Юрий Зайцев - Трудный путь в космос. Сборник статей

От экипажа «Восхода-2» требовались особая слаженность и сработанность, полное взаимопонимание и доверие, наконец, уверенность друг в друге. Поэтому при распределении обязанностей между членами экипажа учитывали не столько их профессиональную подготовку, сколько индивидуально-психологические качества.

Как отмечали специалисты-психологи, для Беляева были характерны воля и выдержка, позволяющие ему не теряться в самых сложных ситуациях, логическое мышление, большая настойчивость в преодолении трудностей при достижении поставленной цели. Леонов же относился к холерическому типу – порывистый, смелый, решительный, он был способен легко развивать кипучую деятельность. Эти два разных по характеру человека хорошо дополняли друг друга, образуя, по определению психологов, «высокосовместимую группу», которая действительно смогла успешно выполнить сложную программу по первому выходу человека в открытый космос.

Американцы тоже планировали осуществить выход в открытый космос и надеялись сделать это первыми. Для решения этой задачи готовился Эдвард Уайт (White), летчик-испытатель ВВС США.

Центр подготовки космонавтов, Звездный городок

Выход советского космонавта в открытый космос был расценен в США как очередной вызов – в те годы шло открытое соревнование в космосе двух сверхдержав, и американские специалисты резко активизировали свои усилия. По первоначальному плану Уайту предстояло лишь выглянуть из открытого на орбите люка корабля. Но после полета Леонова программу изменили буквально на ходу.

О предстоящем полете с выходом астронавта в открытый космос NASA объявило 25 мая 1965 г., то есть спустя чуть более двух месяцев после полета Беляева и Леонова, а уже 3 июня стартовал космический корабль «Джемини-4» с астронавтами Джеймсом Макдивиттом (McDivitt) и Эдвардом Уайтом на борту.

Поскольку на «Джемини», в отличие от «Восхода», не было шлюзовой камеры, астронавты откачали из кабины воздух и открыли входной люк. Уайт оттолкнулся от корабля и «выплыл» в открытый космос. С кораблем его связывал позолоченный фал длиной 7,6 м. Через этот же фал поступал необходимый для дыхания кислород. Уайт находился за бортом корабля 22 минуты.

За сорок лет истории выходов и работы в открытом космосе продолжительность пребывания человека за бортом корабля выросла от 12 минут (Алексей Леонов, 18 марта 1965 г.) до 9 часов (Джеймс Шелтон Восс – James Shelton Voss и Сьюзен Джейн Хелмс – Susan Jane Helms, выход из американского челнока «Дискавери» 11 марта 2001 г. для работы на МКС). Первой женщиной, совершившей выход в открытый космос 25 июля 1984 года, стала Светлана Савицкая. Наибольшее число выходов в открытый космос совершил Анатолий Соловьев. На его счету их 16 суммарной продолжительностью 78 часов 32 минуты. 10 выходов суммарной продолжительностью 42 часа совершил Сергей Авдеев. Среди американцев лидирует Джерри Росс – 9 выходов в открытый космос. За бортом он провел 58 часов.

Вместе со станцией «Мир» в океане утонет и ее уникальная бортовая библиотека. Начало ей было положено в 1986 году, когда часть библиотеки орбитальной станции «Салют-7» была доставлена на «Мир» в ходе межорбитального рейса космонавтов Леонида Кизима и Владимира Соловьева. Максимальный груз, который космонавты могли тогда перевезти с одной станции на другую, не должен был превышать 400 кг. И все-таки космонавты захватили с собой 14 книг из бортовой библиотеки «Салюта-7».

Книги летали в космосе практически с первых пилотируемых стартов. Исключением были, пожалуй, лишь полеты Ю. Гагарина и Г. Титова – слишком кратковременные, чтобы можно было еще и почитать в космосе.

Как правило, книги входили в состав личного груза космонавтов. Это были произведения Пушкина, Лермонтова, Есенина. Юрий Глазков брал с собой в полет миниатюрное издание грузинского поэта Шота Руставели, подаренное космонавтом после возвращения на Землю тбилисскому музею.

На орбитальной станции «Салют-3» у космонавтов Павла Поповича и Юрия Артюхина была уже небольшая библиотека – немногим более 10 книг. Павел Попович любил читать Тараса Шевченко на украинском языке и книгу «Животные Африки». Как он объяснял: «Вдали от Земли больше всего хотелось читать о чем-нибудь сугубо земном…».

В ходе полета по программе «Союз-Апполон» в космос поднялись три книги Константина Циолковского – «Исследования мировых пространств реактивными приборами», «Космические ракетные поезда» и» «Цели звездоплавания» – прижизненные 1914 и 1929 годов издания ученого, взятые в музее его имени в Калуге и возвращенные туда после завершения полета с бортовыми автографами космонавтов Алексея Леонова, Валерия Кубасова и Томаса Стаффорда. Потом эти книги были переизданы факсимильно с росписями космонавтов и снова вернулись в космос уже на борт орбитальной станции.

Для первого советско-болгарского космического полета мать Сергея Королева – Мария Николаевна и мать Юрия Гагарина – Анна Тимофеевна передали в бортовую библиотеку космонавтов «Ракетный полет в стратосфере» и «Дорога в космос» (автор первой – Королев, второй – Гагарин). Но полет проходил не штатно, и космонавтам было не до чтения.

Юрий Зайцев с летчиком-космонавтом Георгием Гречкой

Библиотека орбитальной станции «Мир» насчитывала около 400 книг. Среди них чрезвычайно редкие экземпляры из личных библиотек самого Циолковского и многих основоположников практической космонавтики. Это, в частности, «Проблема полета при помощи ракетных аппаратов» Фридриха Цандера 1932 года издания – дар дочери ученого Астры Фридриховны; «Ракетный полет в стратосфере» Сергея Королева (1934 г.) – дар его дочери Натальи Сергеевны; «Ракетная техника» Михаила Тихонравова (1935 г.) – от жены Ольги Константиновны. Всего 28 редких авторских изданий. Немногие библиотеки на Земле могут похвастаться такой коллекцией!

В последние годы на борту орбитального комплекса появились и книги религиозного содержания, «Ветхий завет», например.

В собрании внеземной библиотеки есть книги на любой вкус – детективы, сборники анекдотов, романы, научные труды. С каждым грузовиком группа психологической поддержки экипажей старалась отправить на борт и экземпляры изданий периодической печати.

Весной 1999 г. в Российское авиационно-космическое агентство поступил запрос из Комитета по культуре Государственной думы России, в котором указывалось на необходимость возвращения находящихся на борту орбитального комплекса раритетов. Речь шла прежде всего о книгах выдающихся деятелей космонавтики – ее пионеров, вышедших при их жизни и имеющих их личные автографы. В РКК «Энергия» была создана специальная комиссия для определения приоритета очередности возвращения изданий. На борт комплекса космонавтам была передана радиограмма с просьбой провести инвентаризацию книг. Для этого экипажу было выделено специальное время.