Фридрих Фурман - Филантропия в Америке

Все это требовало высокой готовности не только для военной и экономической мобилизации страны, но и для поддержания ее внутренней стабильности. Никто из послевоенных политических лидеров США ни разу вполне определенно не сформулировал точку зрения на то, какая нужна для реализации этих невиданных ранее национальных целей политико-экономическая система. Но об этом много было сказано экспертами из и вне правительственных кругов.

По мнению большинства исследователей того времени – его особенно четко сформулировал П. Холл – два механизма экономической и социальной политики оказались решающими для осуществления этих целей. Они же были ключевыми и для послевоенной истории филантропии и независимого сектора США.

Первым из них стало введение еще в разгар войны, в 1943 году, действующей до сих пор системы универсального налогообложения личных доходов. Она дала федеральному правительству практически неограниченный источник доходов бюджета. Эта система, во-первых, сохранила введенное за год до этого обязательство американцев, получающих любой доход выше установленного минимума (и для многих впервые в жизни) платить налоги по прогрессивной шкале, ставки которой тем выше, и нередко значительно выше, чем больше доход. Во-вторых, и это было главное новшество системы сбора налогов – их стали собирать «у источника дохода». Всех работодателей обязали отчислять налог с него одновременно с выплатой зарплаты, дивидендов и процентов. Вместо часто избегаемой налогоплательщиками уплаты приличной, а для некоторых и огромной, суммы один раз в год.

Появление этой идеи в разгар войны и при остром дефиците военного бюджета не было случайным. Федеральные власти знали по опыту прошлых лет, что из 34 млн. налогоплательщиков того времени не менее 5 млн. постараются в марте-апреле 1943 года «сэкономить», отложив уплату налога на время или… навсегда. Понимая, что нельзя наказать или арестовать 5 млн. налоговых нарушителей, Рузвельт воспользовался идеей и планом своего советника, известного экономиста, статистика и общественного деятеля Бидсли Рамла (Beardsley Ruml, 1894–1960). Последний был тогда финансовым директором известной торговой компании Мэйсис (Macy’s) и одновременно – президентом отделения Федерального резерва в Нью-Йорке.

Б. Рамл знал по опыту работы в Мэйсис, что американцы предпочитают платить долги частями. Он понимал, что им предстоит однократно уплатить немалую – по повышенным ставкам и многим впервые – сумму налога за предыдущий год. Но он также учитывал, что после вероломного нападения Японии и вступления в войну с нацистской Германией страну охватил патриотический подъем. Принимая все это во внимание, Рамл предложил рассрочить уплату налога и забирать его как бы незаметно, в момент выдачи чека, в котором указана сумма заработка за вычетом налога. Чтобы не вызвать «налогового восстания» из-за двойной уплаты налога в текущем году (полностью за прошлый год и частями за текущий), Рамл предложил подсластить «наживку». Прошлогодний налог для основной массы налогоплательщиков был резко (на 75 %) сокращен, имея в виду, что даже эта однократная крупная потеря бюджета в последующие годы окупится сторицей.

С тех пор система регулярных и бесперебойных налоговых платежей – Рамл назвал ее « pay-as-you-go » («плати по ходу дела») – предоставила в распоряжение государства стабильный и практически неограниченный источник бюджетных доходов. Обилие доходных поступлений дало федеральному правительству, а вслед и властям штатов, возможность введения налоговых льгот и маневрирования ими в интересах продвижения государственных и социальных программ. В том числе, и для поощрения или… сдерживания частной филантропии и бесприбыльных организаций – в зависимости от того, какая партия или президент находятся у власти.

К другому механизму социально-экономической политики, способствовавшему продвижению в послевоенные десятилетия как национальных целей Америки, так и расцвету ее филантропии и независимого сектора относят ряд инноваций. С одной стороны, это была разработка и опробование на практике инновационных схем федерального финансирования публичного сектора, с другой, создание систем сбора и анализа экономической и социальной информации в целом по стране, которая дала в руки финансистов и политиков основу для разработки налоговой политики, отражающей возросшую социальную роль государства.

***

Как ни парадоксально, но вопреки появлению федеральных агентств, таких как Комитет экономических советников и Управление менеджмента и бюджета, разрабатывающих экономическую политику и строго надзиравших за федеральным бюджетным процессом, последний стал не более, а менее централизованным.

Парадокс этот был вызван тем, что при растущей роли федеральной власти, ее политику в США проводит в жизнь не аппарат самого правительства, а набор разнообразных агентств, взаимодействующих со штатами, многочисленными местными властями и организациями частного сектора. Поэтому каждая сфера правительственной активности формирует свою «клиентуру», то есть группу внутренних и внешних действующих лиц и организаций. И все они стремятся осуществить свои сепаратные цели. Официальные лица из правительственных агентств проталкивают свои приоритеты в расширении своих полномочий, связанных с продвижением бюджетных ресурсов. Члены Конгресса и другие избираемые деятели хотят добиться преимуществ, выгодных для своего поста и своих избирателей, направляя потоки ресурсов и контролируя назначение кадров в этих агентствах. Добиваются своих целей в распределении бюджетных ассигнований и организованные группы из различных отраслей. Оперируя как бесприбыльные организации, они лоббируют Конгресс, жертвуют в избирательные фонды политиков, мобилизуют избирателей и формируют общественное мнение через рекламу и журналистику.

Именно это разнообразие сил, воздействовавших в послевоенные десятилетия сверху и снизу на процесс федерального финансирования, привело к формированию такой социальной, налоговой и бюджетной политики государства, которая неузнаваемо преобразила перекрывающие друг друга миры ассоциаций, благотворительности и филантропии.

С одной стороны, крутая шкала прогрессивного налогообложения личных доходов и наследств в комбинации с высокими ставками налога на корпорации создала у граждан и бизнесов мощные стимулы для ухода от высоких налогов за счет узаконенных вычетов и освобождений от них. С другой стороны, подобная заинтересованность «низов» позволила властям всех уровней управлять этими стимулами, направляя потоки частных ресурсов, в том числе филантропических пожертвований в те области, в которых они были заинтересованы. Например, в требующие развития штаты и округа, города и поселки путем выпуска облигаций, доход от которых освобождался от налогов. Или в социальные сферы, такие как образование и наука, культура и здравоохранение, а также социальные службы, включая поддержку малоимущих, пожилых и иных социально уязвимых слоев населения.