Анатолий Малахов - Новеллы о камне

Кость мамонта в лаборатории; от нее отпиливается кусочек. Ловкие руки растирают его в ступе и засыпают порошок в одну из колб сложного аппарата. Он состоит из целой группы колб, соединенных между собой. Включаются счетчики-гальванометры.

При жизни животного у него в организме накапливался простой и радиоактивный углерод, после смерти животного радиоактивный углерод начинает распадаться и запасы его уже не пополняются. Чем больше времени лежит отмерший организм, тем меньше в нем остается радиоактивного углерода.

Зная обычное соотношение радиоактивного и нерадиоактивного углерода, можно подсчитать, сколько прошло лет со времени гибели животного.

Звучат сигналы… Изображение мягко переходит в зал зоологического музея, где мы вновь видим сибирского мамонта. Этот мамонт погиб 12 000 лет назад!

Разрушающийся атом радиоактивных элементов помог измерить время. Все разрушается и вновь создается, одно отмирает, другое рождается… Но даже смерть атома человек сумел превратить в орудие познания мира и сделал из нее эталон времени.

«Атомными часами» определяют и возраст горных пород…

Перед объективом появляется рука, демонстрирующая кристалл полевого шпата.

Лаборант высыпает в колбу истолченный в порошок кусочек кристалла полевого шпата.

Здесь производится подсчет по количеству аргона, образующегося при распаде калия…

Работает атомный счетчик времени. Лаборант кладет на стол кристалл полевого шпата.

Этот кристалл полевого шпата пролежал в земле три миллиарда лет…

Сейчас ученые могут определять не только возраст горных пород, но и температуру древнейших морей…

Знакомая нам лаборатория. Сотрудники исследуют различные раковины.

Установлено, что в раковинах при определенных температурах сохраняется всегда одно и то же соотношение разных изотопов кислорода. По этим соотношениям удалось установить шкалу температур…

В руках лаборанта «чертов палец», из его годовых колец берут пробу…

И на наших глазах постепенно восстанавливается облик всего белемнита…

Трудно поверить, что «чертов палец» — скелет давно вымершего моллюска — может рассказать нам о температуре моря, в котором он обитал десятки миллионов лет назад…

И вот мы видим его на дне юрского моря. После небольшой паузы постепенно исчезает море… Незаметно пропадают внешние очертания белемнита, и в кадре остается только его скелет — знакомый уже «чертов палец».

Ученые доказали, что этот моллюск погиб трех с половиной лет от роду, при температуре моря +12,5 градуса, сто миллионов лет назад! Этот поистине сказочный путь изучения горных пород открывает перед геологами возможность наметить зоны древних морей, где при определенных температурах накапливались в земных слоях залежи ценнейших полезных ископаемых.

Мы в лаборатории. Заканчивается монтаж прибора для гамма-гамма каротажа. Из свинцовой камеры извлекается с большой осторожностью капсюля… Она закладывается в прибор.

Радиоактивность элементов используется не только для определения возраста пород, но и при разведке недр… В этом приборе используется радиоактивность кобальта.

Прибор опускается в скважину. На разрезе мы видим принцип работы прибора. Различные породы с разной интенсивностью рассеивают радиоактивные лучи. По силе излучения можно определить, мимо какой породы двигается в данный момент снаряд.

Мы следим за записывающим аппаратом. Вычерчивается характерная кривая.

Приборы-счетчики атомной радиации используются при поисках радиоактивных руд.

Прибор-счетчик устанавливается на самолете. Подается команда, и самолет помчался по взлетной дорожке.

Мы летим низко, под крылом самолета проплывает земля, сверкают на солнце зеркала озер…

Чтобы заглянуть в глубь земли, современные кладоискатели поднимаются в небо.

На ленте работающего счетчика рисуется мерная кривая.

Под самолетом потянулись гористые склоны, затем — опять тайга… На ленте записывающего аппарата вдруг вспыхивают светящиеся линии и образуют высокие пики.

Резкое увеличение радиоактивности! Под нами радиоактивная руда…

Геолог наносит на карту отметки.

Сюда по этому маршруту придут разведчики недр…

В шум самолета врывается рев мощных вездеходов. Это идет геологическая партия, властно нарушив вековую тишину тайги.

Геологи сумеют разыскать таежные клады, лежащие в глубинах многие миллионы лет…

На древние кедры ложится огромная тень — это снижается вертолет. Он приземляется прямо в лес, на небольшую поляну. Еще одна геологическая партия. Выходят люди, выгружается оборудование.

В недрах нашей земли есть все минеральные богатства, необходимые для дальнейшего подъема народного хозяйства нашей родины.

Из лесной чащобы поднимается воздушный корабль. Проплывают лесные массивы, горные кряжи — неоглядные уральские просторы…

Что заставило людей верить в существование подземного огненного царства — ада, в котором грешников поджаривают на нестерпимом огне?

Как рождались легенды о драконах, изрыгающих пламя?

Действительно ли в прошлом жили стоголовые чудовища?

Почему возник миф о гидре с ее непрерывно отрастающими семью головами?

Ответ на эти вопросы пытались дать многие писатели, поэты и ученые.

Сколько иронии в адрес геологов, часто разрабатывающих неправдоподобные теории, вложил в уста Мефистофеля автор бессмертного «Фауста» — Гете. «Но слушай же», — говорил Мефистофель, обращаясь к доктору Фаусту:

Мысль геологов в наши дни направлена на поиски фактов, позволяющих строить и высказывать обоснованные представления о том, что еще вчера было непознанным.

Но как объяснить рождение мифа об огнедышащих чудовищах?

«Однажды утром я оказался лицом к лицу с одним из таких зверей, изрыгающих пламя. Его огнедышащая пасть раскрывалась прямо передо мной. Ярко-красная глотка медленно задыхалась, я видел трепещуще-струящиеся оболочки, в то время как ее сернистое дыхание выделяло фиолетовые клубы дыма. За огненными губами были видны острые подвижные клыки. Иногда ярость чудовища умерялась, оно как будто переводило дух; жар спадал, распухший язык вяло опускался, острые, направленные на жертву, клыки прятались. Но тотчас отвратительные челюсти, злобно оскалившись, раздвигались вновь».