Сергей Лобанов - О природе философии

Проблема основания заостряется при обосновании изменений, реформ, перестроек, поскольку требует замену одних оснований другими. История общества, философии и науки чревата кризисами оснований. Например, математика, считающаяся образцом научности, и её история служат весьма интересным примером возникновения и разрешения подобных кризисов (в ХХ веке решениями кризиса оснований математики стали интуитивизм, логицизм и конструктивизм).

В современной философии, прежде всего в неклассическом её направлении, понятие основания заменяется укорененностью. Укорененность имеет значение реального источника, но не предела, границы явления или события. Укорененность не предопределяет явлений и событий, но связывает их с жизненной основой, которая имеет подвижный характер. К примеру, «всеобщее» человеком не переживается, и остается для него абстрактным представлением. Не случайно, что такие традиционные философские понятия, как «дух» и «материя» теряют своё актуальное («действенное») значение, и все более заменяются понятиями «бытие», «жизнь», «тело», «язык» и др. Для дальнейшего изучения философии вполне достаточно иметь в виду различие между основанием и укорененностью, но не разделять их, для того чтобы быть способным проводить обоснование, указание на необходимость и достаточность рассматриваемых явлений.

Итак, философия – это архитектура мира и мировоззрения, построение мира с его рациональных начал, оснований. При помощи философии человек не только воспринимает мир, но и создает, конструирует его, другими словами вносит в него некий смысл. Внесение смысла в жизнь или мир – это своеобразная форма подчинения, обладания или власти над миром и людьми. Это обстоятельство может служить основой неприятия какой-либо формы мировоззрения, общей и безличной формы , направленной против свободы мысли индивида и внешней для него. Поэтому вполне правомерным является различение мировоззрения и идеологии. Идеология, именно в сравнении с мировоззрением, служит задаче подчинения людей какой-либо идее, которая, в таком случае, является объединяющим началом. Двадцатый век представляет собой выражение сражений разного рода идеологий, прежде всего «капиталистической» («либеральной») и «коммунистической» («тоталитарной»). Ясно, что обозначения, приведенные в скобках, требуют серьезных уточнений.

Мысль – это всегда подчинение и служение высшему началу. Однако это положение требует уточнить: 1) мысль – это свободное подчинение и 2) высшему началу человека.

[12] Философия – это свобода мысли. Мысль тождественна постижению начала человека, и, следовательно, свободе. Таким началом может быть природа, бытие, дух, разум, чувства, воля и т.д. Филосо- фия- это непосредственное отношение мысли к бытию, чувствам, воле. Отдавать себя на волю случая или чувств, пусть даже возвышающих (и потому «восхищающих»), – это одно, другое – следовать за ними. В первом случае человек растворяется в стихии, во втором – подчиняется такому началу, которое является смыслополагающим.

Обращение к началам тождественно великим и важным поискам великого и важного. Это объясняет привлекательность и очарование философии и её языка, способность философии поднимать человека над наличным существованием к свободному установлению, пониманию и исследованию наиболее достойного. Современный философ Петер Козловски (р. 1952) выделил поэзофилософию, которую отличает творческое, поэтическое начало, осуществляемое посредством свободного языка. Интересным примером здесь может служить существование гемопоэтических стволовых клеток, источника кроветворения, находящихся в костном мозге.

Фридрих Ницше (1844–1900) верно заметил: «Философия начинает с законодательства о великом» 19 19 Ницше, Ф . Философия в трагическую эпоху Греции // Воля к власти / Ф. Ницше; пер. М. Козлова. – М.: Изд-во ЭКСМО; Харьков: Фолио, 2003. – С. 152. .

В самом деле, мысль, свобода, начало жизни, наиболее достойное, великое – это одно и то же. Из этого положения следует такое определение философии:

[13] философия – это установление и исследование великого и наиболее достойного. Такое понимание философии совпадает с характеристикой человеческого существования, в которой человеку важно не только сохранить свое достоинство, но и установить его в центре мира. Здесь вполне можно согласиться с утверждением Мартина Хайдеггера: «Метафизика есть основное событие в человеческом бытии» 20 20 Хайдеггер, М . Что такое метафизика? // Время и бытие: ст. и выступления / М. Хайдеггер; пер. В. В. Бибихина. – М.: Республика, 1993. – С. 26. . На возражение, что Хайдеггер жестко разделял философию и метафизику, можно ответить: такое различение является сугубо философским, различением, предполагающим философское развитие.

Мировоззрение – это, прежде всего, кругозор человека, его картина мира, понимание жизни. Мир человека – это его эмоции, переживания, чувства, ценности, абстрактные представления и их предметы , отношения к которым имеют характер, выражаемый понятиями тождества и различия. Мировоззрение можно обозначить термином космофикация (греч . kosmos – мир и лат . facio – создаю ), термином, включающим в себя действие человека по созданию и утверждению своего мира и себя самого, в чем-то близкому понятию идентификация (лат . idem – тот же самый и facio – делаю ). Однако все же дело не в терминах, а в понимании сложнейших, реальных процессов нахождении людьми своего начала, предназначения, смысла и ориентиров жизни, что явно и неявно, в различных степенях усилий, в условиях житейской суеты и забот имеет место, и приобретает иногда решающее значение, точнее – значение решения.

[14] Философия, по своей природе, есть область решений. Решения предполагают сплав человеческих способностей в некую разрешающую целостность страстей, чувств, воли, интуиции, ума и т.д. Философия и есть разрешающая целостность , ведомая разумным усилием. Философия – это целомудрие. Мысль скрепляет и освобождает человека. Простейшим примером здесь служит способность собираться умом и избавляться от иллюзий, источником которых являются сами люди. Не случайно, что многие мудрецы-пророки обладали физиологическими недостатками – слепотой, хромотой, безумием, косноязычием и т.д. Дело не в некой «отмеченности свыше», а в разрушении круга «нормального» существования и способности смотреть на мир и людей как бы со стороны. Мудрецы видели не физическими глазами, а умом, отсюда пошло понятие созерцание, или умо-зрение.