Виталий Глухов - От олигархии к демократии. Книга I. Монопольное государство

На самом деле мы имеем: во-первых, государство выражающее интересы монопольного капитала, то есть класс совокупных капиталистов, сосредоточивших всю власть в своих руках, во-вторых, партию, состоящую из государственных чиновников и их прислужников, которая обеспечивает политическую защиту данного государства.

Иллюзии о партии и государстве, как общенародных органах будут поддерживаться до тех пор в общественном сознании, пока противоречия между классами не приобретут четких очертаний, пока экономический кризис не заставит принимать решительных мер. Уже в настоящее время, государство монополист, ввергнувший страну в состояние глубокого кризиса и подстегиваемый мировым развитием, пытается выйти из затяжного пике, но делает это в соответствии со своим представлением и с учетом своих интересов. Он дает возможность развиваться мелкой кооперации, конечно в рамках разрешенных им самим, и оставляет в прежнем положении наемных работников крупной промышленности. М. С. Горбачев правильно заметил, говоря о современных формах развития кооперации, что здесь происходит слияние общественных интересов (читай – государственных, так как государственные чиновники и их лакеи всегда отожествляют государство и общество) и личных интересов граждан. Это и есть проповедуемый мелкобуржуазный социализм, когда мелкие собственники имеют возможность кооперироваться, а рабочие крупных заводов остаются заложниками государства монополиста. Здесь в выигрыше оказывается государство и кооператоры. Да, и само государство, не прочь, запустить лапу в карман рабочего человека, через создание так называемых коммерческих магазинов, где цены на товары повседневного спроса сравнимы с ценами «черного» рынка. Они делают вид, что повальный дефицит, на товары повседневного спроса, возник не по вине существующей власти, а сам по себе. И власть просто вынуждена повышать цены, идя на поводу у этой сверх естественной силы.

Как энергично чиновники взялись за развитие мелкой кооперации и совсем забыли, что в стране уже давно существуют кооперативные предприятия – колхозы. Зачем понадобилось, например, в колхозах создавать еще какие-то иные формы кооперации? Почему же уже существующие кооперативы не свершили фантастического рывка в развитии? Но в том-то и проблема, что данное государство не желает предоставлять колхозам нормальных условий для развития. Оно ищет причины экономического развала в чем угодно, но только не в самом себе. Эту закономерность отмечал еще в свое время К. Маркс: «Чем могущественнее государство и чем более политической является вследствие этого страна, тем менее она склонна понимать общий принцип социальных недугов и искать их корень в принципе государства, то есть в нынешнем устройстве общества, чьим деятельным, сознательным и официальным выражением является государство». К. Маркс Ф. Энгельс собр. соч. изд. 2 т.1 стр.440.

Для обеспечения промышленных предприятий дешевой рабочей силой необходимо наличие дешевых продуктов питания, входящих в потребление наемных рабочих. Именно по этому государство устанавливает низкие закупочные цены на сельскохозяйственную продукцию. Прибавочную же стоимость, создаваемую в сельском хозяйстве, государство получает в промышленном производстве. Но, не желая доводить колхозы до полного развала государство часть прибыли возвращает им в виде дотаций. Дотации, в свою очередь, позволяют государству держать колхозы в зависимости и диктовать свои условия.

В Древнем Риме кредиторы за долги превращали свободных граждан в рабов и могли распоряжаться их жизнью. У нас такое превращение претерпели колхозы. Древний Рим пал по причине непроизводительности рабского труда и обострившихся противоречий между рабами и рабовладельцами. Не такая ли участь ждет и современное государство всеохватывающей собственности на средства производства.

Наемные работники, конечно же, не против всеобщей кооперации, с равными условиями для всех, то есть действительно социалистической кооперации, а не мелкобуржуазной. Но для этого необходимо совершить переход от всеохватывающей государственной собственности к общественной. Рабочим необходимо завоевать право распоряжаться средствами производства и продуктами своего труда, а это значит, что они в действительности должны стать хозяевами своих предприятий. Лицемерие государственных чиновников в том и заключается, что на словах они призывают рабочих стать хозяевами производства, а на деле всячески этому препятствуют, и при этом еще рабочих и обвиняют в пассивности, в не желании и в не умении трудиться. Забастовки шахтеров, в ходе которых помимо всего прочего, шахтеры требовали дать им самостоятельность, показали насколько обманчивы призывы и обещания государственных чиновников. Они соглашаются удовлетворить все прочие требования, но только не позволяют шахтерам самостоятельно распоряжаться своим продуктом труда.

Лицемерие государственных идеологов проявляется во всех формах их деятельности. Они говорят о демократии и, в тоже время, сворачивают самоуправление на предприятиях. Они говорят о свободе слова и объявляют издательства партийной собственностью. Они желают демократии только для себя, а, скорее всего, желают не демократии, а беспрекословного подчинения интересам хозяев монопольного государства. Эти «невинные» младенцы, по простоте своей душевной, предполагают, что та демократия, которую они навязывают, выражает насущные интересы всего общества. Не государственные чиновники и их идеологи, маскирующиеся под демократов, а наемные работники в наибольшей степени заинтересованы в демократических свободах. Но не те рабочие, которые являются членами ЦК или состоящие в иных структурах государственной власти, а рабочие ставшие хозяевами средств производства и распоряжающиеся продуктами своего труда.

Хозяева государства монополиста и зашумели о демократии в связи с ростом рабочего движения в защиту своих интересов, пытаясь удержать власть. Только урезанная демократия и мелкобуржуазная мораль не очень надежное прикрытие произвола централизованной государственной машины. Поэтому и приходится продажным идеологам, с ростом противоречия между государством монополистом и наемными работниками, для защиты интересов своих хозяев, использовать старые и затасканные пошлости. В оригинальности их не обвинишь. Рабочих вновь призывают к христианскому самоуглублению и покаянию, а так же, к самокапанию и самобичеванию. Если эти «школьные» учителя действительно исповедуют такие убеждения, то, что же им мешает молча заниматься покаянием и самобичеванием, а не устраивать себе рекламу, тем более им, то есть в чем покаяться. Только, навряд ли это произойдет, так как они сами не верят в то, что проповедуют, и никогда не верили в свои догмы, да, и не считают это обязательным для себя. Так почему же мы должны им верить? Согласно их толкованию, оказывается, причиной засилья бюрократии является то, что бюрократ сидит в каждом из нас, а не порочность существующих институтов власти, не господство чиновника, распоряжающегося всеми общественными богатствами. И не господство мертвого труда над живым. Причиной же того, что наемные работники влачат жалкое существование, является, по их убеждению, их неумение и нежелание трудиться, а не грабительская сущность государства. От них народ только и слышит: каждый обязан хорошо трудиться на своем месте. Конечно, места распределять будут они сами. Каждый сверчок знай, свой шесток – вот что, по сути, провозглашают идеологи мелкобуржуазного социализма. При этом они с важным видом надувают щеки, будто до них человечество не додумалось до этой все «разъясняющей» истины. Оказывается, стоит только каждому взять данное изречение за правило и все проблемы будут разрешены почти мгновенно. Создается впечатление, что государственные идеологи люди не земной цивилизации и у них не было возможности познать существующие общественные отношения.