Роман Силантьев - Феномен новообращенных мусульман в современной России. Сборник докладов участников конференции

Первый механизм, который сейчас очень хорошо известен, это механизм идентификации – отождествление себя с той общностью, в которой растет человек. Отождествление начинается, конечно, с родителей, мамы, папы, школы и близкого социального окружения. Если мы говорим о новообращенных мусульманах, то уже научно достоверно установлено, что они обладают «диффузной идентичностью». Если перевести этот термин с научного языка на обыденный язык, то это люди без царя в голове и без Бога в душе, люди с несформировавшейся или с разрушенной идентичностью. Итак, я возвращаюсь к первому основанию субъектности – проблеме самоосознания.

Второй элемент субъектности, который дает человеку возможность стать личностью, – это самопричинность или по-научному самодетерминация. Я являюсь причиной своих поступков или нет? Как показывает опыт исследований, многие из тех, кто становятся исламистами, это люди ведомые, люди зависимые и люди, которые в психологическом плане не всегда адекватны.

Хочу привести результаты исследования известного специалиста в области изучения террористов. Есть такой доктор юридических наук и замечательный психолог Юрий Михайлович Антонян. Он пишет, что общей чертой многих экстремистов является тенденция к экстернализации. Экстернализация – это поиск внешних источников личной проблемы. Именно поэтому внешние источники становятся объектом деструктивного поведения. И хотя эта черта не является аномалией, имеет место такой момент сверхсосредоточенности на внешних объектах. А кто такой внешний объект? Это враги. То есть, не имея возможности быть причиной своих действий, эти люди ищут причины в других, во внешних «врагах». На этой основе они сплачиваются и совершают все свои преступные деяния.

Третье основание субъектности – это самопроектирование. В последнее время многие из нас встречали такое понятие как «проектный человек». Что такое «проектный человек»? Это человек, который проектирует свое будущее. Если мы говорим о группе православных, то человек проектирует себя. В православной антропологии есть понимание личности. Личность трактуется таким образом: личность – это человек, устремленный к Богу. Чем больше человек приближен к Богу, тем больше в нем личности. Мы этим самым пытаемся еще определить проблему проектирования. Каждый человек себя подо что-то проектирует. Например, студент первого курса проектирует себя так: он окончит университет, поступит в аспирантуру и так далее. Так вот, люди с террористской направленностью, в том числе и русские исламисты, абсолютно лишены возможности конструктивного самопроектирования. Какое может быть самопроектирование, если человек пытается кого-то убить, подорвать себя или что-то еще подобное сделать.

Вот эти психологические основания, которые мы называем «фундаментальной субъектной триадой», помогут нам объяснить, почему люди принимают радикальные формы ислама. Конечно, мы понимаем, что эти люди из маргинальных семей. Это люди, которые в семье не нашли ни тепла, ни понимания, у них минимум знаний о своей стране, своей семье, своем роде, крае, в котором они живут. Мы понимаем, что они не получили какой-то установки на устремленность в будущее. Практически все люди экстремистской направленности (русские исламисты) – это люди, которых мы можем в полной мере отнести к людям совершенно бессубъектным.

Заканчивая эту тему, которая, может быть, не является очень интересной и острой, тем не менее, остается необходимой для понимания, я могу сказать, что сам по себе феномен субъектности является основанием для произрастания личности. Потому что, если субъектность – это такой структурно-функциональный феномен, то личность – это уже содержание. Личность каждого из нас наполняется той верой, которой мы живем. Если нет этого наполнения, то, естественно, нет личности, поэтому человек может творить самые страшные преступления.

В начале апреля пришлось выступать перед Советом ветеранов города Тюмени по вопросу профилактики экстремизма. Зашла речь и о той части «русских мусульман», что встала на путь газавата. Ветераны высказали немало дельных предложений (их с другими суммируем в конце текста), но пронзила мысль одного из трех присутствовавших фронтовиков: «В годы войны встречали своих же, русских – власовцев. Ненавидели их люто. Да и те пощады не ждали. Но через 70 лет пришла напасть в те русские семьи, где внуки и правнуки победителей обещают убить своих родителей как неверных…» Мудрый взгляд людей за 90, которым за себя уже не страшно, а обеспокоенность за страну есть. Увы, всему российскому обществу пока это не свойственно. Но ученым, собравшимся по приглашению местной епархии Русской Православной Церкви в Екатеринбурге 22 марта 2016 года, анализ и прогноз ситуации дают право бить тревогу.

Для Тюменского госуниверситета все трагичнее еще потому, что Анатолий Землянка (Джихади-Толик) – наш выпускник. Выехавший в ИГИЛ (террористическая организация, запрещенная на территории Российской Федерации) Землянка в 2015 году «прославился тем», что публично казнил другого русского, принявшего ислам, как «кафира».

История исламской уммы и ее пополнения

Перед тем, как рассмотреть ситуацию с «русскими мусульманами» в той части страны, которая для меня представляет давний научный интерес, – Азиатская часть Российской Федерации – позволю экскурс в прошлое. Дело в том, что ее регионы имеют разную длину «исламской истории».

1. В Западную Сибирь миссионеры пытались внедрить свои взгляды сибирским татарам насильно в конце ХIV века. Случилась единственная в истории России религиозная война, пришельцы из Бухарского ханства ее проиграли, а большинство захватчиков были уничтожены.

Во времена хана Кучума бухарский и ургенчский (хивинский) правители отправили новую группу богословов. Их тактика существенно отличалась от той, что использовали предшественники: они выявили места погребений «неудачливых» шейхов, ставших уже почитаемыми (отчасти совмещенными с сакральными местами прежних культов), узаконили их статус через составление генеалогий – сачараи решение приезжих улемов (во главе шейх-уль ислама), стали разъяснять преимущество принятия ислама ханифитского мазхаба.

Государственная политика Российского государства в ее Азиатской части не отличалась выверенностью (наличествовали обособление и русификация), а живая традиция отражала диаметрально противоположные позиции групп «русских» и русских. Традиционное понятие «вероисповедание» у многих совпадало с представлением об этнической идентичности: русского ассоциировали с православными; татарина – с мусульманами; бурята – с буддистами; чукчу – с «язычниками» и так далее.