В. Красногоров - Подражающие молниям

В той же «Книге эскизов» Фонтана изобразил я описал другую катящуюся ракету — «черепаху». Рядом с черепахой Фонтана рисует плавающие мины и торпеды. Намного же он опередил свое время — ведь «Книга эскизов» была создана примерно в 1320 году! Столетие спустя (около 1430 года) другой итальянец, Мариано из Сиены, прозванный «Хитрюга», а также «Архимед», написал книгу, в которой впервые встречается описание минного подкопа.

«Землекопы, проникшие под укрепление, делают пещеру. Там, где почувствуют над собой топот ног, делают широкую камеру на манер печи. Помещают в нее три или четыре открытые бочки, полные пушечного пороха. Подводят к бочкам сернистый шнур. Закладывают вход в камеру камнями, утрамбовывают песком и поджигают шнур. Так огонь подходит к бочкам, и взрыв уничтожает укрепление».

Благодаря «Архимеду» минное дело широко распространилось по Европе. Не было ни одной хоть сколько-нибудь приличной осады, где бы не попытались сделать подкоп под крепостное укрепление. На подкопы отвечали контрподкопами. Итальянские инженеры нарасхват выписывались в различные страны для проведения взрывных работ. Таким образом, уже в те времена не только военные, но и ученые нужны были для победы над врагом. Поучительный пример тому — осада Антверпена испанцами в 1585 году во время борьбы Нидерландов за независимость. Благодаря применению взрывчатых веществ эта осада так поразила современников, что они оставили нам ее описание в мельчайших подробностях. Яркую картину антверпенской осады в одном из своих исторических сочинений дал Шиллер.

Испанцы, поставив свои корабли в ряд и проложив поверх них настил, соорудили через залив мост длиной почти в километр. Этот мост играл важную роль в блокаде города, и осажденные долго ломали голову над тем, как его уничтожить. Выход нашел итальянский инженер Фредерико Джанибелли, находившийся на службе у антверпенцев. По его указанию были построены два корабля — «Надежда» и «Счастье», в которые загрузили восемьдесят тысяч фунтов пороха. Чтобы заряд взорвался в нужное время, построили адскую машину — огромный многопудовый часовой механизм (его чертежи сохранились), который также погрузили на один из кораблей. В ночь с четвертого на пятое апреля оба корабля снялись с якорей и медленно двинулись к мосту.

Испанцы приняли «Счастье» за обыкновенный зажигательный корабль — брандер и отнеслись к его приближению довольно беспечно. Они даже осыпали антверпенцев насмешками за тощий огонь на брандере и со? брались было его тушить, чтобы оставить за собой захваченный корабль. И в это время раздался взрыв, какого еще не видел мир и о котором долго помнила потрясенная Европа. На три мили вокруг содрогнулась земля, в воздух взлетели мачты, пушки, люди, камни, вода. Свыше пятисот человек было убито, шесть кораблей сожжено, множество разбито на куски. Глава осаждавших герцог Александр Фарнезе остался жив только благодаря случайности.

Любопытно, что еще за несколько лет до осады Антверпена Фредерико Джанибелли хотел поступить на службу к испанскому королю Филиппу, но получил презрительный отказ. Тогда Джанибелли предложил свои услуги Англии — постоянной противнице Испании. Он был с почестями принят королевой Елизаветой и направлен впоследствии в Антверпен на помощь Нидерландам против испанцев.

Тремя годами позднее, в июле 1588 года, все тот же Джанибелли помог англичанам уничтожить один из отрядов «Непобедимой армады». Большая группа кораблей самого грозного тогда испанского флота стояла у Кале. На нее двинулись восемь брандеров, которыми командовал — испанцы знали это! — Джанибелли. Со страхом следили матросы за приближением ветхих деревянных скорлупок, и в конце концов нервы у испанцев не выдержали. С криками «Антверпенский огонь!» они в ужасе стали бросаться в воду. Их корабли обратились в поспешное бегство.

Применение пороха и появление огнестрельного оружия на Руси связано с именем Дмитрия Донского. Дмитрий стал великим князем всего одиннадцати лет от роду и с первого до последнего дня провел свое княжение в походах и битвах. Двенадцати лет он «взял свою волю» над князем ростовским, затем усмирил князей суздальского, галицкого, тверского, воевал с Литвой и Рязанью. Таков был этот воинственный князь, и не удивительно, что именно при нем, внимательно следившем за всеми новинками воинского искусства и заботившемся о мощи своего государства, впервые появилось у нас огнестрельное оружие, всего несколькими годами ранее ставшее известным в Европе.

8 сентября 1380 года произошла одна из величайших битв в истории русского народа. Впервые за полтораста лет тяжкого иноземного ига русская рать во главе с Дмитрием, ставшим после этого дня Донским, открыто, лицом к лицу встретилась на Куликовском поле с огромными татарскими полчищами. Нет нужды рассказывать о событиях этого дня — они известны каждому. Татары были разбиты, но победа далась дорогой ценой. Из полутораста тысяч русских воинов остались в живых только сорок тысяч. «Была на Руси радость великая, но была и печаль большая по убитых от Мамая на Дону. Оскудела совершенно вся земля Русская воеводами и слугами и всяким воинством, и от этого был страх большой по всей земле Русской».

Это оскудение дало татарам возможность нанести вскоре ответный удар. Через два года после битвы на Дону новый властелин Золотой Орды хан Тохтамыш тайком собрал несметное войско и неожиданно появился у стен Москвы. Великий князь вынужден был спешно уехать в Кострому собирать полки. 24 августа 1382 года Тохтамыш начал штурм Кремля. «Татары пускали стрелы, как дождь, — пишет известный историк С. Соловьев,— стреляли без промаха, и много падало осажденных в городе и на стенных забралах; неприятель поделал уже лестницы и лез на стены; но горожане лили на него из котлов горячую воду, кидали камни, стреляли из самострелов, пороков, тюфяков и пушек, которые здесь в первый раз упоминаются».

Вот при каких обстоятельствах впервые были применены на Руси порох и огнестрельное оружие. Ведь тюфяками тогда называли ружья или пушки. Один из самых первых русских тюфяков хранится в Артиллерийском музее в Ленинграде. Посмотрите на него с уважением— шестьсот лет назад он помогал оборонять нашу столицу от полного уничтожения.

Слово «тюфяк», или «тюфенг» (по-турецки «ружье»), восточного происхождения. Может быть, огнестрельное оружие и порох пришли к нам, минуя Европу, непосредственно с Востока, от арабов через турок и татар?

Вначале порох привозился от иноземцев, но очень скоро его стали делать на Руси. Спустя немного лет после смерти Донского, «зелье» в Москве производилось в таком количестве, что послужило причиной знаменитого порохового пожара, от которого в 1422 году выгорела вся столица.