Говард Рейнгольд - Умная толпа

Подобно тому как существующие представления об обществе оказались поставлены под сомнение с появлением общественных сетей в киберпространстве, так и традиционные понятия местонахождения оспариваются по мере того, как вычислительные устройства и устройства связи начинают заполнять наше окружение. Когда люди на городских улицах и в общественном транспорте проводят все больше времени в разговорах с другими людьми, физически не находящимися с ними рядом, становится очевидно, что природа общественных мест и иные стороны социальной географии меняются прямо у нас на глазах; одни перемены благотворно скажутся на общественном благе, тогда как другие навредят ему.

Прежде чем делать ставку на грядущую технологическую цивилизацию и думать, что можно совладать с общественными переменами, вызываемыми технологиями умных толп, необходимо узнать, что значат эти технологии, что выражают и как надо их воспринимать. Завершаю же я книгу общими соображениями насчет будущего, высвечивая сильные и слабые стороны, благоприятные и грозящие бедой возможности мобильных и вездесущих технологий. Я полагаю, что наша судьба (еще) не определяется технологией, что наша свобода и качество жизни (еще) не окончательно пожертвованы во имя превращения нас в более производительный придаток всемирной машины по производству изобилия.

Мне также известно, что влияние новых технологий на нашу жизнь не станет благотворным только потому, что мы на это уповаем. Те, кто хочет как-то повлиять на исход дела, должны прежде всего знать, какие в этом процессе кроются угрозы и возможности и как можно воздействовать на них. Подобные знания вовсе не служат залогом того, что новые устройства будут употреблены на создание человечного, жизнеспособного мира. Однако без этих знаний мы вряд ли сможем повлиять на мир, в котором предстоит жить нашим внукам.

ПРОЗРЕНИЕ В СИБУЯ

Том Стандидж. Беспривязной Интернет [1]

Болшепальцевое племя

Если вы желаете испытать, что такое виртуальная реальность, не влезая в компьютер, отправляйтесь подземкой на станцию Сибуя и ступайте в направлении указателей «Хатико». Задержитесь у изваяния возле станции. Эта бронзовая статуя в честь верного пса стала излюбленным местом встреч в Токио. В 1920-е годы каждое утро Хатико провожала своего хозяина, профессора Уэно Эйсабуро, до этой станции и дожидалась его возвращения. Однажды, в 1925 году, Уэно так и не пришел сюда, поскольку скоропостижно скончался, однако его пес по-прежнему приходил на станцию до самой своей смерти в 1934 году. Ежегодно 7 марта у памятника устраивается праздник [2]. Подобно другим местам встречи, например под часами крупнейшего в мире нью-йоркского железнодорожного вокзала Grand Central , памятник Хатико стал для горожан своеобразной точкой отсчета — неким местом притяжения, по мнению социолога Томаса Шеллинга, составляющим неотъемлемую часть жизни любого города [3].

Сотни людей толкутся вокруг Хатико, то собираясь гурьбой, то рассеиваясь. Люди сходятся, упорядочиваются и приходят в движение. Во многом станция Сибуя напоминает афинскую агору или точку Шеллинга. Но толчея вокруг Хатико отличается от толп далекой древности тем, что действия некоторых людей невидимым образом согласовывают потоки передаваемых электронными средствами сообщений.

Внимание все большего числа людей у перекрестка Сибуя теперь оказывается одновременно прикованным к трем реальностям. Это физический мир, где пешеходы стараются разминуться друг с другом; искусственный, но вполне конкретный мир, — город с навязчивой коммерческой рекламой; и мир, описанный более тридцати лет назад Ги-Эрнстом Дебором как Общество спектакля [4]. Третья сфера, не уступающая неоновым вывескам мегаполиса по своему воздействию на общество, — это канал общения, где выпускаемые очереди скупых строчек соединяют людей здесь и сейчас.

Если повернуться спиной к Хатико и посмотреть на противоположенный тротуар, то в какой-то момент можно увидеть себя на одном из трех огромных телевизионных экранов, возвышающихся над перекрестком. Гигантские экраны с высоким разрешением, выражаясь языком виртуальной реальности, оказывают «погружающее» действие. Иначе говоря, находясь на перекрестке Сибуя, вы не только воспринимаете постоянно меняющееся аудиовизуальное окружение, но и как бы втягиваетесь внутрь его.

Пешеходный переход воздействует на структуру толпы. Каждый раз при включении зеленого света 1500 людей с восьми сторон устремляются к переходу, совершая сложный, совместный, импровизированный танец, который предотвращает столпотворение; люди сотрудничают со своими ближайшими соседями, двигаясь при этом в разных направлениях. Помимо длящихся какие-то мгновения переговоров по согласованию действий с движущимися незнакомцами, многие в этой толпе ведут одновременно разговоры с людьми, находящимися где-то еще.

Всякий технологический порядок (режим) включает тех, кто изобрел новое устройство, кто производит и продает его (а также акционеров и политиков, на которых влияют эти акционеры), и, наконец, тех, кто использует саму технологию зачастую совершенно неожиданным для изобретателей, продавцов или надзирающих лиц образом. У каждой из этих групп своя заинтересованность в данном устройстве и свое видение. Свои исследования я начал с разговора с антропологом, а затем встретился с одним из тех, кто вырабатывает стратегию «i-mode», необычайно полюбившуюся жителям Японии услугу беспроводного Интернета. Я также побеседовал с учеными, инженерами, торговцами, предпринимателями, журналистами и случайными прохожими.