Александр Гордон - Диалоги (август 2003 г.)

Что касается страшного суда, этой сцены суда, ты совершенно права, Нора, это – один из самых великих даров, которые Египет дал человечеству, хотя вроде бы это страшный дар. Так, например, считал английский учёный, очень видный египтолог, религиевед, компаративист, С.Брэндон, который ещё в 60-е годы написал, что ничто так не значимо в религии Египта для современной культуры человечества, как страшный суд.

Но ведь египтяне, и это надо подчеркнуть, они не выдумали это, они пришли уже в историю с этой идеей. Когда мы смотрим на религию Египта, на их монотеизм, на их верования загробного цикла, мы должны понимать, учитывая вообще консерватизм религиозной мысли, а тем более мысли, связанной с заупокойным ритуалом, что это то, во что верили люди за многие тысячи лет до первых письменных памятников, и далеко не только в Египте. Но Египет осмелился об этом сказать. Почему? Мы до конца не знаем, в любом случае это особая большая тема.

Что же касается самого этого Страшного Суда, то здесь надо помнить, что, по сути говоря, человека никто не судит. Он приходит в эту палату Маат, палату истины… Не будем забывать, что суд земной в Египте назывался «Пер Маат» – «Дом Маат» – «дом суда». И не будем забывать, что Маат – это любимая дочь Бога Творца. Маат и Тефнут – это разные эпитеты одного и того же. Тефнут, это – «выплюнутая», это первое из божественных проявлений Творца. То, что даже не сотворено, как творятся дети у мужчины и женщины, а то, что выплюнуто, извергнуто Творцом, то есть это – Его суть, но пребывающая вне Его.

Так вот эта великая Маат, она есть лишь мерило праведности. Человек приходит после смерти на этот суд. Что такое его сердце? Вспомним опять же Евангелие. Из внутрь, из сердца человека исходят и благие, и злые мысли. Сердце – это то, где совесть судит человека, это вместилище всего его доброго и злого, с точки зрения практически любой религиозной системы. И это сердце взвешивается, оно должно быть уравновешено Маат, должно быть уравновешено правдой. Если да – ты праведник, ты исполнил ту волю, которую в тебя заложили, которую о тебе имел Бог, и ты воссоединяешься с Ним.

Потому что в египетских древнейших текстах, Текстах Пирамид есть очень важная идея: человек, любой человек создан до творения мира. Это кажется очень странным. Мы все привыкли, что мы родились там 50 лет назад от папы и мамы. А египтяне утверждают: такой-то – Пэпи – был создан до того, как воздвиглись горы, до того, как простёрлось небо, до того, как сама смерть вошла в мир, до того, как в бытие вошли боги. Человек существовал до всего этого, он был в предвечном божественном каком-то предсуществовании, которое египтяне обозначали словом «Нун». Он был в нём, он вышел из него. То есть он как бы – проявление Бога, он не сам по себе. Нельзя сказать, что я одно, а Бог – другое. Величайшая истина была в том, что человек – это божественное проявление с индивидуальной свободной волей, но с определённой, как у нас сейчас любят говорить, программой, которую заложил в него Бог, как в свою энергию, как в свою силу. Но человек может её выполнить, может не выполнить. Выполнил – ты восходишь к Осирису, побеждаешь смерть, возвращаешься в полноту, в конечном счёте, Нуна, в ту же полноту божественного сверхбытия, образом которого являются поля Иалу, рай. Потому что прекрасное человеку ведь трудно изобразить иначе, как земными образами. Опять же, вспомним Священное Писание: «Не восходило на ум человеку, что уготовал Господь для любящих Его». Как это изобразить?

Если же человек не выдержал испытания… Ты сказала, что Амамат, это – исчезновение. Многие грешники очень бы хотели просто исчезнуть. Но я боюсь, что Амамат, это тоже один из прообразов христианских образов. Вспомним западную стену любого католического собора. Это огромная пасть ада, куда входят грешники. Они не исчезают. Но они обретают вечную жизнь, полную трагедии и муки вне Бога. Вот что-то подобное обретают грешники, я так думаю, и судя по, скажем, «Книге врат», также думали египтяне. Так что Египет в этом смысле является для нас картинкой того, как верили задолго до наших дней, и прообразом того, что открыло потом христианство и реализовало здесь на земле.

А.Г.Интересно. Значит, всё-таки есть доля правды в словах этологов, когда они утверждают, что состояние, которое мы называем совестью и преступлением некоего внутреннего нравственного закона, свойственно и многим высшим животным, и что человек получил сначала ощущение неудобства, неудовлетворённости при нарушении некоего закона, а потом сформулировал это в заповеди или в антизаповеди…

А.З.Да, в любом случае, это заповедь.

Э.К.Очевидно, да.

А.З.Я думаю, что это, в общем-то, верная вещь. Другое дело, что есть категориальное различие между животным и человеком. Я думаю, в тот момент, когда возникает категория совести, она связана с категорией свободы, животное становится человеком, самоответственной личностью, которая уже может быть судима, но которая и может быть обожена…

Участники:

Андрей Анатольевич Гриб – доктор биологических наук

Михаил Леонидович Фильченков – доктор биологических наук

Андрей Гриб: Сегодня мы будем говорить о квантовой космологии. Собственно, сама эта наука, квантовая космология, она пытается ответить на очень важный вопрос, который человечество волнует уже с давних пор. А именно, что такое начало Вселенной, если оно было, и что можно сказать об этом начале. Но сначала я, может быть, расскажу об истории этого вопроса современной науки, имея в виду науку 20-го века. Первым человеком, который стал говорить о том, что у Вселенной, по-видимому, было начало, был создатель теории расширяющей Вселенной Александр Александрович Фридман. В 1922-м году он, работая тогда в Петрограде, опубликовал работу, в которой описал расширение пространства. Это расширение пространства связано с некоторым особым решением уравнения Эйнштейна. И вот он нашёл это решение. И тогда же в этой работе в 1922 году он сказал, что если это правильно, то у Вселенной было начало. И он думает, что это начало было где-то, примерно, порядка десяти миллиардов лет тому назад. Удивительным образом, сегодня мы считаем, что возраст Вселенной равен 13,7 миллиардов лет. Но во время Фридмана никаких данных об этом не было. И, собственно, само по себе это утверждение было некоей странной и удивительной догадкой.

Дальше история развивалась таким образом. Отношение к самой идее начала, с самого начала всей этой науки было разным и очень неоднозначным. Альберт Эйнштейн написал на работу Фридмана отрицательный отзыв. В этом отзыве он написал, что он считает, что этого решения не существует, и что у уравнения Эйнштейна есть только статические решения. После этого Фридман написал письмо Эйнштейну, где подробно объяснил свои выкладки но, однако, Эйнштейн это письмо не прочитал, и потом в Берлине друг Фридмана Крутков показал, наконец-то, Эйнштейну это письмо, и они вместе, Крутков и Эйнштейн, разобрали выкладки Фридмана и поняли, что всё это правильно. Будучи честным человеком, Эйнштейн после этого опубликовал небольшую заметку в том же журнале – «Zeitschrift fur Physik» – это был главный международный физический журнал того времени, где он написал о том, что действительно такое решение, которое нашёл Фридман, существует. И высказывание о том, что эта работа ошибочна, было неправильным. Надо сказать, что работающий сейчас исследователь науки Стейчвэл написал о том, что первоначально в письме Эйнштейна было ещё добавлено. Но я думаю, что это не имеет физического смысла. Это о второй его заметке, где он исправил свою ошибку.