Николай Костомаров - Быт и нравы русского народа

Для умыванья использовались рукомойники и лохани; у богатых людей они были серебряные и позолачивались, у людей среднего достатка медные или оловянные. Нередко рукомойник был оловянный, а лохань медная. Примером богатого старинного прибора для умыванья может служить рукомойник Ивана Васильевича, серебряный позолоченный с изображением фигур (образин), на стоянце, тоже испещренном чеканными фигурами; при нем серебряная лохань с чеканным изображением рыб и раков.

Столовая посуда для пищи и питья носила общее название судков. Жидкое кушанье из поварни для стола носили в кастрюлях и оловянниках – медных луженых или оловянных, с покрышниками. Другая посуда для носки жидких кушаний была рассольник, также с покрышкой, род соусника; он употреблялся также и для соленых плодов. За столом жидкая пища разливалась в мисы: у богатых они были серебряные, у небогатых оловянные и деревянные. Твердые кушанья приносились на блюдах. Были блюда разной формы и различной величины, приспособленные к известному роду кушаний, и поэтому назывались: блюдо гусиное, блюдо лебяжье. На одних блюдах приносили кушанья из поварни, другие оставались перед гостями так, чтобы два человека и более могли есть с одного блюда. Последнего рода блюда назывались блюдцами. Овощи подавались на блюдах особой формы, называемых овощниками. К большим блюдам приделывались кольца, по два и по четыре; это показывает, что их несли человека по два. У богатых блюда были серебряные с выбойчатыми мишенцами по обводу; у людей среднего достатка – оловянные или полуженные медные. Тарелки, называемые торели, не были в повседневном употреблении, и там, где они ставились перед гостями, не переменялись во все продолжение обеда, и поэтому в домах их было немного; у богатых они были серебряные граненые, иногда позолоченные; у менее зажиточных из польского серебра или оловянные. Весом они были до полфунта, а некоторые и массивнее, например, в три четверти фунта. В домашнем сервизе немногие из них были больше остальных. Вероятно, название торели смешивали с названием блюда, так что в одном месте плоскую посуду, поставленную перед гостями, называли торелями, а в другом блюдами. Ложки у богатых делались серебряные позолоченные с фигурой на конце ручки и с надписью, кому принадлежит. Ножи в богатых домах оправлялись золотом и серебром с драгоценными камнями: их не подавали гостям, потому что кушанье предлагалось уже разрезанное. Вилки были двузубые, а иногда их вовсе не клали. Салфетки не употреблялись: обтирали руки полотенцем или краем скатерти. Но необходимой принадлежностью столового прибора почитались: солоница, уксусница и перечница, иногда горчичница. Когда готовили стол к трапезе, то, постлав скатерть, ставили на нее эту посуду. Солоницы делались на столицах с покрышками и ручками, уксусницы и перечницы на ножках; иногда эти сосуды соединялись в один, например, солоница, а наверху ее перечница. Серебряные солоницы и перечницы украшались узорами и литыми изображениями, например, солоница на зверьках, солоница с верхом, украшенным финифтью с изображением людей по бокам.

Сундук с выдвижными ящичками. XVII в.

Столовые сосуды для приноса питья были ендовы, мушормы, ведра, кувшины, сулеи, четвертины, братины. Ендова была сосуд более кухонный, но употреблялся и как столовый для приноса питья; ендовы имели разную величину, например, иные заключали в себе целое ведро, другие по шести ведер, а некоторые были столь малы, что заключали в себе весу только две гривенки. Редко употребляемые при столе, в обычном обиходе они были медные, вылуженные, с носком и ручкой. Мушорма была сосуд, близкий по виду к ендове, также с носком и с ручкой. В чем заключалось их различие – неизвестно. Ведра были не только служебной посудой, но, сделанные в малом размере, ставились с напитками на столе; так, были серебряные сосуды в форме ведра, носившие это название, с дужкой наверху, цилиндрической формы, а иногда в форме многосторонников. Кувшинами, как и теперь, называли сосуды с раздутыми боками посередине, с суженной шейкой, с расширяющимися краями, с носками и с кругообразной ручкой. Были кувшины серебряные с обручами на шейках, с крышкой наверху, на которой ставились какие-нибудь выпуклые фигуры, например, яблоко и так далее; иногда к ручке кувшина приделывалась цепочка. Четвертиной, как показывает ее название, была четвертая часть единицы – ведра, то есть кварта; но в домашних приборах этим именем называли сосуд, раздутый по бокам, несколько похожий на суповую чашку с крышкой; в них отсылали питье из дома отсутствующим знакомым. Четвертины были разной величины и даже так малы, что вставлялись в небольшую шкатулку. Братина, как самое ее название указывает, была сосуд, предназначенный для братской товарищеской попойки, наподобие горшка с крышкой. Из них пили, черпая чумками, черпальцами и ковшами. Братины были разной величины; небольшие употреблялись даже прямо для питья из них и назывались братинками. Сулеи были маленькие бутылки с узким и продолговатым горлом и с цепью; они привешивались к поясу в дороге.

Парадная серебряная посуда XVII в.: торель; братина; ковш; чарка; ложки

Икона Богородицы. «Альбомъ Мейерберга. Виды и бытовыя картины Россiи XVII века»

К сосудам, из которых пили, принадлежали: кружки, чаши, кубки, корцы, ковши, достаканы, чарки, овкачи, болванцы. Кружки были цилиндрические сосуды с ручкой и крышкой, всегда в одну стену снизу доверху, кверху несколько уже, обыкновенно круглого вида, как показывает само название; но были также кружки восьмигранные и четырехгранные; они ставились на поддонах. Нормальная величина кружки определялась ее мерным значением, ибо кружками, собственно, называлась определенная мера – половина четвертины, 1/8 ведра; но эта мера не всегда соблюдалась, как показывает различие веса (например в 4 фунта и в один фунт), следовательно, объем кружек был различен. Чашами назывались круглые разложистые сосуды с ручками, с кольцами, с пелюстками, со скобами, весившие иногда до двух фунтов и более; но вообще под этим названием разумели пропорцию выпиваемого собеседниками вина; в этом смысле на одной братине находится надпись: «В сию братину наливается богородицына чаша». Пить чашу чью-либо значило пить в честь кого-нибудь или за чье-либо здоровье. Так, говорилось: «Государева чаша, патриаршая чаша».