Мартин Форд - Роботы наступают

{75}

Отсутствие работы в течение продолжительного периода времени — серьезная проблема, грозящая деградацией. Проходит время, и люди начинают терять профессиональную квалификацию. Они теряют надежду и перестают искать работу. При этом во многих случаях те, кто работает, активно выступают против найма людей, находящихся без работы длительное время, зачастую отказываясь даже рассмотреть их резюме. Это подтверждается результатами эксперимента, проведенного Рэндом Гхаяд, работающим над диссертацией по экономике в Северо-Восточном университете, который показал, что претендент, находящийся без работы в течение непродолжительного времени и не обладающий никаким практическим опытом, имеет большие шансы получить приглашение на собеседование, чем тот, у кого есть необходимый опыт, но кто сидит без работы более шести месяцев {76}. По данным другого отчета, подготовленного Институтом городского развития, те, кто находится длительное время без работы, практически ничем не отличаются от работающих. Иными словами, чтобы попасть в ряды не работающих долгое время — и стать жертвой стереотипов, закрепившихся за этой категорией, — достаточно простого невезения {77}. Если, к несчастью, вы потеряете работу в особенно неудачный момент и не сможете найти новую до наступления страшного шестимесячного водораздела (что более чем вероятно в условиях резкого экономического спада), с этого момента ваши шансы на успех начинают стремиться к нулю, какой бы высокой ни была ваша квалификация.

Пропасть между богатыми и всеми остальными неуклонно растет с 1970-х гг. В период с 1993 по 2010 г. более 50 % прироста национального дохода США приходилось на 1 % тех, кто находится на самой верхней ступени в иерархии распределения доходов {78}. С тех пор ситуация только ухудшилась. В аналитической работе, опубликованной в 2013 г., экономист Эммануэль Саез из Калифорнийского университета в Беркли пришел к выводу, что ни много ни мало 95 % всего прироста доходов в 2009−2012 гг. оказались в руках 1 % самых богатых {79}. Даже несмотря на уход со сцены движения «Захвати Уолл-стрит», данные со всей очевидностью показывают, что неравенство доходов в США не просто велико — оно продолжает расти.

Даже с учетом того, что неравенство растет практически во всех промышленно развитых странах, США все равно заметно выделяется на их фоне. По данным ЦРУ, неравенство доходов в США приблизительно сопоставимо с ситуацией на Филиппинах, существенно превышая аналогичные показатели в Египте, Йемене и Тунисе {80}. Исследования также показывают, что экономическая мобильность — показатель, оценивающий вероятность успешного продвижения детей из бедных семей по шкале распределения доходов, — в США намного ниже, чем практически в любой европейской стране.

Другим словами, одна из фундаментальных идей, определяющих американский характер, а именно вера в то, что каждый может добиться успеха тяжелым трудом и упорством, на самом деле не имеет ничего общего с реальностью, по данным статистики.

Отдельно взятому человеку может быть очень трудно заметить неравенство. Внимание большинства людей обычно сосредоточено на ближайшем окружении. Они с большей вероятностью будут сравнивать себя с соседом, чем с управляющим хеджевого фонда, с которым они, скорее всего, даже никогда и не встретятся. Опросы показывают, что большинство американцев очень сильно недооценивают масштабы существующего неравенства, а при ответе на вопрос об «идеальном» распределении национального дохода отдают предпочтение модели, которая в реальности существует только в скандинавских странах, живущих по принципам социал-демократии {81} [16].

Тем не менее реальные последствия неравенства выходят далеко за рамки простого чувства неудовлетворенности в связи с тем, что у вас не получается жить не хуже соседей. Главное из них заключается в том, что головокружительный успех тех, кто находится на самом верху, судя по всему, коррелирует с сокращением возможностей для всех остальных. Старый афоризм, гласящий, что прилив поднимает все лодки, теряет всякий смысл для тех, кто не получал сколь-нибудь значительной прибавки к зарплате со времен никсоновской администрации.

Нельзя забывать и об очевидном риске захвата политической власти финансовой элитой. В США, как ни в какой другой стране развитой демократии, деньги являются практически главным движущим фактором политики. Богатые люди и подконтрольные им организации могут формировать государственную политику путем финансирования политических партий и лоббирования, зачастую добиваясь результатов, которые явно противоречат желаниям общественности. По мере отдаления тех, кто находится на верхушке иерархии распределения доходов и живет в своего рода «пузыре», изолирующем практически от всего, с чем приходится сталкиваться в повседневной жизни простым американцам, появляется реальный риск того, что эти люди перестанут поддерживать инвестиции в общественные блага и инфраструктуру, от которой зависит жизнь всех остальных.

Стремительное обогащение верхушки в конечном счете может стать угрозой для демократической формы правления. Впрочем, для большинства представителей среднего и рабочего классов более актуальной проблемой является повсеместное сокращение возможностей на рынке труда.

Сегодня большинство людей воспринимают высшее образование как пропуск в средний класс. По данным за 2012 г., средняя почасовая ставка выпускников колледжей на 80 % выше, чем ставка людей со средним образованием {82}. Надбавка к зарплате за высшее образование отражает явление, которое экономисты называют «смещением технического прогресса в сторону тех, кто умеет работать с новыми технологиями» (skill-biased technological change, SBTC) [17]. Суть лежащей в основе SBTC идеи заключается в том, что развитие информационных технологий привело к автоматизации значительной части работ, выполняемых менее образованными работниками, или к снижению требований к их квалификации и одновременно с этим — к повышению значимости умственного труда выпускников колледжей.

Получение дополнительного послевузовского образования или наличие ученой степени обеспечивают более высокий доход; при этом, если брать данные с начала этого столетия, ситуация с зарплатами молодых выпускников колледжей с одной лишь степенью бакалавра уже не кажется столь радужной: согласно результатам одного исследования, доходы относящихся к этой группе молодых людей упали почти на 15 % в период с 2000 по 2010 г., и падение это началось задолго до финансового кризиса 2008 г.