Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2]

«Противник перебрасывает самолетами из Франции...»;

«Сегодняв 17.00 из Николаева ушла колонна 100 средних танков...» Лида, выстукивая на «блошке» комбинации из точек и тире, передавала: «Переброски войск противника...», «Переброски...», «Переброски...» И так ежедневно, несмотря ни на какие трудности работы. Подробно, достоверно.

Штаб фронта был доволен работой разведчиков. В конце ноября Лида приняла радиограмму от командования:

«От вас своевременно поступают ценные сведения... Поздравляем личный состав группы с правительственными наградами. Терещенко Андрей Андреевич награжден орденом «Красное Знамя», Пархомчук Лидия Максимовна— орденом Отечественной войны II степени, Сидоренко Ксения Дмитриевна — орденом Красной Звезды. Желаем вам доброго здоровья и дальнейших успехов на благо нашей социалистической Родины...» 4

Группа «Новый»

После короткого отдыха и подготовки майор Гнидаш с группой «Новый» в декабре 1943 года приступил к выполнению задачи в районе Пинск — Слоним — Барановичи.

Заместитель — Франкль Иван Бертольдович — чех. Член Компартии Чехословакии с 1934 года. Работал в подполье. После захвата Чехословакии эмигрировал в Польшу, затем в СССР.

Радист — Клара Давыдюк — «Смирная», уже ходила в тыл с группой «Норд».

«В группу вошли двенадцать человек. Московские, рязанские парни, украинцы. Молодые — двадцать первого—двадцать второго года рождения. Но уже все побывали в тылу врага.

Перед отправкой в тыл командир группы был вновь зашифрован в «подполковника Шевченко Остапа Федоровича». А затем еще раз кодом «Новый». Иван Франкль стал сержантом Тисовским и вторично закодирован как «Окунь». Остальные члены группы также получили псевдонимы — «Абсолютный», «Левый», «Мудрый», «Лихой» и т.д. [...]

Последняя беседа Гнедаша с полковником Беловым состоялась утром 18 декабря 1943 года. Капитан доложил о готовности и повторил все полученные инструкции. [...] Белов молча кивнул в знак согласия и обнял «Нового». Уже на следующий день, 19 декабря, на стол к полковнику лето первое донесение, правда, еще с нашей стороны: «Белову. Обстановка ясна. Сегодня в ночь на девятнадцатое ухожу. Результаты сообщу завтра в час тридцать. «Новый». «Смирная»».

Заброска группы Гнидаша в тыл предполагалась на самолете. Однако после де-

сятидневного ожидания летной погоды решили отказаться от этого варианта. Ночью разведгруппа двинулась на запад. Линию фронта перешли удачно в 12 км южнее Па-ричи. Через несколько дней достигли района Лунинца.

Здесь разведчики сориентировались, спрятали снаряжение в лесу и разошлись небольшими группами по два-три человека. Было уже намечено, кто куда. Клара с рацией обосновалась в поселке Хоростово. Здесь не было немецкого гарнизона, и потому поселок решили сделать базой. Место подготовили через разведку партизан.

Гнидаш предъявил документы на подполковника Шевченко. Отсюда, из Хоро-стова, потянулись нити в Пинск, Лунинец, Барановичи, Кобрин, Брест, Белосток, Варшаву». [...]

Устроив Клару, Гнедаш взял двух помощников и покинул базу.

Встречи. Пароли. Явки. Всё уже было знакомо. Чтобы иметь возможность перепроверять добываемые сведения, он на каждой станции ставил двух человек, не связанных, однако, между собой.

Держал он себя независимо. В Пинске потребовал от бургомистра, чтобы ему отвели квартиру. Но это уже была не прежняя дерзкая выходка, а трезвый расчет: раз человек ведет себя так смело, стало быть, у него есть рука в Третьем рейхе. К тому же кончался год 1943-й. Сталинградская и Орловско-Курская битвы были уже позади. Настроение оккупантов менялось. Он видел нервозность, тревогу даже среди офицеров.

Уже 29 декабря штаб фронта получил первую радиограмму о концентрации войск в районе Пинска. В следующей было уточнение — сколько дивизий, какое вооружение. В третьей — количество вагонов и состав грузов, направлявшихся на восток и обратно, на запад.

За первый месяц работы Клара девяносто раз выходила в эфир. Девяносто раз... В деле пометки, сделанные, вероятно, Беловым: «Группа «Нового» работает весьма интенсивно. Как правило, сведения очень ценные» 5.

Засадные действия «Что же касается определения войсковых частей противника, то эта работа удалась нам значительно трудней.

В сентябре сорок третьего года, по указанию Центра, у нас была сформирована в составе семидесяти—восьмидесяти человек ударная группа по организации засад и

захвата немецких военнопленных. Но и это не дало ожидаемых результатов.

Так, например, эта ударная группа в начале октября сорок третьего года организовала засаду на шоссе Ганцевичи—Новоселки—Барановичи. Три машины с тридцатью пятью немцами, следовавшие из Ганцевичей, были разбиты. Но часть уцелевших успела залечь в кюветы и организовать оборону. В завязавшейся схватке большая часть немцев была перебита. Только троих удалось взять живыми. Четвертый, в гражданской одежде человек, начал убегать к лесу, отстреливаясь из пистолета.

Одного бойца, бросившегося для преследования, человек в гражданском тяжело ранил в живот. Подоспевшие, не задумываясь, открыли огонь по убегающему и убили его наповал, — «чего, мол, нам возиться-то со всякой гражданской крысой, когда нас интересуют военнослужащие немецкой армии».

Впоследствии же выяснилось, что двое из троих взятых в плен немцев оказались власовцами, один из местной самообороны — белорус, а человек в гражданском был немец — старший лейтенант — помощник коменданта гарнизона» 6.

Агентурная разведка ОЦ

«В г. Слониме нам так же удалось завербовать одного переводчика гебисско-миссара. Этот переводчик пересылал к нам копии приказов и стенограмм, проходивших через переводчика гебисскомиссара. Через этого человека были получены копии стенограмм весьма интересных закрытых выступлений бывшего наместника Белоруссии Вильгельма Кубе. В этих выступлениях Кубе ставил задачу создания фашистской организации среди белоруской молодежи «формально на организационных принципах комсомола, но призванную служить интересам национал -социалистической Германии...».

На этом совещании Кубе признавал трудности борьбы с партизанским движением в Белоруссии, наносящим огромный ущерб германской армии своей диверсионной работой на различных объектах, и в первую очередь на ж.-д. коммуникациях, и ставил задачу создания организации самообороны среди белорусского населения, «в задачу которого должна входить борьба с партизанским движением».

В конце сорок первого мы получили уведомление из Москвы о том, что для определения номера дивизии достаточно знать номера полевой почты подразделений, входящих в состав данной дивизии. Мы срочно начали искать пути и способы установления связи с немецкими почтовыми отделениями, через которые можно было бы устанавливать эти данные.