Михаил Шифрин - 100 рассказов из истории медицины

Виллем тен Рейне больше не увидел Европы. Он остался в голландской колонии на Яве руководить лечебницей для прокаженных. Там и написал книгу об иглоукалывании, которому дал латинское название «акупунктура». В книге был чертеж иглы и четыре схемы расположения акупунктурных точек, срисованные с китайских и японских картинок. Автор не разделял стремления японцев лечить только так, как в древности. Неудачи они объясняли тем, что по невежеству отступили от канона: «Учитель говорил иначе!» Тен Рейне не сомневался, что со временем европейская наука обгонит чжэнь-цзю. Но список болезней, которые лечили иглоукалыванием, вызывал уважение: эпилепсия, катар и лихорадки, меланхолия, гельминтозы, понос, подагра, болевой синдром и даже гонорея. К тому же рефлексотерапию успешно применяли не только врачи, но и широкие массы населения, которые в отличие от европейцев были грамотны и читали инструкции по чжэнь-цзю. Свою книгу тен Рейне закончил призывом к читателю попробовать акупунктуру на себе. «Тогда, – писал он, – я очень обрадуюсь, потому что в моих путешествиях будет хоть какой-то смысл».

Европейских коллег заинтересовало в этой книге не столько иглоукалывание, сколько прижигание полынными сигарами (моксотерапия). Этот метод в сравнении с уколом не до крови выглядел более «материальным» и на какое-то время вошел в моду. Еще в лазаретах наполеоновской армии врачи старшего поколения практиковали моксотерапию при выхаживании раненых.

11 ноября 1684 г. главным врачом Бедлама, лондонского дома умалишенных, стал доктор Эдвард Тайсон – первый психиатр-гуманист, который организовал амбулаторию для людей с психическими отклонениями.

Врач в те времена заведовал также хозяйственной частью, поэтому мог сильно изменить жизнь больных. Осмотрев обитателей Бедлама, Тайсон обнаружил, что все они страдают обычными болезнями: у кого дерматит, у кого водянка или даже некроз, и каждый второй истощен. Новый врач сделал ставку на регулярное мытье и улучшенное питание. Завтракали кашами, в обед давали молочный суп или бульон, мясо с капустой или картошкой и кружку пива. В пять вечера – хлеб с маслом и молоко. От такого питания многие вышли из депрессии. По Англии пошла добрая слава. В других заведениях сумасшедших обворовывали и били, в нетопленых палатах не кормили, а тут – рай земной. В Бедлам выстроилась очередь!

Пришлось Тайсону выписывать больных, которые казались наиболее адекватными. От них требовалось только регулярно приходить и показываться врачу. Так возникла первая психиатрическая амбулатория. Сумасшедший дом перестал быть конечной остановкой.

За 24 года службы Тайсон, по статистике, выписал две трети своих больных, и не просто ради освобождения коек, а по случаю полного выздоровления. Мясо с картошкой и теплые ванны творили чудеса. Люди осознавали, что жизнь бывает прекрасна, и приходили в себя. Однако самому симпатичному пациенту из тех, кто пребывал в Бедламе 11 ноября 1684 г., доктор помочь не сумел. Тайсон оказался бессилен перед алкоголизмом.

Поэт Натаниел Ли, как и другие литераторы того времени, жил в доме богатого аристократа-покровителя: лорды мерились своими поэтами. А Ли был к тому же драматургом, и очень популярным. Собрат по перу Джон Уилмот, граф Рочестер, приучил его к дорогому портвейну. И однажды Ли, будучи в гостях у графа Филипа Пемброка, заперся в винном погребке, чтобы осушить все стоявшие там бутылки. Ущерб он причинил немалый, попал под суд. Такое поведение показалось судье безумным, а безумцу место в Бедламе. Психиатрического освидетельствования тогда не было, юристы ориентировались на свои представления о норме. Во всяком случае, компенсировать графу Пемброку стоимость выпитого Ли не мог.

Тайсон взялся за него как следует. Чтобы поэт и думать забыл о вине, его побрили наголо и намазали лысый череп шпанской мушкой. И так много дней подряд. Жгло ужасно, и, чтобы не было слишком больно, Ли стал сочинять. За четыре года в Бедламе он написал две пьесы, которые шли в театрах и приносили доход. Теперь ему было на что жить среди людей. И доктор Тайсон решил, что раз пьяница перенес годы без вина, то с вредной привычкой покончено.

Но на воле Натаниел Ли запил по-черному. Четыре года просаживал он свои гонорары, не сочинив ни строчки. Наконец голым и босым снова попал в Бедлам. После недели шпанских мушек и молочной диеты поэт поклялся Тайсону: больше – никогда! И был выписан.

Где он достал деньги, непонятно. Ночь напролет Ли кутил и дрался по всему Лондону, а утром упал замертво на мостовую. Прямо посреди улицы. Случилось это в Сити, у ворот Темпл-Бар.

18 ноября 1686 г. королю Людовику XIV успешно прооперировали свищ прямой кишки. C тех пор эта операция известна как «королевская». После нее хирургию стали считать полноценной профессией, а хирургов приравняли к врачам.

Врачи были отчасти повинны в возникновении королевского свища. Уже несколько лет Людовик страдал парапроктитом. Военную кампанию 1685 г. он провел в седле, что лишь усугубило течение болезни. Чтобы снять воспаление, придворные медики за полгода поставили королю две тысячи клистиров. По идее, они были правы (промывание нужно), но переусердствовали. Закономерно, что развился парапроктит и транссфинктерный свищ: в трех сантиметрах от ануса возникло отверстие, соединенное свищевым ходом с прямой кишкой.

Теперь Людовик не мог толком ни сидеть, ни ходить. С каждым днем он делался все печальнее. Хотя его состояние держали в секрете, мрачный вид короля и его редкое появление на публике порождали нехорошие слухи. Мази, припарки, свечи не помогали. Тогда первый придворный медик предложил отдаться в руки цирюльника-хирурга. Вызванный Шарль-Франсуа Феликс не смел отказать королю, но заявил, что таких операций еще не делали и нужно полгода на отработку методики.

Идея была ясна: иссечение свища в просвет прямой кишки, а дальше само заживет. Король не стар, ему только 48, выдержит. Но как провести это иссечение быстро, без осложнений и не слишком болезненно? Ведь анестезии еще не существовало.