Анатолий Александров - Путь к звездам. Из истории советской космонавтики

Не так получилось у командира «Союза-5» Волынова. Он приземлялся через сутки. Посадка у Бориса получилась отнюдь не «мягкой». На заключительном этапе спуска корабля возникла похожая ситуация, что и у «Союза-1» с Комаровым на борту. В расчетное время не произошло разделение спускаемого аппарата с бытовым и приборным отсеками. Панели солнечных батарей закручивали корабль, и он, беспорядочно вращаясь, в потоке огня с большой скоростью несся к Земле. Только взрыв топливных баков тормозной двигательной установки позволил освободиться от лишних отсеков. Автоматика была уже не в состоянии стабилизировать «Союз-5», и он продолжал вращаться.

Но, к счастью, на этот раз нормально сработала парашютная система. Вращающийся спускаемый аппарат стал закручивать стропы и купол парашюта в «падающую грушу». Спасением явилось то, что, дойдя до крайней точки, стропы начали раскручиваться в обратную сторону. Скорость падения заметно снизилась, но все же значительно превышала расчетную. Спускаемый аппарат упал на мерзлую землю. Удар получился невероятной силы. Несколько минут космонавт приходил в себя. Рот его наполнился кровью, потому что от удара сломалась верхняя челюсть.

В октябре шестьдесят девятого последовала серия пилотируемых стартов. Один сложнее другого. В них удалось осуществить давнишнюю задумку Сергея Павловича — групповой полет трех многоместных «Союзов». 11-го числа взлетел «Союз-6» с Шониным и Кубасовым на борту. Через сутки стартовал «Союз-7»: Филипченко, Волков, Горбатко. Еще через сутки отправился на орбиту «Союз-8» с Шаталовым и Елисеевым повторно. Валерий Кубасов прихватил с собой сварочную установку «Вулкан», которую ему предстояло испытать в невесомости. И он впервые в мире осуществил сварку материалов на орбите!

Необычайно трудным получился полет «Союза-9» с Николаевым и Севастьяновым на борту в июне семидесятого. Их почти восемнадцатисуточная экспедиция во многом явилась полетом в неизвестность. Экспериментальные исследования, выполненные космонавтами, имели огромное значение для последующих шагов в безбрежный океан Вселенной. По существу, космонавтика перешла от этапа исследования околоземного пространства к этапу его практического освоения.

Вечером 31 мая состоялось «парадное» заседание Государственной комиссии. Николаев и Севастьянов поблагодарили ее членов за доверие и взяли обязательство непременно выполнить поставленную задачу. Затем состоялась пресс-конференция, на которой космонавты не должны были говорить о длительности своего пребывания на орбите и оттого чувствовали себя скованно.

Старт «Союза-9» состоялся ровно в полночь и прошел без замечаний. Но на четвертые сутки полета на командном пункте пришлось поволноваться по поводу отказов в системе управления солнечными батареями. Космонавты перешли на их ручное управление, периодически отключая и включая их.

На двенадцатые сутки полета у экипажа появились заметные признаки переутомления. Это проявилось в работе с аппаратурой, оговорках и повторениях при радиообмене.

Пятнадцатые сутки ознаменовались тем, что Виталий, включая освещение кабины, ошибочно нажал кнопку включения табло автоматики системы посадки. Табло так и освещалось до приземления спускаемого аппарата.

Пополудни 19 июня корабль «Союз-9» вошел в плотные слои атмосферы и совершил благополучную посадку восточнее Караганды. Космонавты не смогли самостоятельно покинуть корабль. Их вынесла на руках поисковая команда. И на следующий день они еще очень тяжело переносили возвращение на Землю. Бледные, опухшие, апатичные, без жизненного блеска в глазах они произвели на Каманина при встрече в Чкаловской жалкое впечатление… Космонавтам требовался отдых и забота врачей.

Когда в надежности «Союзов» не сомневался уже никто, в июне семьдесят первого стартовал многоместный «Союз-11». На борту — Добровольский, Волков и Пацаев. В последний день месяца, отработав более трех недель на орбите, экипаж перенес в транспортный корабль все пленки и записи с результатами научных экспериментов, приготовился к возвращению на Землю. Все посадочные операции выполнялись строго по программе: расстыковка «Союза-11» с орбитальной станцией, включение тормозной двигательной установки, разделение отсеков корабля, вхождение в плотные слои атмосферы, раскрытие системы посадочных парашютов.

Корабль совершил «мягкую посадку». Вертолеты поисковой группы в считанные минуты приземлились рядом с ним. Спасатели удивлены: «Почему не открывается крышка входного люка?.. Почему отсутствовала радиосвязь на последнем участке спуска?» Поисковики сами открыли люк. Космонавты находились на привычных рабочих местах, но не подавали признаков жизни…

Когда корабль входит в плотные слои атмосферы, автоматически открывается клапан вентиляции и космонавты начинают дышать земным воздухом. Но клапан диаметром пять сантиметров открылся еще в пустоте, раньше положенного времени всего на три или четыре секунды. У космонавтов произошла кессонная травма — лопнули все кровяные сосуды. Магнитофонная запись совершенно точно показала, что командир корабля Георгий Добровольский потянулся, чтобы закрыть отверстие, ведь воздух в пустоте вырывался из корабля со свистом, но ему помешали пристегнутый ремень и декоративная обшивка… Чудовищная нелепость унесла жизни сразу трех замечательных космонавтов!

Этот вызов в штаб армии в начале третьей декады августа шестьдесят восьмого получился для генерала Корнеева все же неожиданным. В течение последних полутора лет командир 29-й дивизии довольно часто в разных обстоятельствах встречался с командармом, но ни разу генерал-полковник Добыш не начинал с ним разговор подчеркнуто официально, в присутствии членов Военного совета Павельева и Любимова. И говорить Федор Иванович начал сразу о новом оружии, межконтинентальных ракетах и их совершенно особом обслуживании.

— Космические корабли и различные автоматические станции запускаются в сторону Луны, к Марсу и Венере с помощью межконтинентальных ракет. Дошла очередь и до нас, войсковых ракетчиков, Владимир Егорович, получить такие средства в свое распоряжение, — Добыш пристально вгляделся в лицо подчиненного, будто желал сразу же получить ответ, как воспринимаются Корнеевым его начальные слова. Потом продолжил: — Получен приказ Главкома ракетных войск маршала Крылова о создании в составе нашей армии пока двух дивизионов отдельных стартов и соответственно двух технических ракетных баз их обслуживания. Военный совет армии на днях внимательно рассмотрел этот вопрос и решил поручить ответственные задания командованию 7-й и 29-й ракетных дивизий. У членов Военного совета не возникло никаких сомнений в том, что командиры передовых соединений, генералы Уваров и Корнеев, безусловно, в кратчайшие сроки, справятся с выполнением поставленной задачи. Что ты скажешь по этому поводу, Владимир Егорович?