Виктор Губарев - Пираты

Данный документ давал Кидду право объявить захваченный корабль законным призом и забрать его со всем грузом.

В большой каюте «Кедаха» Кидд обнаружил деревянный сундук, окованный железом. Его содержимое привело капитана в неописуемый восторг: рубины, изумруды, алмазы, золотые самородки… В серебряной шкатулке хранились четыре золотых застежки с бриллиантами и большое золотое кольцо с бриллиантом. Кроме того, на дне сундука покоились мешок с серебряными кольцами и драгоценными камнями, мешок с необработанными драгоценными камнями, два куска хрусталя, два сердолика, два агата, два аметиста, безоаровый камень, серебряная лампа и мешок с серебряными пуговицами. Сундук тут же перекочевал на английский фрегат, в каюту Кидда. Затем капитан «Эдвенчура» собрал всю свою команду на совет, желая выяснить, вернуть ли им «Кедах мёрчент» армянским купцам или продать его в одном из индийских портов. Согласно свидетельским показаниям Уильяма Дженкинса, Кидд предложил команде вернуть приз владельцам за символическую плату в один пиастр. В подкрепление своих аргументов он якобы воскликнул:

— Куда вы отведете этот корабль? И куда вы денете его груз?

Армянские купцы предприняли попытку вернуть свою собственность. Суперкарго корабля Ходжа Ованес предложил Кидду за корабль и груз 20 тысяч рупий, или 2200 фунтов стерлингов. Это было смехотворно мало — примерно 1/ 20часть его реальной стоимости. Поэтому команда «Эдвенчура» проголосовала против, заявив, что лучше отведет приз на остров Сент-Мари — в пиратское убежище!

Кидд не стал противиться своим людям, полагая, что наличие французского паспорта делает захват «Кедаха» вполне легальным деянием. Скорее всего, он не знал, что часть груза трофейного судна принадлежит главному советнику императора Аурангзеба Мухлис-хану, а главное — он не знал, что данное обстоятельство может отразиться на его судьбе самым печальным образом.

Решив сбыть захваченные товары как можно быстрее, Кидд приказал взять курс на Каликвилон. Там продали 132 ящика опиума и 122 тюка шелка и муслина. Выручка — по разным оценкам — составила от 7 до 12 тысяч фунтов стерлингов. И снова люди выстроились у входа в большую каюту «Эдвенчура», куда входили по очереди со своими шляпами. На каждого пришлось по 200 рупий. Кроме того, участники экспедиции могли претендовать на нераспроданные тюки с товарами, сброшенные пока что в трюм.

Когда весть о захвате «Кедаха» достигла Сурата, толпа возмущенных жителей осадила фактории европейских Ост-Индских компаний. Последних спасли от линчевания лишь высокие стены, окружавшие их конторы, и солдаты местного гарнизона.

Было начало февраля 1698 года. С каждой неделей приближалось время, когда муссон должен был сменить свое направление. Северо-восточные ветры стихали; приближался сезон дождей и юго-западного муссона. Продвигаясь в южном направлении, Кидд продолжал высматривать новые призы. Ему удалось захватить еще одно португальское судно, которое он оставил при себе в качестве эскорта. Теперь под командованием Кидда находилась целая флотилия: «Эдвенчур» вел за собой «Кедах мёрчент», а «Новембер» взял на буксир португальский приз.

Однажды вечером впередсмотрящий заметил в море пять кораблей, однако сгустившиеся сумерки не позволили джентльменам удачи определить их принадлежность. Кидд велел уменьшить парусность, чтобы на рассвете попытаться выяснить, что это за суда. Когда взошло солнце, возле «Эдвенчура» оказался один — самый большой — из замеченных накануне парусников. Это был корабль английской Ост-Индской компании «Доррил», находившийся под командованием капитана Сэмюэла Хайда. Его сопровождали небольшое компанейское судно «Блессинг», два голландских и одно португальское судно. Кидд решил, что эта флотилия собирается напасть на него и, не рискнув вступить в бой, отвернул в сторону. Команда «Новембера», бросив португальский приз, последовала его примеру.

Перед тем как покинуть воды Индостана, Кидд взял на абордаж индийский кеч и забрал с него всю провизию. Учитывая, что «Эдвенчур» протекал, а команда не хотела денно и нощно работать на помпах, с кеча забрали также большую группу ласкаров.

Капитанам Райту и Паркеру, томившимся на борту «Эдвенчура», было разрешено пересесть на ограбленное судно и уйти в ближайшую английскую факторию. В качестве опытного штурмана, который должен был провести пиратские суда через Индийский океан, к Мадагаскару, Кидд решил использовать удерживаемого на борту бывшего капитана «Рупареля» Дикерса. Последний фактически сменил на посту старпома умершего Генри Мида.

Остров Нуси-Бураха в колониальную эпоху назывался Сент-Мари. Он расположен в семи километрах от восточного побережья Мадагаскара. На западном побережье Сент-Мари, возле нынешнего города Амбудифутутра, имеется удобная якорная стоянка. Именно здесь, в глубине укромной бухты с узким входом, находилось убежище пиратов. Согласно различным документальным свидетельствам, это убежище перед приходом Кидда представляло собой довольно убогое поселение, окруженное палисадом и защищаемое лишь несколькими пушками. «Губернатором» его считался торговец невольниками Эдвард Уэлш. Раньше, когда «губернатором» был Адам Балдридж, поселок располагал более надежными укреплениями и гораздо большим количеством пушек, но в июле 1697 года старый пиратский форт был разрушен восставшими туземцами.

По данным Р. Ритчи, капитан Кидд прибыл на Сент-Мари в начале апреля 1698 года с двумя кораблями — «Эдвенчуром» и «Новембером» («Рупарелем»). Р. Закс опровергает это утверждение, сообщая, что «Новембер» пришел на Сент-Мари через пять недель после «Эдвенчура», а именно — 6 мая. Что касается «Кедах мёрчента», переименованного в «Эдвенчур прайз» («Приз “Эдвенчура”») и переданного под командование Джорджа Боллена (по данным Закса — Генри Баллена), то он смог достичь побережья Мадагаскара лишь через неделю после «Новембера».

Фрегат Кидда обогнул северную оконечность острова и, используя попутное течение, вскоре достиг пиратской гавани. Островок Мадам, расположенный на входе в бухту, оставлял лишь один узкий проход на внутренний рейд. Когда «Эдвенчур» приблизился к северному каналу, его люди заметили вооруженный корабль, пушки которого были нацелены на вход в гавань.

Спустя короткое время к борту галеры-фрегата подошло каноэ, полное вооруженных головорезов. Поднявшись на верхнюю палубу, они приветствовали капитана Кидда и его команду громкими криками. Кидд увидел среди них немало знакомых лиц — с этими пройдохами он когда-то скитался по антильским морям. Самым поразительным было то, что гости прекрасно знали о репрессальном поручении Кидда, но при этом не выразили никакого страха перед «грозным охотником на пиратов». Желая уверить старых товарищей в своем миролюбии, Кидд тут же заявил им, что «он такой же плохиш, как и они».