богатая коллекция основных первичных документов из истории филантропии как организованной деятельности – от английского «Устава благотворительных учреждений» 17-го века до решений Верховного суда США в 90-годы 20-го века 52. В 90-е годы стали появляться и другие объемные и содержательные монографии, в которых филантропия рассматривается в междисциплинарном контексте. В том же 1998 году публикуется коллективная монография «Филантропия в мировых традициях», посвященная исследованию происхождения и развития этого феномена в различных мировых религиях и культурах – в Японии, Индии, Латинской Америке, России 53

Когда частные фонды США, наконец, открыли свои архивы и сделали более прозрачной текущую деятельность, усилился поток разносторонних исследований их истории, экономики и роли в обществе. В коллективной монографии 1999 года «Филантропические фонды: новые знания, новые возможности» более полутора десятков авторитетных авторов попытались «вдоль и поперёк» – на уровне знаний и взглядов того времени – исследовать историю, организацию и экономику как фондов в целом, так и наиболее представительных из них 54.

Важным шагом в интеграции знаний о филантропии в Америке, как сферы не только практики, но и исследований, стало появление в 2004 году трехтомной исторической энциклопедии «Филантропия в Америке» под редакцией историка Дуайта Берлингейма (Dwight F. Burlingame) из Центра филантропии Университета Индианы 55. Ее 250 статей в первых двух томах, подготовленные учеными из различных дисциплин, профессионально рассказывают о людях, событиях, организациях и идеях американской филантропии за всю ее историю. В третьем томе они дополнены 75 документальными первоисточниками, словарем терминов и хронологической таблицей основных событий. Историческую энциклопедию Берлингейма замечательно дополняет вышедшая ранее, в 2002 году, «биографическая энциклопедия» – сборник «Знаменитые американские филантропы. Биографии благотворительности и волонтерства» под редакцией известного исследователя и организатора филантропии Роберта Гримма (Robert T. Grimm Jr.) 56.

***

К исходу 90-х гг. большинству исследователей в этой сфере стало ясно, что обилие и чрезмерная специализация исторической литературы, имеющей отношение к благотворительности, филантропии и неприбыльному сектору, стала столь обширной, что едва ли кому из историков в одиночку удастся достойно справиться с задачей ее обобщения, как это сделал Бремнер в 1960 году, и что потребуются усилия группы профессионалов, работающих совместно. Это стало также признанием того, что филантропия на деле становилась сферой междисциплинарных исследований, требующих участия специалистов из разных областей знания.