Николай Барсов - Славянский мир Начальной летописи

Siogren. Ueber die alteren Wohnsitze der Jemen. S. 281.

См. превосходное исследование графа А. С. Уварова «Меряне и их быт по курганным раскопкам» в Трудах I Археологического съезда в Москве. М., 1871. Т. II.

Данные, приводимые нами, кроме указанных грамот, взяты из «Списков населенных мест», карты Шуберта и дополнены по «Географическому словарю» Д. Ходаковского, несколько томов которого хранятся в Императорской публичной библиотеке, и по исследованию графа А. С. Уварова (с. 641–642).

Близость этих народов между собой доказывается их племенными названиями. Черемисы называют себя «тага», что значит «человек» – откуда marja и merja (меря в русских летописях). Мурома и мордва – от murt, mort, то же, что и «тага». Слово «мордва» объясняется как «люди, живущие при воде, водных путях» (va – «вода»); «мурома» – люди на суше (та – «земля»). См.: Castrim. Reiseberichte u. Briefe aus den Jahren 1845–1849. S. 17.

Лавр., с. 5.

Вероятно, по Цне, левому притоку Оки, в Егорьевском уезде.

Кроме указанных местностей в древних актах мы находим местности с мордовскими названиями: Мордыш – село, пожалованное в 1440 году великим князем Гороховецкому монастырю Св. Василия на Клязьме (Акты истории…, № 38), Мордошное в области Нерли 1472 (год); Мордощское в Суздале 1472 (год) (Акты истории…, т. I, № 333).

См.: Карамзин Н. М. Указ. соч. Т. V. С. 25 и примеч. 40, 41, с. 16.

Летопись не говорит ничего о мещере, хотя племя это оставило по себе многочисленные следы в Окской области, следы, известные с очень раннего времени. До сей поры четыре северных уезда Рязанской губернии называются мещерскими. В древних актах находим: деревню Пурпна и деревню Филиповскую на Мещерске в Нижегородском уезде (до 1418 года; Акты истории…, т. I, № 25); рубеж мещерский между Переяславлем и Рязанью (1496 год; Собрание государственных грамот и договоров. Т. I. С. 882). В Рязанском княжестве были мещерские бортники, мещерские волости (Там же). В Московской области Мещерка у Коломны (1356 год; Собрание государственных грамот и договоров». Т. I. С. 39); Мещерка Коломенской волости (1389 год; Там же, с. 58); Мещерка во Владимирском уделе, в Мелехотском уезде (1504 год; Акты экспедиции…, с. 111). В Окской области и теперь много местностей носят названия Мещерских.

Siogren. Ueber die alteren Wohnsitze der Jemen. S. 290.

Castrim. Ethnolog. Vorlesungen. S. 136.

В 1489 году «Князь великий был в Новегороде да послав рать свою в Гамскую землю… на Свейские и Каанские немцы… они же ходиша до Гамецкого города, землю Немецкую створиша пусту». В Новг. и Воскр. лет // Полн. собр. русск. лет. Т. IV. С. 135; Т. VIII. С. 231.

См.: Исследования в переводе Языкова, с. 37.

О порядке исчисления чудских племен у Нестора см. заметку Шегрена.

Известия Новгородской I летописи под 1143, 1191, 1228 годами и др. (с. 20, 42–43).

В не раз приведенном нами исследовании Ueber die alteren Wohnsitze der Jemen.

Общее число этого племени Шегрен полагал до 20 тысяч душ обоего пола, но, по его замечанию, это племя с каждым годом уменьшается, подвергаясь сильному влиянию соседнего русского населения.

Liudi – племя, kiele – язык. Слово «liudi» Кастрен считает русским переводом (люди) какого-то собственного племенного названия этого народца, теперь утратившегося.

Так, начиная от Ладожского озера, на северо-восток и восток: село Емава к северо-восток от Пудожа, близ реки Водлы; река и озеро Емене (из финского Hamehjoki, Hamehjogi) в Каргопольском уезде на границе с Вельским; Емба, река Вельского уезда, восточный приток Кубины; Емская гора на Ваге (1471 год; Акты истории…, т. I, № 75); Емца-река, левый приток Северной Двины (Устьемец, 1137 год; Русские достопримечательности. Т. I. С. 85); Емецкий погост, Емецкий городок (1471 год; Акты истории…, ub. s.). По ту сторону Двины волость Гам на Важке, приток Важки Гамшор, в Яренском уезде, где, как утверждает Шегрен, в народе доныне сохранилась память о гамах, составлявших там первоначальное население; деревня Гамовская в Сольвычегодском уезде и на Ижме, недалеко от реки Печоры, деревня Гамская. Затем на юго-запад, в область Волги: Емское село в Тотемском уезде, на границе с Кологривским, на реке Кеми, притоке Унжи; Еманово к юго-востоку от Солигалича; Заемье в южном углу Гороховецкого уезда и близ него Заемье в Пошехонском уезде; река Емена, впадающая в Нерехту к югу от города Нерехты и на ней село Поеменье в соседстве с областью мери. Далее, возвращаясь опять к Ладожскому озеру и следуя от него по направлению на юго-запад и юг, встречаем: Емское село на реке Паше, в Ладожском уезде (Ямина гора в Тихвинском); Емецкое озеро в Боровицком уезде, близ реки Песа, через Кобужу вливающейся в Молочу, и недалеко от него реку Ямницу, и деревни Ямница, Ямск, Ямно; Емиги у озера Селигер, Емша в Осташковском уезде и на крайнем юго-западе озеро Еменец и две реки Еменец в Невельском уезде. Кроме того, в этой области встречается много названий, напоминающих собой емь, – Ямно (1471 год), Ямы, Ямь и т. п. Областное название Кинешемского уезда – Ямохонь (См.: Шафарик П. И. Славянское народоописание / Пер. О. М. Бодянского. М.,1843. С. 12). К западу от Судского озера следы еми указывают в селение Яма, на левом берегу Эмбаха, в самом названии Эмбаха (Emma – jogi ( эст. ), река Еми; старорусское Омовыжа, Амовжа), в западном притоке Наровы, Яме и т. д. (См. Krug. Urgeschichte. S. 498–500).

Häm на эстонско-дерптском наречии значит «сырой», «влажный», «водянистый».

В известном рассказе о хождении летописца в Ладогу (1114 год; Ипат., с. 4–5), рассказе, принадлежащем, по всей вероятности, тому же перу, которое записало рассказ новгородца Гюряты Роговича о Югре: «Пришедшю ми в Ладогу, говорит летописец по поводу укрепления этого города, поведаша ми Ладожане, яко еде есть, егда будеть туча велика, и находять дети наши глазкы стекляныи, и малый, и великыи, провертаны, и другые подле Волхов беруть, еже выполоскываеть вода, от них же взял более ста; суть же розличны. Сему же ми ся дивлящю, рекоша ми: се не дивно, и еще мужи старии ходили за Югру и за Самоядь, яко видевше сами на полунощных странах, спаде туча, и в той тучи спаде веверица млада, акы топерво рожена, и взростши и расходятся по земли, и пакы бываеть другая туча, и спадають оленци мали в ней и възрастають и расходятся по земли. Сему же ми послух Павел Ладожскый и вси Ладожане». Предание о падающих с неба белках было повсеместно распространено на всем севере Европы; даже в XVI–XVII веках оно вызвало в Швеции несколько ученых исследований. Ему верили Олаф Магнус, упсальский епископ (1518 год), и Олаф Ворниус, написавший целую книгу о падающих с неба лемерах. По замечанию А. Брема («Жизнь животных» в русск. перев., с. 159), это не что иное, как пеструшка (myodes, норвежская пеструшка myodes lemmus); она переселяется обыкновенно огромными массами и на большие пространства. Ее внезапное появление в местах, где прежде ее не было и где вовсе ее не ожидали, дало повод преданию, записанному и в нашей летописи.