Николай Платошкин - Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

Следует отметить, что и в Гондурасе, и в Сальвадоре, и в Гватемале Сандино приветствовали многотысячные демонстрации.

28 июня 1929 года Сандино прибыл в мексиканский порт Веракрус, где его приветствовал командующий местным военным округом генерал Мигель Акоста.

Однако, хотя Портес Хиль и подавляющая часть мексиканцев искренне восхищались Сандино, Мексика все же не желала портить из-за него с таким трудом налаженные после конфликта 1925-1927 годов отношения с США. Поэтому Сандино не рекомендовали приезжать в Мехико и отвели для проживания город Мериду на отдаленном Юкатане. Не собиралась Мексика и оказывать Сандино помощь деньгами или оружием на официальном уровне.

На самом деле, перед тем как дать Сандино согласие на приезд в Мексику, Портес Хиль запросил мнение на сей счет Морроу и госсекретаря Келлога. Ни тот ни другой не возражали, так как считали, что отъезд Сандино из Никарагуа приведет к краху партизанского движения. Однако американцы поставили Портесу Хилю несколько условий:

– Сандино не должен продолжать с территории Мексики борьбу против США;

– он не должен посещать Мехико;

– его резиденцией должен стать «отдаленный штат» [331] Buchenau J . In the shadow of the giant: the making of Mexico's Central America policy, 1876-1930. University of Alabama Press, 1996. P. 179. .

Портес Хиль выполнил все эти условия. Ничего более отдаленного, чем Юкатан, в Мексике в то время не было. Между этим штатом и остальной территорией страны тогда не существовало никаких шоссейных или железных дорог. Из центральной части Мексики туда можно было добраться только морем или на самолете. Юкатан издавна использовался как место для каторги уголовников и политических заключенных.

Американцы были даже довольны, что Сандино находился именно в Мексике, а не в центральноамериканских республиках, где за ним было бы труднее следить и откуда он мог быстро вернуться на родину.

Сандино приехал в Мексику в надежде на военную и финансовую помощь и был разочарован холодным приемом со стороны правительства. Первоначально он хотел пробыть в стране всего несколько недель, но поиск помощи оказался делом непростым. 4 августа 1929 года Сандино писал Густаво Алеману Боланьосу: «Мне представляется весьма сомнительным, что в Мексике удастся приобрести снаряжение для продолжения нашей освободительной борьбы. Но я постараюсь добыть здесь финансовые средства, чтобы приобрести в других местах необходимое оружие и боеприпасы». Вскоре Сандино пожаловался Боланьосу, что «до сих пор не смог добыть ни полсентаво, ни одного пистолетного патрона для дела освобождения Никарагуа» [332] Идейное наследие Сандино. M., 1982. С. 83. .

Сандино одержал в Мексике только одну пропагандистскую победу. Он передал зхаваченное у американцев знамя (посол Морроу требовал его выдачи США, но безуспешно) со своей подписью мексиканскому делегату Асурбиде, который привез его через США, обернув вокруг тела, во Франкфурт-на-Майне, где проходил второй Международный конгресс Лиги борьбы с империализмом и колониальным угнетением. Мексиканец развернул знамя, и зал разразился здравицами в честь Сандино. Потом делегаты в единодушном порыве запели «Интернационал».

В Мериде у Сандино было много свободного времени, большую часть которого он посвящал книгам. Вел генерал и жаркие дискуссии со своим секретарем сальвадорцем Хосе Августином Фарабундо Марти, который присоединился к сандинистам в 1928 году. Фарабундо Марти был убежденным коммунистом и старался доказать Сандино, что для возрождения борьбы ей надо придать социальный характер.

Однако Сандино говорил испанскому писателю Рамону Белаустегигоитии: «Неоднократно пытались превратить это движение в защиту национальной независимости в борьбу социального характера. Я всячески противился этому… Я не желаю воевать, за исключением случаев крайней необходимости, как, например, интервенция… Я не хочу воевать с моими братьями» [333] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 221. .

Сандино говорил Фарабундо Марти, что коммунизм советского образца «подавляет свободу» (мнение, широко распространенное тогда среди мексиканских анархо-сидикалистов, которые считали себя, в отличие от СССР, «либертарными», то есть свободными коммунистами). Но представляется, что осторожность Сандино в отношении коммунистов объяснялась чисто тактическими моментами. В мае 1929 года правительство Мексики запретило компартию, а в феврале 1930-го под надуманным предлогом (явно желая угодить США) разорвало дипломатические отношения с Советским Союзом. Мексиканцев якобы обидело осуждение Коминтерна и советской печатью репрессий против мексиканских коммунистов, многие из которых были безвинно расстреляны или посажены в тюрьмы.

Все еще надеясь на помощь мексиканского правительства, Сандино не мог поддерживать контакты с запрещенной компартией Мексики. Поэтому он отверг предложение коммунистов временно уехать в Европу на деньги партии.

В Мериде Сандино вступил в странную, но очень модную тогда организацию – Магнетическо-спиритуалисткую школу всемирной коммуны. Ее основал в 1911 году в Аргентине баск Хоакин Тринкадо, по профессии электрик. Учение школы причудливо сочетало в себе анархо-коммунизм с зороастризмом, каббалой и спиритическими сеансами. Учение Тринкадо отвергало и капитализм, и коммунизм советского образца и стремилось к борьбе за некие расплывчатые идеалы «добра и света». Сандино явно привлекали в этой политической секте ее показной интеллектуализм, новизна подходов и оригинальность формы. Секта не брезговала и модным в то время в Латинской Америке национализмом, утверждая, что будущая всемирная коммуна будет основана на «индейско-испанской расе» и говорить весь мир тоже будет по-испански.

Сандино настолько проникся идеями «мировой коммуны», что сделал лидера организации Тринкадо своим официальным представителем в Мексике и заменил печать своей армии на печать секты. Возможно, он хотел использовать связи организации среди интеллигенции Латинской Америки, чтобы активизировать сбор средств на продолжение борьбы.

В феврале 1931 года Сандино выпустил «Манифест света и истины». В нем говорилось о грядущем пришествии Страшного суда, который приведет «к разрушению всей несправедливости на Земле и господству духа Света и Истины, то есть Любви». Никарагуа избрана для того, чтобы сыграть в борьбе против вселенской несправедливости главную роль, а армия Сандино будет инструментом божественной справедливости. «Нам выпала честь, братья, – мы в Никарагуа избраны Божественной Справедливостью, чтобы начать карать несправедливость на Земле».

Связь Сандино с группой Тринкадо привела к его размолвке с Фарабундо Марти в 1931 году. Последний писал по этому поводу: «Мой разрыв с Сандино не был следствием, как иногда утверждают, различного понимания моральных принципов… Я отказался снова сопровождать его в Сеговию только потому, что он не захотел принять коммунистическую программу, которую я отстаивал. Его знаменем было только завоевание независимости, свободы. Он не ставил перед собой целей социальной революции. Я утверждаю это потому, что генералу Сандино приписывали коммунистические идеи» [334] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 221–222. .