Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

Рейд продолжался всю зиму. В ходе рейда отряд не прекращал боевых действий: высылал группы подрывников на железную дорогу, устраивал засады.

В двадцатых числах марта партизаны оказались в лесу Малориты, всего в 25 километрах от Буга. Но фронт приближался, и вскоре отряд оказался в советском тылу.

Сатановский принял решение о направлении в Польшу, «за Буг», в качестве авангарда отряда им. Килинского под командованием поручика Шафарчика. Вместе с ним был направлен и радист Н.И. Агеенко.

Переход линии фронта был намечен на участке между Ковелем и Владимиром-Волынским, в районе Туропина, где у противника не было сплошной линии фронта. Партизаны прошли передовые части и пересекли п/оссейную и железную дороги Ковель—Владимир-Волынский и оказались в треугольнике из железных и автомобильных дорог.

Однако немцы стянули в этот район для борьбы с партизанами многочислен

Специальная разведка ВС СССР в годы Второй мировой войны

ные команды украинских националистов, власовцев и полицаев. Партизан окружили и загнали в болото на юг от Мозура. Съели всё, что можно, а затем стали забивать оставшихся лошадей. Все оружие и боеприпасы несли на себе. В этом же треугольнике оказался и советский партизанский отряд. Для того чтобы уничтожить партизан, немцы перебросили в район дополнительно три полка полиции из Львова и сняли некоторые части с фронта.

Из окружения просачивались небольшими группами, но повезло не всем. Часть отряда под командованием Шафарчика вырвалась из окружения и переплыла Буг.

Другая часть была полностью уничтожена. В живых остался только советский радист Агеенко, раненный в обе ноги. Его подобрали советские разведчики на нейтральной полосе, куда он смог выползти.

В связи со сложившейся обстановкой соединение Сатановского отправили эшелоном в Ровно, а в мае 1944 года оно было расформировано. Была сохранена лишь группа офицеров и сержантов в количестве 56 человек, которых возглавил полковник Роберт Сатановский. Радистами группы стали Дмитрий Пузь и Николай Ломов.

Группа была переброшена в Польшу, в район восточнее Люблина, где приступила к выполнению поставленной задачи» 2.

17.06.44 ЦК КП(б)У принял постановление «Об оказании помощи Компартии Чехословакии в организации партизанского движения на территории Чехословакии».

Летом—осенью 1944 г. на территорию Чехословакии вошли 20 соединений и отрядов под командованием Л.Е. Беренштейна, В.А. Кви-тинского, А.И. Курова и др.

И.Г. Старинов участвовал в повышении боеспособности партизанских отрядов на территории Польши, Югославии (в сентябре—ноябре 1944 года был начальником военной миссии СССР при И. Броз Тито), Румынии. С конца 1944 года до окончания войны занимался разминированием объектов на территории Германии.

За годы войны Старинов прошел практически по всем фронтам, создал десятки школ по подготовке диверсантов, лабораторий по производству мин, подготовил лично свыше 2000 подрывников. Его ученики и подготовленные ими минёры пустили под откос около 12 000 эшелонов противника. Он входил в список личных врагов Гитлера.

В 1944 году в Югославию, в качестве представителя Советской миссии при штабе партизан Югославии был направлен Н.К. Патрахальцев.

Примечания

1 Никольский В.А. «Аквариум-2». — М., 1999. С. 2См ..ПузьД.П. В глубоком тылу врага//Позывные

145—151. военной разведки. Кн. 2. — М., 2005.

«В 1944 г. сотрудники военной разведки работали на территории освобожденных от фашистской оккупации иностранных государств, имевших различные этнические и социально-политические условия. В связи с этим необходимо было изменять методы работы, вносить коррективы в подбор и подготовку кадров. Так, в славянских странах советские разведчики находили поддержку и помощь со стороны местного населения, здесь наиболее активно пополнялась агентурная сеть. Труднее было в Венгрии, Румынии, Германии.

[...] По-прежнему наряду с этой работой (агентурной разведкой. — Прим . С.К) продолжалась активная заброска в тыл противника разведывательных групп» 1.

«После разгрома немцев под Сталинградом, с продвижением нашей армии на запад, работа советских разведчиков на территории Польши, Чехословакии, Венгрии, Румынии и особенно в Германии необычайно осложнилась из-за ряда труднопреодолимых препятствий. Основными из них являлись языковой барьер, незнание сложных условий зарубежной обстановки и все нараставшая по мере продвижения на запад враждебность гражданского населения. Если в Польше нашим разведгруппам и отдельным разведчикам можно было рассчитывать на нейтралитет, а иногда и содействие обывателя, ненавидевшего оккупантов, то в Германии для советских разведчиков-парашютистов каждый заметивший их старик или ребенок был врагом, немедленно докладывавшим властям о появлении в округе любого подозрительного человека. Незнакомый язык, чужая местность, отсутствие крупных лесных массивов, отличные дороги и развитая сеть средств связи почти полностью исключали нелегальную деятельность крупных разведывательных групп, скомплектованных из советских граждан. Испытанные на белорусских просторах разведгруппы численностью 10—15 человек были слишком малы, чтобы защитить себя в новых условиях, и слишком велики, чтобы укрыться в культивированных лесопарках Германии. Посылка таких групп в Восточную Пруссию и Западную Польшу

Специальная разведка ВС СССР в годы Второй мировой войны

приводила к неоправданным потерям наших людей, отлично проявивших себя в тылу противника на временно оккупированной советской территории, где они имели безграничную поддержку местного населения.

Засылка в собственно Германию разведчиков-одиночек или небольших разведгрупп, укомплектованных лицами, даже отлично знавшими язык и бывшими до войны в различных районах этой страны, положительных результатов не дала. Слишком много изменений в жизненном укладе немцев и в обстановке вызвала война. Усложнились система учета населения, снабжение его продовольствием, трудоустройство, усилился полицейский, в том числе негласный, контроль над всеми организациями и частными лицами, небывалых размеров достигла шпиономания и подозрительность жителей, одураченных нацистской демагогией. Всех деталей этих изменений мы никогда не знали, что приводило к потерям.

После сталинградской катастрофы настроение немецких солдат и офицеров резко изменилось. Спесь и наглость слетели с них. В лагерях военнопленных начали функционировать антифашистские школы. Развернул свою деятельность антигитлеровский Комитет «Свободная Германия». Многие пленные стали задумываться о своей судьбе. Короче говоря, создались условия для использования антинацистски настроенных солдат и офицеров вермахта для выполнения наших разведывательных задач в Германии. Мы приступили к поиску таких лиц в лагере военнопленных. Формирование таких групп имело место, однако при применении они разбегались в разные стороны. Смешанные советсконемецкие группы также не дали ожидаемого результата. Наши люди с большой неохотой шли на сотрудничество с немцами, опасаясь предательства со стороны недавних врагов. После нескольких провалов смешанные группы посылать в немецкий тыл перестали» 2.