Григорий Бондаренко - Мифология пространства древней Ирландии

С. В. Шкунаев рассматривал в своей работе ирландские раннесредневековые законодательные трактаты, наиболее известные из которых: обширный свод законодательных трактатов «Великая Старина» («Senchas Már»), входящий в него трактат о социальных статусах «Малое Наставление» («Uraicecht Becc»), трактат о статусах «Críth Gablach», сочинение о королевских правах и обязанностях «Завещание Моранна» («Audacht Morainn») и др. На основании этих источников Шкунаев приходит к выводу о длительной архаичности древнеирландского общества, которое накануне и несколько веков спустя после принятия христианства находилось на более архаичной стадии, чем Галлия I в. до н. э., уже забывшая институт царской власти. По Шкунаеву общая земля родовой общины ( fine ) сохранялась в Ирландии в эпоху раннего Средневековья. Земля эта делилась на уделы свободных общинников, продажа, расхищение и отчуждение которых регулировались рядом древних законов [76] С. В. Шкунаев. Община и общество западных кельтов. М., 1989. С. 10—11, 153—154. .

Шкунаев затрагивает и проблемы функционирования ирландской родовой общины в контексте малого племенного королевства (туата) и в связи с королевской властью. Так, для исследователя раннеирландских законов становится очевидным, что «давние традиции совместного пользования пастбищными угодиями, поддержания в порядке дорог и т. д. переориентируются, превращаясь в узел связей соседского типа» [77] Там же. С. 155. . Можно добавить, что это могут быть связи на уровне одного или нескольких туатов или даже на уровне пятины, как мы это видим в житии св. Бригиты Когитоса. Важно помнить здесь и объединяющую роль власти короля и членов королевского рода, клиенты которого обязаны были следить за порядком и расчищать свой участок дороги во время зимнего гостевания ( cóe ) [78] Corpus iuris hibernici / Ed. by D. Binchy. Vol. I. Dublin, 1978. 201.40—202.1. .

Что касается уже упоминавшейся статьи К. О Лохланна «Дороги в древней Ирландии» («Roadways in ancient Ireland») [79] C. Ó Lochlainn. Roadways in ancient Ireland // Féil-sgríbhinn Eóin Mhic Néill / Ed. by E. Ua Rian. Ath Cliath, 1940. , она посвящена не только пяти главным дорогам Ирландии, но и в целом дорогам в Ирландии до прихода англо-нормандцев. О Лохланн предупреждает читателя, что его работа впервые поднимает эту тему и что разные аспекты дороги в раннеирландском обществе еще ждут своих исследователей. К сожалению, тема эта, поднятая ирландским историком, так и осталась без внимания последующих исследователей.

Автор настаивает на первенстве континентальных и островных кельтов в дорожном строительстве и считает, что римляне в Галлии и Британии в основном заимствовали кельтскую дорожную систему. В свете археологических данных это мнение, по крайней мере, заслуживает внимания [80] См.: Э. Тевено . История галлов. М., 2002. С. 84—85. . О Лохланн анализирует в своей работе различные древне– и среднеирландские топонимические термины, относящиеся к дороге, а также рассматривает иерархию дорог в ранней Ирландии.

Во второй части своей работы автор пытается локализовать пять главных дорог Ирландии на всем их протяжении, используя все доступные ему источники. К сожалению, бо́льшая часть источников, на основании которых прослеживается направление дорог, не указана, и сам анализ данных раннеирландской литературы и анналов остается «за кадром». Нам предоставлена только локализация дорог посредством современной ирландской топонимики и довольно подробная карта. Наибольшее возражение вызывает вывод автора о том, что пять дорог вообще не сходились в Таре, в отличие от общепринятого в традиционной литературе представления. Археологическая разведка и аэрофотосъемка позволяет нам достоверно утверждать, что дороги действительно сходились в Таре, и данные письменных источников, таким образом, подтверждаются. Однако в этом случае все равно остается проблема Шлиге Мор, которая шла от современного Голуэя до современного Дублина. Судя по всему, эта дорога образовывала особое ответвление, которое достигало Тары.

Древнее ирландское предание «Ночное видение Фингена» («Airne Fíngein») посвящено чудесам, сопровождавшим рождение Конна. Согласно издателю повести Ж. Вандриесу текст был написан в древнеирландский период между IX и X вв. Повесть представляет для нас интерес уникальным совмещением пространства и знания в конкретном мифе. Отношение к мифологическому пространству в повести объясняет историю появления пяти дорог. Два восприятия пространства – вертикальное и горизонтальное – отражены в различных хронотопах древнеирландских преданий. Обратимся к одному из ирландских мифологических хронотопов, а именно к тому, что присутствует в «Ночном видении…». В предании говорится о том, как Финген мак Лухта и женщина из сида, Ротниам, встретились на холме Друйм Фингейн в ночь на Самайн. Хронотоп встречи характерен для любого мифологического сюжета: в нем наблюдается единство времени и пространства, и, более того, в «Ночном видении…» говорится о своего рода мифологической повторяемости этой встречи – «Женщина из сида всегда беседовала с ним каждый Самайн» ( Boí ben shíde iarom oc aithige Fhinghein Samain do grés ) [81] Airne Fíngein / Ed. by J. Vendryes. Dublin, 1953. P. 1. . Ротниам рассказывает Фингену истории о чудесах, что проявились в ночь рождения Конна [82] Из метрических старин мест известно, что Ротниам однажды пообещала Фингену власть над Ирландией, поэтому позже, когда она рассказывает Фингену о будущем короле Конне и его наследниках, Финген уходит в изгнание (The Metrical Dindshenchas / Ed. by E. Gwynn. Part IV. Dublin, 1929. P. 336—338). . В то время как разворачивается действие историй, в ту же самую ночь Финген и Ротниам остаются на том же самом холме, и только сверхъестественный дар женщины позволяет им присутствовать одновременно в нескольких местах Ирландии. Знание ( fius ) женщины странствует отдельно от нее самой. Ó этого мотива есть параллели и в других ранних ирландских текстах: например, в самом раннем тексте о Бране, сыне Фебала, поэме «Разговор друида Брана и провидицы Фебала над Лох Фебуйл» («Imbaccaldam in druad Brain ocus inna banfhátho Febuil») [83] J. Carney. The earliest Bran material // Latin script and letters AD 400—900 / Ed. by J. J. O’Meara and B. Naumann. Leiden, 1976. P. 181. . Rothníam можно рассматривать как ирландское соответствие валлийской Арианрод «колесо+сияние» или галльской богини судьбы (?) * Argantorota. Х. Биркхан считает Арианрод лунарной богиней того же круга, что и средиземноморские богини судьбы Тюхе, Немесис или Фортуна [84] Birkhan H . Kelten. Versuch einer Gesamtdarstellung ihrer Kultur. Wien, 1997. S. 592. . Лунарный характер Ротниам, действующей ночью, тоже очевиден.

Другим важным моментом в «Ночном видении Фингена» является мотив бодрствования. Символическое воздержание Фингена от сна: «хотя долго мое ночное видение, я не упаду духом» ( ñid fota mo airne, ním béra for drochmenmain ) позволяет ему задавать определенные вопросы. Параллели этого мотива можно найти в позднейшей артуровской традиции. «Бодрствующий» – это широко известный инициатический символ, а преодоление сна обозначает сопричастность героя трансцендентной ясности, свободной от случайностей материального и индивидуального существования.