Николай Непомнящий - Гигантский морской змей

Местное население, сразу же после того как выжившие члены экспедиции достигли континента, быстро прознало про открытых животных. Словно в дополнение к описанному лакомству, Стеллер обнаружил на тех же островах колонию каланов (морских котиков). Командоры тут же заполнились жадными охотниками: там им было всегда гарантировано мясо — благодаря постоянному присутствию гигантских сирен. По оценкам американца Леонарда Стейнегера, в ту эпоху поголовье коров вокруг острова Беринга составляло около тысячи пятисот особей и еще пятьсот вокруг Медного. С 1743 по 1763 год девятнадцать групп по тридцать — пятьдесят охотников на каланов являлись туда на зимовку. Уже в 1754 году горный инженер Яковлев определил, что вследствие неразумной бойни и безумного расточительства морские коровы были истреблены в окрестностях Медного. Эта новость распространялась столь неспешно, что уже и на самом острове Беринга последняя особь была убита в 1768 году неким Поповым. Прошло менее двадцати семи лет с того времени, как открыли несчастного зверя…

Однако уже давно некоторые криптозоологи ставят под сомнение факт полного уничтожения стеллеровой коровы на острове Беринга.

Так, ссылаясь на рассказы двух русско-алеутских поселенцев, высадившихся на острове в 1830 году, профессор А. Э. Норденшельд пытался убедить всех, что одну морскую корову видели еще в 1854 году. Но анализ рассказов свидетелей доказал, что на самом деле речь шла о самке нарвала, то есть морского единорога, и что, увы, версия не подтверждается.

С 1879 по 1885 год польский зоолог Бенедикт Дыбовский, оказавшийся в качестве врача на Камчатке, собрал на острове Беринга не только скелеты исчезнувшего животного, но и различные свидетельства, доказывающие, что колонисты по прибытии на остров знали о морской корове. Следовательно, где-то в 30-х годах XIX века еще были живы несколько экземпляров.

Итак, весьма вероятно, что огромный зверь, который так напугал Крюкова и его товарищей где-то между 1795 и 1818 годом, был одной из выживших коров. Конечно, глаза морской коровы не имеют никаких пугающих особенностей, но они лишены век и, конечно, кого-нибудь могут напугать. Коровы имели привычку высовывать голову из воды и бесстрашно приближаться к людям. Их черноватая кожа в складках напоминала кору дуба, и могла навести на мысль о чешуйчатой коже рептилии. Наконец, морская корова вполне могла так разбухнуть от жира, что ее тело покрылось множеством складок, опоясывающих все туловище, от одного конца до другого, так что, когда она поднималась над водой, спина ее становилась на вид усеянной большими буграми. Люди, малосведущие в анатомии, вероятно, могли увидеть в этом и кольца змеи…

Короче говоря, если наблюдения Крюкова и не позволяют установить присутствие морского змея в водах северной части Тихого океана, то в них все же остается много важного для истории зоологии. Они, вероятно, на самом деле представляют собой последнее свидетельство, которое дошло до нас о проживании стеллеровой коровы на острове Беринга.

Самое время задаться вопросом: а не посещал ли в то время морской змей Индийский океан? И действительно, 25 ноября 1834 года лейтенант британской морской разведки У. Фолей прислал в «Журнал азиатского общества Бенгалии» письмо, повествующее об одной его весьма странной встрече в Бенгальском проливе.

«Во время моего путешествия в Мадрас (в мае сего года) я видел очень странную рыбу, которую раньше не встречал ни один моряк из находившихся на борту, хотя многие офицеры и матросы раньше участвовали в плаваниях китобоев. Эта рыба была величиной с кита, но совершенно другой формы и вся покрыта пятнами, как леопард: она прошла почти под носом корабля, во время штиля, и нам, по счастью, удалось ее разглядеть. У нее было три больших спинных плавника, которые задвигались очень споро, когда ее стали тревожить те камни, которыми мы по глупости ее засыпали: эта рыба на самом деле была вполне способна сломать нам руль и котел, который находился на носу. Множество других рыб примерно в локоть величиной, а то и больше (приблизительно вида морской собаки) крутились вокруг чудища, тыкаясь лениво ему в рот и тут же отскакивая. Хотелось бы дать вам представление обо всем ее виде. Рот был очень велик; спинные плавники черного или темно-коричневого цвета, как и хвост; туловище покрыто коричневыми пятнами, как у леопарда; голова той же формы, что и у ящерицы. Не может ли это быть плезиозавр или один из тех видов рыб, которые сочтены давно вымершими?»

Как видим, люди начали уже размышлять о существовании плезиозавра. Это даже стало неким наваждением. Еще десять лет назад лейтенант Фолей скорее бы подумал о большом морском змее.

Однако ни форма тела животного, ни его столь необычная окраска, ни даже место встречи не соответствовало тому, что тогда знали о морском змее. Так о чем здесь идет речь на самом деле? О газетной «утке»?

Это маловероятно, ведь и другие люди тоже видели этого же самого монстра. Только это произошло в 5500 километрах оттуда, и в другом океане…

Вдохновленный письмом лейтенанта Фолея в «Журнале азиатского общества Бенгалии», один любитель-натуралист из Калькутты, Г. Пиддингтон, отписал в тот же журнал, что он сам видел в декабре 1816 года пятнистое животное, очень похожего вида, у входа в бухту Манилы, на Филиппинах, когда он заводил туда один маленький испанский бриг. Рыба была, судя по всему, размерами от 21 до 24 метров в длину и по крайней мере 9 — в ширину.

Когда его испанские моряки заговорили о похожем звере, которому они, впрочем, давали имя «чакон», Пиддингтон подверг их строгому допросу. Он узнал, что чудовище хорошо известно в этих местах. О нем говорили с нескрываемым ужасом, ибо у того была привычка, по их словам, нападать на маленькие рыбачьи суда и крушить их. Однажды оно даже проглотило человека, упавшего в воду, когда тот из любопытства слишком далеко высунулся за борт.

Моряки подтверждали эти тревожные слухи. Наконец, Пиддингтон узнал, что в 1820 или 1821 году шлюпка с одного американского корабля, с офицером и несколькими матросами, пересекая залив Манилы, внезапно оказалась лицом к лицу с пятнистым чудовищем. Перепуганные матросы выпустили весла из рук. И второй помощник, который был на руле, увидел, повернувшись, как почти перед ним распахнулась пасть рыбы. Не найдя ничего другого под рукой, несчастный сунул штуртрос руля в зиявшую глотку монстра. Тот сомкнул челюсти с ужасным хрустом и, нырнув под шлюпку, больше не появлялся.

«Нам не хотелось болтать об этой истории, чтобы не стать посмешищем, — признавался капитан американского судна, — но моему второму помощнику можно доверять, и к тому же от здешних рыбаков мы слышали о странной породе большой рыбы, которая всегда гналась за их суденышками, едва завидев их».