Вячеслав Пежемский - Красное Село. Страницы истории

«5 августа… Ночью мы направились в Красное Село, где нам было отведено прежнее помещение императора Александра (видимо, дворец Александра I. – В. П. ).

6 августа. Рано утром, в 4 часа, был маневр и артиллерийская стрельба… Император очень много думает о своем маневрировании; он говорит: „Я ввел лагеря и большие полевые маневры; при императоре Александре видели только парады“. Император неутомим, адъютанты его должны проявлять ту же деятельность… Он подзывает одного из адъютантов и говорит: „Видите ли там сильные неприятельские массы, угрожающие обходом правому крылу генерала N? Быстро произведенная перемена фронта может спасти его! Приведите ему тотчас же на помощь дивизию X, прежде чем он не уничтожен!“ Будучи высказано прозою, оно значит: „Я предполагаю, что правому крылу генерала N угрожает сильный неприятель; N должен поэтому сделать перемену фронта; дивизия X должна прикрыть его“».

Однако маневры далеко не всегда проходили именно так, как желал император. В 1853 г. «противником» Николая I стал один из самых известных и опытных офицеров того времени В. Ф. Ридигер (полководец он был известный, его портрет висел в галерее героев 1812 г. в Зимнем дворце). На маневрах он уверенно управлял вверенными ему войсками и смог победить венценосного «противника». Он же и высказал Николаю свое недовольство: «Ваше величество! Вот какие генералы будут вести в бой полки в наступающей войне! Если не заменить их способнейшими, то нам и в самом деле придется плохо!». Слова оказались пророческими.

Содержание маневров при Николае I также описывает Н. К. Имеретинский:

«Вначале оно было еще сносно; занимались устройством лагеря, праздновались царские объезды, потом начинались ротные, батальонные и полковые учения. Все это продолжалось час или два и было еще посильным бременем. Но в конце июня начинались на военном поле дивизионные двенадцатирядные учения и потом дивизионные линейные учения (в полном числе рядов) „с порохом и артиллериею“, как говорили в приказах, то есть стрельба производилась холостыми зарядами. Если, например, учение было назначено в семь часов утра, то людей будили в четыре часа, а к пяти были уже готовы на линейках. Этим начиналось утро, крайне тягостное для солдат, которых начинали будить гораздо помянутых часов, предписанных приказом. Конечно, не менее тягостно было утро для офицеров».

То, что изначально лагерь действительно был в бытовом смысле не устроен, описывается и в истории Семеновского полка: «Первым загородным расположением Семеновского полка было Красное Село, но там батальон стоял только два года. В 1825 году Высочайше повелено, чтобы штабы загородных батальонов полков Преображенского и Семеновского находились в Царском Селе, а роты бы размещались в его окрестностях.

В середине июля полк обыкновенно выступал в лагерь, где присоединялся к нему и загородный батальон. Выступление делалось обыкновенно целым корпусом побригадно; первая бригада собиралась на Семеновском парадном месте и затем шла походным порядком. Пройдя заставу, высылались авангард и арьергард. Полковник Шипов (новый, назначенный после Семеновской истории командир полка. – В. П. ) усердно старался об улучшении образа жизни и продовольствия в лагерях; он не жалел издержек, лишь бы солдат ел хорошо; винную порцию он обращал в мясную. Но, несмотря на все старания, ему все-таки не удалось устранить некоторые весьма ощутительные неудобства; так, например, хлеб продолжали печь в Петербурге, за неимением лагерных хлебопекарен, и оттуда привозили на полковых подъемных лошадях, котлы для варки каждый раз нанимали напрокат, а вместо чашек для еды употребляли крышки от кашных котлов…

Шварц Г. Унтер-офицеры лейб-гвардии Финляндского полка на фоне лагеря (Красное Село). 1849 г.

Отлучка из лагерей офицеров была настолько затруднена, что отъезжающие более чем на день должны были являться Великому Князю – бригадному командиру».

Разница между лагерями в 1830–1850-е гг. и в 1860–1880-е гг. была действительно разительной. На ситуацию повлияли и поражение в Крымской войне, и начавшиеся вслед за ним военные реформы, и в целом изменение общественно-политической ситуации в стране, которое, несомненно, отразилось и на армии. В «Истории Семеновского полка» мы видим сравнение порядков, заведенных в лагерях в царствования Николая I и Александра II: «Крымская кампания имела влияние не только на образ жизни офицеров, но и на взгляд, и на требования службы. Достаточно точно вспомнить о том, что представлял из себя Красносельский лагерь в сороковых годах и чем он сделался в шестидесятых, чтобы такая разница сам бросилась в глаза. В царствование Императора Николая Красное Село была деревня, где, кроме дворцов, штабов и крестьянских изб не было решительно ничего. Не говоря о фотографах, часовых дел мастерах, ресторанах и других магазинах и заведениях, которые теперь можно найти чуть ли не в каждом доме, тогда не было возможности найти самого необходимого для продовольствия; единственно, что доставлялось туда подрядчиками, было мясо. Самый лагерь представлял из себя пустыню. О садах, бараках не было и помину. Всякое дерево, всякий кусточек, дерзнувший появиться на свет божий в районе лагеря, немедленно же вырубался. В Петербург ездили на лошадях, нанимаемых у соседних крестьян; экипажей не существовало. К вступлению в лагерь полк приготовлялся как к дальнему походу: снаряжался весь обоз, забирались все предметы продовольствия и фуража. Офицеры делились на артели, выбирали из своей среды артельщиков, на обязанности которых лежало еще до выступления запастись всем необходимым, не только продовольствием, но и вещами, до мельчайших предметов ежедневного употребления. О роскоши и изысканности обедов и сервировки, конечно, не могло быть и речи. В будничные дни отлучки в Петербург были строжайше воспрещены, и только по праздникам некоторым офицерам удавалось вырваться из лагеря и на наемной одноконной телеге по нескольку человек сразу тащиться в город.

Штаб войск лагерного сбора. Красное Село. Начало XX в..

Лагерная жизнь была невесела. Ученья продолжительные, частые и утомительные сменялись беспрерывно. Тяжелее всего приходилось на дивизионных ученьях, производившихся на военном поле. Существовавшие 4 боевые порядка дивизии отнимали несколько часов времени только для подготовки к ним. В часы, свободные от занятий, отдыхать было негде, кроме как закупоренными в своих палатках, в которых офицеры иногда располагались по двое. Вне палатки приходилось оставаться на солнцепеке или под дождем. Единственными прогулками были деревни Ластиково и Никулино. Первый барак, появившийся в лагерях, был в Семеновском полку, выстроенный с разрешения Государя, для генерала Липранди, в уважение к его преклонным летам и слабому здоровью, на месте, где теперь офицерская столовая.