Николай Платошкин - Сандинистская революция в Никарагуа. Предыстория и последствия

В 1836 году новая редакция конституции была утверждена конгрессом. Отныне государствам-членам федерации запрещалось иметь собственные армии и взимать пошлины с внешней торговли.

Однако вступлению в силу новой конституции помешала неожиданно разразившаяся эпидемия холеры. В одной лишь Гватемале от холеры умерло более 1000 человек.

Священники немедленно объяснили неграмотным индейцам, что бог карает их таким образом за поддержку безбожника Морасана. Церковь даже распускала слухи, что власти нарочно отравляют колодцы, чтобы усилить эпидемию [27] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 46. . Священники говорили, что либералы хотят истребить коренное население, чтобы заселить федерацию революционерами-европейцами. Правительство, между тем, отправило в индейские деревни врачей и студентов-медиков, но при тогдашнем уровне медицины побороть эпидемию было сложно.

Индейцы Гватемалы под влиянием лживой клерикальной пропаганды взялись за оружие, и против них были направлены правительственные войска, которые своими репрессиями привели в лагерь восставших еще больше сторонников. Восставших возглавил 22-летний сержант Рафаэль Каррера, которого церковь объявила народным вождем. Лозунгами его армии были «Да здравствует религия!» и «Смерть иностранцам!». В декабре 1837 года Гватемала попросила помощи федеральной армии, но Морасан ответил, что восставшие обмануты и их надо убеждать, а не принуждать.

Но Каррера воспринял эту позицию как проявление слабости, и 2 февраля 1838 года его полудикие отряды заняли столицу Гватемалы. Очевидцы сравнивали начавшиеся грабежи и разбои с захватом Рима готами Алариха. Характерно, что Каррера въехал в поверженную столицу либералов в мундире испанского генерала.

Между тем о выходе из федерации заявили Гондурас, Никарагуа и Коста-Рика, возмущенные решением федеральных властей отобрать у них взимание таможенных пошлин. От Гватемалы отделилось государство Лос-Альтос, намеревавшееся сохранить либеральный строй. 5 июля 1838 года Лос-Альтос приняли в разваливавшуюся на глазах федерацию в качестве шестого члена.

В апреле 1838 года Морасан легко разбил отряды Карреры (их остатки скрылись в горах) и вступил в столицу Гватемалы. Жители города, напуганные бесчинствами христолюбивого воинства Карреры, предложили Морасану диктаторские полномочия для восстановления гражданского мира в федерации. За это выступили даже консерваторы. Однако Морасан отказался, заявив, что диктатура противоречит его принципам. К лету 1838-го федеральная армия очистила от мятежников почти всю территорию Гватемалы.

Удар в спину Морасана нанесла Никарагуа, объявившая о своей независимости 30 апреля 1838 года. Похоже, сепаратисты сами не были уверены в своей затее, поэтому новую страну назвали не республикой, а более расплывчато – «государством». Да и глава этого государства именовался весьма странно – «верховным директором».

Морасан срочно вернулся в федеральную столицу Сан-Сальвадор, но и там царили развал и анархия. 31 мая 1838 года федеральный конгресс постановил, что любое государство федерации вольно в своем выборе и может стать независимым.

Но Морасан не сдавался. Он вернулся в Гватемалу и продолжил громить мятежников Карреры, которые в конце 1838 года запросили мира. Тогда же по просьбе Морасана конгресс Гватемалы обратился к покинувшим федерацию странам с призывом вернуться в союз. Но те стояли на своем и ответили, что в выборах нового президента федерации участвовать не собираются. Так как 1 февраля 1839 года срок мандата Морасана истек, федерация осталась без легитимного главы государства. Это означало конец союза, поскольку Морасан был его главным связующим звеном.

Однако без дела генерал не остался. В том же феврале 1839 года его назначили главнокомандующим сальвадорской армией, которая готовилась отразить интервенцию гондурасско-никарагуанских войск. Морасан еще раз подтвердил свое недюжинное военное дарование и в апреле 1839 года разгромил своих противников у местечка Эспириту-Санто («святой дух» по-испански; бог явно благоволил Морасану!). После этой блестящей победы Морасан был избран 13 июля 1839 года президентом Сальвадора.

Избрание Морасана реакционеры Центральной Америки расценили как попытку возродить ненавистную им либеральную федерацию. 24 июля 1839 года Гватемала (где заправлял Каррера) и Никарагуа подписали договор о военном союзе против Сальвадора. Морасан пытался перейти в контрнаступление и восстановить федерацию, но сил Сальвадора для этого было явно недостаточно. Предпринятая Морасаном военная экспедиция в Гондурас в августе 1839 года потерпела поражение [28] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 51. . Каррера, в свою очередь, призвал народ Сальвадора к восстанию против Морасана, но последний быстро подавил отдельные очаги мятежа.

25 сентября 1839 года на территорию Сальвадора вторглась объединенная никарагуанско-гондурасская армия. Но Морасан, с отрядом всего лишь из 600 бойцов, наголову разбил 2000 интервентов, и те позорно бежали, оставив на поле боя более 300 убитых.

Морасан понимал, что душой консервативно-сепаратистских сил является Каррера. Поэтому в марте 1840 года он с небольшими силами неожиданно вторгся в Гватемалу и занял столицу страны. Морасан ранее всегда побеждал Карреру на поле боя, и казалось, что так будет и на сей раз. Но Каррера обхитрил противника. Он увел свои войска из столицы, а когда Морасан занял город, окружил сальвадорцев пятитысячной армией. В войну на стороне Гватемалы вступили Никарагуа и Гондурас.

Во время ожесточенного боя с индейцами-фанатиками, скандировавшими «Смерть Морасану!» и певшими псалмы, у войск Морасана кончились боеприпасы. Ему едва удалось с небольшим обрядом вырваться из кольца окружения.

27 марта 1840 года Морасан отказался от поста президента Сальвадора, чтобы, как он заявил, положить конец кровопролитию. Таким образом, участь центральноамериканской федерации была предрешена. Характерно, что США и Великобритания благоприятно восприняли известие о поражении Морасана. Закабалить отдельные слабые центральноамериканские республики было куда как проще, чем иметь дело с сильной федерацией, к которой стремился Морасан.

Летом 1839 года в Центральную Америку прибыл дипломатический представитель США Стефенс, который должен был разорвать отношения между Вашингтоном и федерацией под предлогом хаоса, царящего в Центральной Америке [29] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 54. . Но на самом деле уже тогда американцев интересовала только возможность прорытия канала через территорию Никарагуа. И канал этот они намеревались контролировать единолично. Государственный секретарь США Ливингстон подчеркивал в инструкциях для первого посланника США в Центральной Америке Уильяма Джефферса: «Делом первостепенной важности для нас является соединение двух океанов судоходным каналом…» [30] Леонов Н. С. Очерки новой и новейшей истории стран Центральной Америки. М., 1975. С. 53.