Сергей Брюшинкин - Мистерия Сириуса в свете легенд о царях птиц

Выслушав это напутствие, могучий Гаруда взмахнул крыльями и взмыл в небо. Подгоняемый голодом, он направился к злочестивым нишадам, обрушившись на них как великая сила Времени, уничтожающего все сущее. Согнав в одно место всех нишадов, Гаруда взметнул в небо большие облака пыли и, сотрясая окрестные холмы, осушил всю воду в океанском заливе. Затем царь птиц широко раскрыл клюв, преградив путь нишадам, хотевшим убежать от этой грозной, поедающей змей птицы. Но так широко был раскрыт клюв, что нишады, ничего не видя в клубах пыли, тысячами ринулись в него – так, отчаяно ища спасения, взлетают в небо птицы из сотрясаемого бурей леса. И тогда могучая, находящаяся в вечном движении птица, погубительница врагов и властительница неба, с жадностью сомкнула клюв, чтобы пожрать всех нишадов.

Однако в клюв Гаруды попал брахман со своей женой, и святой человек начал жечь горло птицы, как пылающий уголь.

О лучший из брахманов, – сказал небесный путник Гаруда, – скорее выйди наружу! Я приоткрыл клюв, выходи же. Я не могу убить брахман, даже если он нарушил свои обеты и погряз в грехах.

На эти слова Гаруды брахман ответил:

– Со мной моя жена нишадка, выпусти и ее.

Гаруда сказал:

– Выходи вместе со своей нишадкой да побыстрее. Покуда жар моего желудка не переварил тебя!

Ученый брахман и его жена нишадка быстро вышли наружу, брахман поблагодарил Гаруду, пожелал ему все большего благополучия и вместе с женой отправился в выбранную им страну. Едва брахман и его жена вышли наружу, повелитель птиц широко распахнул крылья и с быстротой мысли взлетел в небеса.

Затем Гаруда встретился со своим отцом [Кашьяпой], который спросил его, как он поживает, на что тот ответил: Змеи послали меня за нектаром бессмертия, и я хочу выполнить их желание, дабы вызволить матушку из услужения. Я должен сделать это сегодня же. Матушка посоветовала мне съесть нишадов, и я проглотил их многие тысячи, но так и не утолил голода. Поэтому, господин, укажи мне какую-нибудь другую пищу, которая дала бы мне достаточно сил, чтобы я мог добыть нектар.

Кашьяпа ответил:

– Во времена минувшие жили некий возвышеный духом мудрец по имени Вибхивасу, весьма воспыльчивый нравом, и его младший брат Супратика, великий подвижник. Супратике не нравилось, что братья совместно владеют всем богатством, и он постоянно предлагал разделить его, покуда Вибхавасу не сказал однажды своему брату Супратике:

– Есть много глупцов, желающих разделить [совместное] имущество, но едва раздел состоится, каждый из их опьяняется собственным богатством и отказывает другому в уважении. Кроме того, каждый заботится лишь о своей доле богатства, а это разделяет [даже самых близких людей]. Пользуясь благоприятной возможностью, враги в личине друзей сеют раздоры и разъединяют общину.

Видя, что община разъединена, другие пользуются этим, чтобы обобрать ее. Разъединенная община скоро оказывается полностью разоренной. Поэтому, дорогой брат, люди мудрые не поощряют раздел богатства среди тех, кто строго следуют наставлениям святых учителе и заветам священных писаний и кто искренне желают друг другу добра. И все же даже ценой разъединения нашей семьи ты хочешь иметь свое собственное богатство! И добиваешься этого с таким упрямством, Супратика, что тебя просто невозможно удержать. Поэтому я проклинаю тебя: отныне ты да будешь слоном!

– А ты станешь отныне морской черепахой! – сказал Супратика. Так два брата, Супратика и Вибхавасу, чьи рассудки помутились от алчности, прокляв друг друга, стали слоном и черепахой. Недостойный гнев перевоплотил их в животных и, гордясь своими новыми размерами и силой, они продолжали взаимную вражду. Здесь, в этом озере, и сражаются два этих огромных закоренелых врага. Один из них, большой красивый слон, как раз направляется туда. Как только он из даст свой могучий трубный рев, озеро тут же взволнуется и всплывет гигантская черепаха. Увидев врага, могучий слон совьет в кольцо хобот и своими бивнями, ногами и туловищем обрушится на черепаху. Увидев, как он баламутит полное рыбы озеро, черепаха поднимет голову и бросится навстречу. Слон этот около пяти йоджан в высоту и вдвое больше в длину, а черепаха около двух с половиной йоджан в высоту и восемь йоджан в окружности. Эти двое совсем обезумели от постоянных схваток, в которых каждый их них стремится к победе. Немедленно проглоти обоих, избавив их таким образом от этой бессмысленной вражды, а затем осуществи свой замысел.

Услышав слова отца, эта невероятно могучая птица, блуждающая в небесном пространстве, одной лапой схватила слона, а другой черепаху и, крепко их держа, вознеслась высоко в небо. Полетев в священную землю Аламба, она хотела было сесть на небесные деревья, но сгибаясь от мощных порывов ветра, исходившего от ее крыльев, деревья в страхе закричали:

– Ради всего святого не сломай нас!

Видя, как сильно содрогаются эти деревья, ветки и корни которых могут удовлетворить любое желание, небесный путник Гаруда направился к исполинским деревьям необычайно красивых цветов и форм, деревьям, увешанным золотыми и серебряными плодами. Среди этих сверкающих деревьев, окруженных морскими водами, высился очень большой и старый баньян, который сказал Гаруде, лучшей из птиц, подлетевшей к нему с быстротой мысли:

– Видишь ли ты мой большой сук, простирающийся на восемьдесят йоджан? Сядь на него и съешь слона и черепаху.

Но когда могучий властитель пернатых сел на огромное, подобное горе, дерево, служившее приютом для многих тысяч птиц, даже оно задрожало, и его мощный сук, одетый пышной листвой, сломался под непомерно большим весом Гаруды.

Как только Гаруда опустился обеими своими лапами на этот прочнейший сук, он тут же сломался, но Гаруда не разжал когтей; с улыбкой глядя на громадный переломленный сук, он заметил, что под ним, головой вниз, висят небесные валакхильи. Опасаясь причинить им вред, он нагнулся и схватил сук клювом. Стремясь посадить маленьких мудрецов на землю, озабоченный Гаруда летел как можно тише, но всякий раз, когда он пытался сесть в этом гористом краю, горы под ним разламывались. Движимый состраданием к валакхильям, Гаруда облетел много земель, все еще держа слона и черепаху, но так и не нашел подходящего места для приземления.

Наконец Гаруда подлетел к лучшей из гор, несокрушимой Гардхамадане. Там он увидел своего отца Кашьяпу, занятого суровым подвижничеством. И Кашьяпа тоже увидел своего крылатого сына, сверкавшего божественной красотой; полный героической отваги и силы, Гаруда двигался с быстротой мысли и силой [ураганного] ветра; величиной он походил на большую горную вершину; голову держал прямо, как Брахма свой жезл; всем существам он казался непостижимым, недоступным и ужасным; он был наделен мистической силой, отличался такой же беспощадностью, как огонь; и не только не мог быть побежден богами или демонами, но даже не страшился их угроз; ко всему еще ударами своих крыльев он мог сносить горные вершины, мог осушать реки, а от его ужасающего, как лик смерти, взгляда трепетали целые миры.