Николай Костомаров - Быт и нравы русского народа

Из городов, лежавших на север от Москвы, выказываются перед другими: Орешек, Белоозеро, Тихвин, Устюжна, Каргополь, Ярославль, Весьегонск. Орешек, по своему положению, был торговым пунктом сношений со шведами в XVI веке: там были лавки с сукнами, шелковыми тканями и разными иностранными товарами. Так как железо, будучи всегда главным ввозным шведским товаром, переходило через Орешек, то в нем развился промысел кузнечества. По уступке его шведам он в XVII веке под именем Нотебурга был пристанью для торгового плавания по Ладожскому озеру. Белоозеро вело значительную оптовую торговлю солью, рыбой, хлебом. В городе существовал обширный гостиный двор, но главный торговый предмет составляла рыба, добываемая из озера. В XVI веке Белоозеро было перевалочным пунктом торгового сообщения Вологды с Нарвою и тем самым беломорской торговли с балтийскою. В Кирилло-Белозерском монастыре были большие ярмарки, три раза в год: на Успеньев день, на Введение и на память св. Кирилла Белозерского. Туда съезжалось множество торговцев, и так как разом с ними приезжали кабацкие целовальники с питьем, то поэтому торжища отличались таким пьянством, что часто случались смертоубийства. Игумен просил перевести торг на Словенский Волок, в имение монастыря. Ярмарки отправлялись здесь в те же сроки, как и на прежнем месте. Туда съезжались торговые посадские люди и крестьяне уездов Белозерского, Вологодского, Каргопольского, Новгородского с разными товарами, а в том числе и хлебом. На срок ярмарки из Белозерска приезжало таможенное начальство. Другая славная ярмарка в XVII веке была близ Александросвирской пустыни: туда приезжали, между прочим, шведские купцы. Тихвинцы занимались иностранною торговлею, возили русские товары водным путем по Сяси, Ладожскому озеру до Орешка и вывозили их в Швецию, а товары иноземные доставляли через Устюжну до Дмитрова в Москву. В XVII веке в Тихвине зимою собиралась чрезнедельная ярмарка. Устюжна-Железнопольская в XVI веке была торговым городом, ибо туда съезжались за покупкою железа и судовых принадлежностей. Весьегонск славился своею ярмаркою: она была возвышена Иоанном Грозным, который в 1563 году, из угождения Симонову монастырю, владевшему Весьегонском, запретил всякие торги во всем околотке. Ярмарка открывалась на заговенье Петровки. Рыба, соль, хлеб и вообще сельские произведения находили себе сбыт на этой ярмарке. Туда съезжалось множество поселян из соседних краев, приплывали по Мологе купцы из Ярославля, Углича, Казани, Рязани, бывали купцы из Москвы, Твери, Великого Новгорода. Весь пошлинный сбор на этой ярмарке принадлежал Симонову монастырю, который платил в царскую казну 38 рублей в год. Старинный скуп соли в Каргополе и на Онеге не только не упал, но еще более развился в XVI и XVII веках. Жители Турчасова, Мерехши, Порога привозили соль с моря и складывали ее в Турчасове, а каргопольцы скупали и переправляли в свой город. Каргополь был главным местом закупа северной соли. Белозерцы и вологодцы, а иногда торговцы из других городов приезжали туда для покупки соли и развоза по России. Соляная торговля развила в местных жителях трудолюбие и судовой промысел. Каргопольцы, турчасовцы и крестьяне других поселений записывались в казаки, которые составляли особый цех, обязанный приготовлять соль к вывозу. Каргопольцы имели готовые судна для перевозки соли, и в XVI веке город получил ту привилегию, что приезжавшие для покупки соли торговцы непременно должны были нанимать суда у одних каргопольцев. Кроме соли, каргопольцы торговали в большом количестве ворванью и рыбою, добывая эти товары из Колы. Словом, Каргополь был важнейшим местом вывоза в Россию произведений Северного моря. Неудивительно, что эта промышленность привлекла в Каргополь ввозную торговлю. Из таможенной грамоты 1598 года видно, что в Каргополе и Турчасове было два гостиных двора, на которых продавались иноземные сукна и русские меха. Сверх того, часто и летом на судах и зимою на санях прибывали к городу русские торговцы с товарами.

Водяное сообщение Москвы с Астраханью, а через этот город с Персиею и Востоком было: Москвою-рекою до Коломны, из Коломны Окою до Нижнего и от Нижнего Волгою до Астрахани. Плавание от Москвы до Нижнего требовало около одиннадцати суток при благополучных обстоятельствах. По пути лежали города: Коломна, Рязань, Касимов, Муром. Из города Шуи, Гороховца и других соседних реке Тезе городов и сел купцы плавали по этой реке и достигали Оки. Вообще окский путь в XVII веке был не совсем безопасен по причине разбоев, господствовавших и на Оке, как на Волге. Другая дорога лежала сухопутьем на Ярославль, а из Ярославля на судах Волгою. Города Ярославль, Кострома, Кинешма, Юрьев-Польский, лежавшие на этом судоходном пути, имели торговое значение; тамошние торговцы сплавляли свои товары по Волге и привозили покупные в свои города. В Ярославле особенно занимались судовым промыслом.

Нижний Новгород с половины XVI века начал возрастать в торговом отношении. Уже англичане нашли выгодным ввозить туда свои товары. В XVII веке он сделался складочным местом для торговли всего Востока России; товары стекались туда со всех сторон: и европейские из Архангельска через Ярославль и Москву, и азиатские из Астрахани, и сибирские из Казани, и русские, предназначенные для отправки на Восток. Беспрестанно прибывали туда частные дощанки сверху и снизу по Волге и по Оке, а зимою длинные ряды обозов тащились во все стороны. У одного богатого нижегородского купца в XVII веке в Нижнем развилась хлебная торговля. По мере населения плодородного края, лежавшего на юге от Нижнего, город сделался местом сбыта и закупа хлеба для отправки его в столицу и северные провинции. В особенности, при отплытии судоходного каравана в Астрахань, в Нижнем было огромное стечение торгового народа, так что все носило вид ярмарки. Конечно, он обязан своим торговым значением счастливому положению посредине продольного волжского пути, при соединении двух судоходных рек России. Правительство учредило там главную таможню, где брали проезжие пошлины за все города, следующие за ним по течению Волги.

Недалеко от Нижнего торговцев привлекала Макарьевская ярмарка, собиравшаяся каждогодно в июле месяце под монастырем святого Макария Желтоводского. Царь Михаил Федорович подарил все пошлинные доходы этому монастырю на свечи и ладан, и церковное строение, и братии на пропитание. Цари Алексей, Федор, Иоанн и Петр подтверждали это монастырское право, которое, таким образом, не отменялось весь XVII век. Купцы съезжались туда как с верховых, так и с низовых городов (Свияжска, Чебоксар, Казани, Алатора, Симбирска, Саранска). Доставка и отправка товаров совершалась более водяным путем, реже сухопутьем; но независимо от таких путей развозка товаров главным образом направлялась в одну сторону на Москву, а в другую на Казань. Таким образом, эта ярмарка сделалась посредницею торгового сообщения европейской России с Сибирью – значение, остающееся за нею (нижегородскою) до сих пор. Всякий купец, отправляясь на Макарьевскую ярмарку, должен был в том городе, откуда выезжал, взять проезжую грамоту и везти свои товары беспрепятственно до места назначения, без всякого осмотра и задержек, а прибыв на место, показывал свою проезжую грамоту, по которой производилась поверка, и если бы что-нибудь оказалось лишнее, то подвергалось конфискованию. В 1662 году царь Алексей Михайлович дал право купцам, пребывающим на ярмарке, быть свободными от всяких позывов, исков, ответов и тяжб. Всякое разбирательство возникшего между торговцами торгового или долгового дела принадлежало архимандриту Желтоводского монастыря с братиею, исключая дел о воровстве и разбоях. Несмотря на такие права, процветание ярмарки задерживалось от беспрерывного несоблюдения царских привилегий. Воеводы, приказные и таможенники по договорам придирались к купцам, требовали осмотра, вымогали пошлины, брали поминки и взятки; а в самое время ярмарки воеводы, по изветам ябедников, посылали за купцами приставов с наказными памятьми, требуя их к суду, или рассылыщиков под предлогом искать беглых: эти рассылыщики нападали на купцов среди их торговой деятельности, придирались к ним, отрывали от занятий и не отходили, пока не удовольствовались поминками, а между тем жили, ели на счет монастыря, очень негодовавшего на таких гостей, которые вообще нахальными поступками доводили купцов до того, что те боялись ездить на Макарьевскую ярмарку. По жалобе архимандрита, правительство в 1692 году снова подтвердило старые привилегии ярмарки, но они все-таки и после плохо исполнялись.