Иван Кулясов - Экологическая модернизация. Серия «Экосоциология»

Экологисты были близки к академическим кругам и строили научную модель взаимодействия общества и природной среды, основанную на естественнонаучных закономерностях, то есть на экологии. Они включали в экосистемы человеческие сообщества и видели назначение социальной системы в том, что она должна обеспечивать оптимальное функционирование экосистемы и предотвращать ее кризисы и катастрофы. То есть основная роль человечества на этой планете – сохранять динамическое равновесие экосистем. Экологисты, соединяя черты биоцентризма с консервационалистским рационализмом, представляли образец научно-экологического биоцентризма.

Созданное в 1915 году Американское экологическое общество имело целью, прежде всего, изучение закономерностей развития экосистемы в ее широком понимании, включая человеческие сообщества, и распространение этих знаний. Среди представителей экологизма можно назвать Дж. Марша, Э. Иста, Э. Росса, Ф. Клементса и др. Они предложили три основные социально-экологические идеи, сохранившие и до сих пор значение в энвайронменталистском теоретизировании. Идея экосистемного холизма была высказана А. Леопольдом, который считал, что разумно то, что стремится к сохранению целостности, стабильности, совершенства биологического сообщества, а неразумно все то, что стремится к обратному (Леопольд, 1980). Экосистемы эмерджентны, и это свойство увеличивается с включением в нее социальных систем. Непознаваемый до конца витализм экосистемы, ее ситуативность, непредсказуемость взаимодействия социальных и биотических организаций и его результатов приводят к кульминационному состоянию динамического равновесия как наиболее оптимальному результату эволюционного развития, нарушение которого может иметь следствием лишь деградацию экосистемы. Клементс распространял понятие кульминационного состояния и на социальные системы.

Но холизм экологистов не следует приравнивать к трансцендентальности Природы биоцентристов, так как этот холизм имеет критерий разумности. Он относится не к каждому отдельному действию и его результатам и не к каждому отдельному объекту этого действия, а к типу действий, законам природы, их тенденциям и воздействию на вид, популяцию и т. д. Но экологисты не пытаются обойти вопрос о возможностях совмещения экосистемного холизма и индивидуализма – права индивида, сообщества на поступательное, творческое, индивидуальное развитие. Этот вопрос разрешается в концепции Морального сообщества, которое расширяет сферу действия норм морали, и вслед за ними и других социальных институтов, на нечеловеческие элементы всеобъемлющей экосистемы. Возможность соединения нечеловеческого и человеческого основывается на смешении экологистами понятий «симбиоз» и «образец поведения», на предположении, что они функционально равноценны. В результате этика становится экологической, и представляется как сознательное ограничение свободы действия в борьбе за существование. Экологически оправданное социальное поведение представляет собой также создание социальных институтов для ограничения тех людей, которые не ориентированы на такой тип поведения.

Человек воспринимается как создатель качественно новых типов среды и биотических сообществ, поэтому человеческие индивиды наделяются таким правом на индивидуализм, которое нечеловеческие особи получают лишь на уровне вида. Это право основывается на человеческой способности реагировать на изменения среды разумным способом. Этот биотический функционализм, дополненный изменением роли человека в биотическом Моральном сообществе, во многом не способствовал развитию концепции, что экосистемы поглощают социум. Социально-экологические концепции экологистов, не являясь собственно экологическими, определяли природный контекст социального развития.

Эти идеи были восприняты и воспроизведены в классической социально-экологической концепции Чикагской школы социологии в 20-е годы 20 века. Методологической же основой социально-экологических исследований послужили, помимо европейских источников, идеи Чикагской школы философии, сформировавшейся на 20—30 лет раньше. Это прагматизм Дж. Мида, Дж. Тафтса, Дж. Энджедла, Э. Эймса, Э. Мура и инструментализм Дж. Дьюи. Наиболее-последовательным учеником Дьюи среди чикагских социологов считается Ч. Эллвуд, хотя влияние Дьюи очевидно также и на У. Томаса и Р. Парка, соблюдавших требование сочетания эволюционистского натуралистического гуманизма с индивидуализмом и социал-реформистским активизмом. Они исходили из положения об эволюционном становлении социальной, психической, интеллектуальной, моральной природы человека на определенной стадии развития органической жизни в зависимости от характера и результатов ее взаимодействия с окружающей средой.

Дьюи считал, что природа человека соединяет в себе биологические и социальные начала на основе их функционального тождества, биосоциального параллелизма, когда инстинкты и социальное поведение равнозначны по функции удовлетворения, прежде всего, органической потребности. При этом потребность возникает вследствие нарушения оптимального функционирования организма в среде, то ее удовлетворение имеет целью восстановление равновесия во взаимодействии со средой, восстановление оптимума, и предполагает предварительное исследование условий конкретной ситуации, самого взаимодействия, и его последствий для накопления опыта. Путь к разумности действий лежит как через спонтанность, так и через эксперимент. Индивидуальный опыт понимается как целостность, взаимосвязь, изменчивость, уникальность, непрерывность природного и социального, органического и психического, субъективного и объективного.

Осознание этого единства является для Дьюи условием свободы, целесообразности и ответственности, отказа от сверхъестественного начала и реализации всех способностей, заложенных в человеческой природе. В этом заключается основная задача философии как экспериментального метода моральной и политической реформы, направленной на исследование ситуации, конструирование опыта и преобразование человеческой природы.

Классическая концепция социальной экологии Чикагской школы социологии появилась в 20—30-е годы 20 века и связана с именами Р. Парка, Э. Бэрджесса, Р. Маккензи. Их исследования связаны с конкретными проблемами города, что не только обусловило эмпирическую и реформистскую направленность Чикагской школы, но и определило теоретическую ориентацию на эволюционизм и натурализм в исследовании социальных изменений. Основатель Чикагского университета Харпер основной задачей социологических исследований полагал разрешение конкретных социальных проблем. Социально-экономическая концепция, примененная Парком, Бэрджессом и Маккензи к конкретному объекту, основывалась на эволюционистской трактовке социальных изменений и предполагала натуралистическое толкование объекта исследования и движущих сил социального развития, подчиняющихся спонтанным, естественным закономерностям. Парк и Бэрджесс отрицали возможность общей социологической теории прогресса, допуская это понятие лишь в качестве результата обобщения конкретных практических проблем в определенной области знания.