Е. Левина - 400 школьных сочинений

Создавая образы Манилова, Коробочки, Ноздрева, Собакевича, Плюшкина, Гоголь прибегает к общим приемам реалистической типизации. В тех случаях, когда это необходимо, предстает перед нами и биография персонажа.

В образе Манилова запечатлен тип праздного мечтателя. Он пошл и глуп, реальных духовных интересов у него нет. «В его кабинете всегда лежала какая-то книжка, заложенная закладкою на четырнадцатой странице, которую он постоянно читал уже два года». Пошлость семейной жизни – отношения с женой, воспитание детей, притворная слащавость речи («майский день», «именины сердца») подтверждают проницательность портретной характеристики персонажа. Гоголь с потрясающей художественной силой показывает никчемность жизни Манилова. За внешней привлекательностью скрывается духовная пустота.

Образ накопительницы Коробочки лишен уже тех «привлекательных» черт, которые отличают Манилова. Интересы Коробочки всецело сконцентрированы на хозяйстве. Любопытна «немая сцена», которая возникает в этой главе. Аналогичные сцены находим почти во всех главах, показывающих заключение сделки Чичикова с очередным помещиком. Это особый художественный прием, позволяющий с особой выпуклостью показать духовную пустоту Павла Ивановича и его собеседников.

Галерею мертвых душ продолжает в поэме Ноздрев. Как и другие помещики, он внутренне не развивается, не меняется в зависимости от возраста. Портрет лихого кутилы сатиричен и саркастичен одновременно. Страсть к вранью и карточной игре во многом объясняют то, что ни на одном собрании, где присутствовал Ноздрев, не обходилось без истории. Жизнь помещика абсолютно бездуховна. В кабинете «не было заметно следов того, что бывает в кабинетах, то есть книг или бумаги; висели только сабля и два ружья...» Разумеется, хозяйство Ноздрева развалено. Даже обед состоит из блюд, которые пригорели или, напротив, не сварились.

Перечисленные выше приемы типизации используются Гоголем и для художественного постижения образа Собакевича. Описание деревни и хозяйства помещика свидетельствуют об определенном достатке. «Деревенские избы мужиков срублены были на диво... все было пригнано плотно и как следует».

Описывая внешность Собакевича, Гоголь прибегает к зоологическому уподоблению – сравнению помещика с медведем. Собакевич – чревоугодник, однако ему присуща некоторая хозяйственная жилка: он не разоряет собственных крепостных, добивается известного порядка в хозяйстве, выгодно продает Чичикову мертвые души.

Предельная степень человеческого падения запечатлена Гоголем в образе богатейшего помещика губернии Плюшкина. Биография персонажа позволяет проследить путь от «бережливого» хозяина к полусумасшедшему скряге. Плюшкин – ничтожный раб собственных же вещей. Он живет хуже, чем «последний пастух Собакевича». Невольно обращает на себя внимание и нищенский вид Плюшкина... Грустно и предостерегающе звучат слова Гоголя: «И до какой ничтожности, мелочности, гадости мог снизойти человек! Мог так измениться!.. Все может статься с человеком».

Миру мертвых душ противопоставлена в произведении неискоренимая вера в «таинственный» русский народ, в его неисчерпаемый нравственный потенциал. В финале поэмы возникает образ бесконечной дороги и несущейся вперед птицы-тройки. В этом неукротимом движении чувствуется уверенность писателя в великом предназначении России, в возможности духовного воскресения человечества.

Появление комедии «Ревизор» в 1836 г. вызвало в обществе приподнятое, волнующее чувство. Более 160 лет прошло с тех пор, однако комедия «Ревизор» не утратила актуальности и своего звучания и сегодня. Не нужно далеко ходить за примерами. Вспомним отрицательных героев популярных «милицейских» сериалов – чем не герои Гоголя, только сделавшиеся более хладнокровными и жестокими?

Сам Гоголь отмечал, что Хлестаков является самым трудным образом в пьесе. В рекомендациях для актера, исполнявшего эту роль, Гоголь достаточно глубоко раскрывает характер этого персонажа. Хлестаков совершил все свои подвиги в уездном городе абсолютно непреднамеренно. Хлестакова можно сравнить с балетным танцовщиком – двигаясь по пространству пьесы, он оживляет ход всего действия, выступает настоящим двигателем сюжетного развития комедии. Хлестаков блестяще сыграл роль ревизора перед уездными чиновниками, только к середине четвертого действия начиная понимать, что его принимают за несколько «государственного человека». Что чувствует при этом лжеревизор? Кажется, ничего. Поведение Хлестакова поражает всех чиновников уездного города. По их мнению, ревизор очень хитер и изворотлив и с ним нужно держать ухо востро. Характерно, что никому и в голову не пришло, что Хлестаков просто отчаянный враль. В каждой из создавшихся ситуаций он ведет себя как гениальный актер. Можно себе представить, как трудно было театральному актеру, впервые исполнявшему роль Хлестакова, актеру, играющему ревизора.

Хлестакова не следует расценивать как злого или жестокого человека. Сам по себе он совершенно безвреден, и окружающие могут сделать из него что угодно: хоть инкогнито из Петербурга, да еще с секретным предписанием, хоть ничтожного столичного чиновнишку. Своеобразие характера, точнее, отсутствия характера у Хлестакова состоит в том, что у него практически отсутствует память о прошлом и раздумья о будущем. Хлестаков сосредоточен на настоящей минуте, и в пределах этой минуты способен достичь высочайшего артистизма. Он с легкостью и даже некоторой грацией меняет свои обличья. Среди целиком списанных с натуры уездных чиновников этот абсолютно вымышленный персонаж производит незабываемое впечатление.

Наверное, можно сказать, что для уездных чиновников такое страшное событие, как приезд ревизора из столицы, было похоже на своеобразный праздник: жутковатый, но интересный. Хлестаков им страшен и вызывает их восхищение уже тем, что он на вид вовсе не похож на человека, способного жестоко карать виновных.

Николай Васильевич Гоголь хорошо знал жизнь мелкого петербургского чиновничества, «что позволило ему дать в образе Хлестакова утрированный и собирательный тип поверхностно образованного фанфарона. Хлестаков с удовольствием употребляет ради красоты слога подхваченные от кого-то и дурно понятые французские словечки, штампы тогдашней художественной литературы. В то же время в речи Хлестакова встречаются и вульгарные выражения. Гоголь сделал реплики Хлестакова отрывистыми: этот персонаж духовно нищ и совершенно неспособен на чем-либо остановить свое внимание.