Йожеф Аугуста - Великие открытия

Мне трудно поверить, что у неандертальцев не существовало культа. Неандертальцы по своему развитию стояли значительно выше любых представителей животного мира, они были людьми, хотя и примитивными. Если, как считают некоторые, более поздние люди ледникового времени — Homo sapiens fossilis — произошли от неандертальцев, тогда мы должны искать у последних и зачатки культовых представлений хотя бы потому, что никто не сомневается в их существовании у ископаемых людей современного вида, живших в позднем палеолите.

На песчаной косе у зарослей невысокого кустарника расположилось небольшое племя неандертальцев. Мужчины оживленно беседуют. В тени кустов отдыхают женщины. Весело бегают и играют дети. Вокруг валяются разбитые кости и черепа буйволов, диких кабанов и оленей, а иногда — слонов и бегемотов. Одни, выбеленные солнцем и дождем, валяются здесь уже давно, другие, со следами мяса и крови, напоминают о недавних трапезах. Даже дети не обращают на них внимания: играя, они просто перепрыгивают через большие черепа.

Напротив над рекой возвышается островок. На нем в высокой траве прячется дозорный, охраняющий покой маленького племени. Оттуда ему хорошо видно все вокруг — ничто не должно оставаться незамеченным. Ведь несколько дней назад, во время погони за зверем, они встретили другое племя, в котором гораздо больше мужчин-бойцов, чем у них. Значит, то племя сильнее, это враги. Заметив чужих (один нечаянно выдал свое присутствие), они долго их преследовали, и только густые заросли бамбука помогли племени вернуться, не потеряв никого. Теперь надо зорко глядеть вокруг, чтобы никто не напал на стоянку врасплох. Если это случится, их всех перебьют и черепа насадят на сучья деревьев — точно так же поступают они сами с черепами врагов. Вот и здесь, посреди островка, вкопаны в песок три большие ветки. На их сучьях — человеческие черепа, словно низкие деревья, на которых растут страшные белые плоды.

Дозорный не спускает глаз с равнины, но, кроме нескольких буйволов, что бродят вдали у болотистого берега реки, никого не видит. Вокруг ничего подозрительного. Все спокойно и там, где кусты и высокая трава скрывают берег, — в них пасется стадо диких свиней, а неподалеку медленно движутся к воде слоны (теперь мы назвали бы этих животных стегодонтами). Наверно, они хотят пить или купаться.

Жара начала спадать, а солнце клонилось к вершинам гор, когда дозорный вдруг заметил, как из зарослей, совсем неподалеку, выскочили олени и прыжками бросились наутек. Часовой насторожился… Оленей кто-то вспугнул. Может быть, это тигр? Олени чуют его запах издалека. Или волки? Но вглядевшись, он увидел, как из кустов осторожно выполз человек, за ним — другой, третий, еще и еще. Они собрались вместе, о чем-то советуясь, а из кустов появлялись все новые люди.

Дозорный не стал ждать. Громким криком предупредил он соплеменников об опасности. Мгновенно все племя — мужчины, женщины, дети — обратилось в бегство. Перевалив через невысокий холм, все устремились к лесу.

Враги уже заметили берущих и с дикими криками кинулись вдогонку. Может быть, они и настигли бы их, если бы не сумерки, но тропическая ночь наступает быстро. И ночная тьма спасла племя.

Когда настал день, песчаный берег был пуст: на стоянку не вернулись ни беглецы, ни их преследователи.

Наступило время дождей, когда синее небо заволокли тучи. Дождь шел и шел, и земля уже не могла впитывать воду. Грязные потоки устремились к реке, которая вышла из берегов и затопила долину. Стоянка людей тоже оказалась под водой, которая смыла и унесла насаженные на сучья черепа. Когда период дождей кончился и опять наступило сухое время года, а река вернулась в свои берега, все вокруг было покрыто слоем песка и гальки. И только кое-где торчали кости, те, что подлиннее, — река похоронила место, откуда бежали люди. И другие люди узнали о нем лишь через много тысяч лет.

Это произошло уже в наше время и, как часто бывает с открытиями, совершенно случайно. Я буду рассказывать со слов сотрудника Утрехтского университета в Голландии Г. Кенигсвальда, крупного исследователя, открывшего на Яве неизвестного до того времени предка человека.

В 1930 году существовала одна-единственная карта острова Явы, которая к тому времени уже устарела. Геологическая служба в Бандунге решила заняться составлением новой карты. В этой большой работе приняли участие не только географы и геологи, но и палеонтологи.

Геолог К. Тер Хаар занимался геологическим картированием холмистой местности в районе Кенденга, известной сложным строением и рельефом. К середине 1931 года Тер Хаар почти закончил карту района западнее реки Соло. В то время он жил в маленьком поселке Нгандонг. И вот в один из августовских дней, вернувшись раньше обычного, он решил искупаться в реке Соло.

Плавая, он обратил внимание на строение берега. На высоте двадцати метров над водой был ясно виден выход слоя песка и гальки. Значит, они были отложены в те далекие времена, когда река еще не успела вырыть такое глубокое ложе. Тер Хаар взобрался по крутому склону берега, чтобы получше рассмотреть заинтересовавшие его породы, и тут заметил торчащую из песка острую кость. Сходив за молотком, он стал удалять песчаник и галечник вокруг своей находки, оказавшейся частью рога буйвола. Продолжая копать, Тер Хаар обнаружил целый череп буйвола. Тогда он решил не оставлять дела и на следующий день привел местных рабочих. Вместе с ними он нашел еще множество костей и оленьих рогов. Было очевидно, что обнаружено кладбище млекопитающих на месте древней террасы реки Соло. Тер Хаар определил в разрезе берега три террасы: первую, самую молодую, — примерно в двух метрах над уровнем реки, вторую — на высоте около семи метров над водой и третью, самую древнюю, — на высоте около двадцати метров. Находка была сделана на третьей террасе, которую открыл еще в 1907 году геолог Ж. Эльберт, участник экспедиции на Яву под руководством Маргариты Леоноры Зеленки.

Находки на третьей террасе у Нгандонга обратили на себя внимание. Уже через две недели Геологическая служба прислала индонезийца Самзи для продолжения раскопок. Самзи с помощниками накопал здесь множество палеонтологического материала, который после предварительной подготовки паковали в ящики и отсылали в Бандунг, где он попадал в руки начальника Геологической службы инженера В. Оппеноорта.

Оппеноорта не столько интересовали кости животных, сколько он надеялся обнаружить здесь что-нибудь неожиданное: ведь раскопки велись невдалеке от тех самых мест, где Эжен Любуа нашел знаменитого питекантропа, в свое время вызвавшего небывалую сенсацию.