Юрий Воронов - Страницы истории денег

Для биллона наилучшее соотношение с точки зрения свойств: 5 частей серебра и 1 часть меди, или 833-я проба серебра. Электр менее определен в своих оптимальных свойствах. Содержание золота в монетах из электра колеблется от 80 до 30 %.

Монета, будь она полновесной и изготовленной из драгоценного металла, — уже не просто металл. С точки зрения металловедения можно воспринимать монету просто как государственный штамп, удостоверяющий качество содержащегося в монете металла. Но с позиций социологии и политической экономии она является отражением определенных производственных отношений, которые в этой монете концентрируются и преломляются, перекрывая блеск драгоценного металла. Можно изучать монеты сами по себе, их вес, форму, изображения на обеих сторонах, исследовать сплав, из которого они изготовлены. Это очень важное и нужное дело. Но вполне возможно изучение тех же монет со стороны экономической истории.

Великий историк Древней Греции Геродот писал, что первые монеты были отчеканены в Лидии в VII веке до нашей эры. Гениальным открытием лидийцев называют монету современные исследователи. Первоначально монеты назывались гигадами, по имени царя Лидии Гигоса. Чеканка была односторонней, изображались противостоящие друг другу лев и бык. Почти одновременно с лидийскими стали чеканить монету в Арголиде, где царь Фейдон повелел изображать на монетах морскую черепаху.

Лидийского царя Гигоса сейчас мало кто знает, гораздо более известен его потомок по имени Крез. Часто пользуются выражением "богат, как Крез". Богатство Креза происходило не от войн, а от хитроумных, удивительных даже для наших современников, операций с монетами. Отец Креза Алиаттес (606–561 годы до нашей эры) ввел одновременное обращение золотых и серебряных монет и накопил некоторый опыт параллельной их чеканки. Хитрость состояла в том, чтобы угадать соотношение обмена золотых монет на серебряные, которое было бы усредненным соотношением обмена в пограничных с Лидией странах. Тогда спекуляция лидийскими монетами была бы менее выгодной, чем монетой других стран.

Золотой статер Креза весил 8,4 г. Когда в Лидию стали притекать серебряные статеры из Эшны, Крез приказал обменивать сорок серебряных статеров на три золотых, и это соотношение продержалось более двух тысяч лет. Вокруг этих цифр соотношение стоимости серебра и золота колебалось до 1800 года нашей эры, что представляет собой одну из многочисленных загадок экономической истории.

В средневековье, видимо, еще помнили причины происхождения богатства Креза. В Испании при короле Альфонсе XIII работала, не зная дифференциальных уравнений и потому пользуясь подручными средствами, целая экономико-математическая лаборатория. Задачей ее была оценка соотношения между количеством золотых и серебряных монет в Португалии и Франции с тем, чтобы соотношение золото: серебро (рацио) в монетном обращении внутри Испании выдерживалось точно посредине между французским и португальским.

К древним временам относятся три неудачные попытки изменить соотношение обмена между золотом и серебром. Отец Александра Македонского Филипп II ввел соотношение 1:10, Юлий Цезарь-1:12. Обе попытки связаны с увеличением добычи золота. Наконец, в 307 году нашей эры тетрархи Рима пытались ввести соотношение 1:9 в связи с отпадением колоний, располагавших серебряными рудниками.

В средние века самым распространенным в мире, но не в Европе, было соотношение 1:10. Для начала XIV века рацио равнялось: в Индии 1:10, в Хорезме и Герате — 1:9, в Италии и в Золотой Орде — 1:11.

В период с XV по XVII век упоминаемое соотношение прошло относительно плавный путь от 1:12 до 1:15. Крез привлекал для определения соотношения обмена золота на серебро тогдашних мудрецов, которые убедили его в том, что соотношение 3:40 они высчитали из расположения небесных светил. Мог ли Крез догадываться, что двадцать два века спустя мир изменится до неузнаваемости, а "астрономическое" число останется неизменным? Вряд ли.

Но факт остается фактом: соотношение 3:40 не выдержало только натиска событий нового времени. В XVII–XVIII веках рацио колебалось выше "астрономического" числа — между 5:14 и 6:15. Но к 1900 году оно подскочило до соотношения 3:100, а к 1950 году — 1:50. Повое время принесло сначала колебания в относительной стоимости золота и серебра, а затем скачок (иначе не назовешь), в четыре раза изменивший это соотношение.

Томас Ман (1571 — 1641), один из основателей меркантилизма в теории и Ост-Индской компании в хозяйственной практике, не любил надписи сами по себе. "Ценятся не названия наших фунтов, шиллингов и пенсов, а их внутренняя стоимость". Солидность купца-воротилы чувствуется в этом высказывании. Но что за ним скрывается? Мы знаем, что внутренней стоимости нет ни у монеты, ни у золота как такового, ни у серебра. Купец живет ради оборота, а не для того, чтобы накопить как можно больше золота и серебра и на том успокоиться. Успокоение или отход от дела означает, что кто-то иной будет выполнять функции купца, и для общества в целом практически ничего не изменится.

Колебания рацио в момент притока американского золота в Европу не привели к его резкому изменению. Новые количества поступающего золота балансировались увеличением добычи и ростом поступлений в обращение серебра и серебряных монет. К притоку золота денежное обращение Европы смогло приспособиться. Роковым оказалось для него прекращение этого притока.

Если бы дополнительное серебро в обращение выпускал один человек, он, вероятно, понял бы, что стоимость серебра относительно золота начинает падать, и попридержал серебро ради стабилизации рацио. Но на компенсации серебром поступлений золота из-за океана выросли сложные социальные и хозяйственные структуры, включившие в себя тысячи людей. Они не могли распасться только из-за того, что приток золота прекратился и потребность в дополнительном, компенсирующем серебре отпала. Они продолжали функционировать безотносительно целей денежного обращения. Поэтому, если "внутреннюю" стоимость серебра выражать в золоте, нельзя не учитывать социальные аспекты его добычи, и мы вновь отходим от денег к общим социально-экономическим проблемам.

Нынешние монетаристы сохраняют для наших современников представление о допустимости произвола в регулировании денежного обращения. Одно из важных положений неомонетаризма высказано в такой форме: "В настоящее время золото представляет собой являющийся объектом спекуляции товар с той специфической особенностью, что большие количества этого товара принадлежат правительствам".

Это утверждение голословно, поскольку нет точной и даже приблизительной оценки количества золота в частных руках. Но оно фиксирует внимание на том, что золото может быть средством, дополнительным рычагом, расширяющим возможности государственного регулирования экономики в условиях капиталистического способа производства. Объектом спекуляции может быть любой товар, но нет товаров удобнее для спекулятивных сделок, чем серебро и золото. Появление их в хозяйственной жизни обусловлено не столько химическим составом земной коры, сколько потребностью в наличии такого товара. Даже то, что драгоценных металлов два, вполне объяснимо: стало возможным существование экономических структур, использующих разницу в соотношениях золото: серебро во времени и в пространстве.