Виктор Болдырев - Золотая Дуга

Павел Павлович вытягивает из ящика и разворачивает перед нами большую карту. Вся она пестрит черными значками.

— Здесь отмечено все, что найдено у нас в районе… Карта эта действует лучше всяких речей и убеждений. Гляжу на нее и сам удивляюсь. Я бы издал эту карту миллионным тиражом. Постараюсь нарисовать вам облик Верхоянья одним взмахом…

Разглядывая карту, мы записываем беседу с Ивасихом слово в слово:

«С юга и запада бассейн Яны ограждает дуга Верхоянского хребта, с востока — цепи хребта Тас-Хаяхтах и Полоусный кряж. Главное наше богатство — олово. Первое месторождение оловянного камня — касситерита геологи обнаружили еще в 1936 году, рядом с Батагаем, на сопке Эге-Хайя. Но добывать руду начали лишь спустя пять лет. Во время войны олово стало стратегическим металлом, и рудник строился с молниеносной быстротой. Много олова здесь добыли в военные годы безымянные верхоянские рудокопы. Сейчас вырабатываются последние рудные горизонты — на глубине четырехсот метров…

Пока добывали олово из этого рудника, геологи открыли на водоразделе с Индигиркой и в южной части Верхоянского хребта настоящее оловянное чудо. Посмотрите… Величайший на земном шаре оловянный пояс! У нас он протянулся на восемьсот километров от Полоусного кряжа. Через Куйгу, Эге-Хайя, бассейн Адычи, до реки Томпо. Но самое удивительное, что этот пояс денется и дальше еще на добрую тысячу километров, через колымские хребты на Чукотку и на юг по хребту Джугджур.

— Но позвольте, Павел Павлович, — оловоносный пояс, отмеченный на вайей карте, повторяет очертания Золотой Дуги Северо-Востока!

— Да, это главная и самая важная закономерность нашей геологической провинции. Ее открыли Сергей Сергеевич Смирнов и Юрий Александрович Билибин. Об этом можно написать целый геологический роман.

Вот здесь, в Полоусном кряже, лежит наша жемчужина — Депутатский. Богатейшие в мире месторождения россыпного и рудного олова. Металла в руде поразительно много. Прииски дают самое дешевое в стране олово. В Депутатском — горно-обогатительный комбинат. Все его промышленные здания и сооружения проектировщики объединяют в один блок. Многоэтажные дома башенного типа вместят все население комбината и приисков…

— Башенные дома, в Верхоянской Тайге?

— Да… Собранные из силикатного бетона и стекла, со всеми коммунальными удобствами. Эти дома будут соединены крытыми галереями с обогатительным комбинатом, с торговым центром, школами, детскими садами и яслями, мастерскими бытового обслуживания, спортзалами. В этом фантастическом городе, на полюсе холода, будут зимние сады и оранжереи, неуязвимые для верхоянских морозов и пург. Как в Айхале — алмазном городе Якутии.

— Стоит ли устраиваться так капитально? Кончится оловянная руда, умрет и Депутатский…

Ивасих рассмеялся.

— Когда-то я тоже так думал. А на Северо-Востоке получается иначе. Двадцать пять лет назад возник рудник Эге-Хайя, а о людях не побеспокоились — настроили времянок, халуп да бараков одних. Вот и мучились, сидели на чемоданах, текучка в кадрах страшенная, на одних подъемных миллионы в воздух улетели.

— Но рудник в Эге-Хайя уже вырабатывается…

— Другой участок под руками — Кестёр, клад еще не тронутый. Да и Батагай стал уже центром целого рудного бассейна. И выходит: выгоднее построить раз, но как следует, чтобы все удобства у северян были не хуже, чем у вас в Москве.

А в Полоусном кряже, вокруг Депутатского, геологи разведали не только баснословные запасы олова, но и полиметаллические руды, перспективные россыпи золота. Депутатский будет неумирающим центром большого рудного узла.

— Здорово!

— Второе наше чудо — красавица Адыча и соседняя река Томно! Геологи напали там на богатейшие рудные жилы: олово, вольфрам, висмут, кобальт, мышьяк, медь, серебро, золото. И все это собрано в кулак в одних рудах. Просто кладовая природы какая-то! Построим Депутатский комбинат, примемся за Южно-Янский — комплексный. И это еще только начало. На склонах Верхоянского хребта, запирающего верховья Яны, обрисовывается целая провинция полиметаллических руд. Вероятно, сбудется предсказание Сергея Владимировича Обручева — новая полиметаллическая зона займет всю дугу хребтов от реки Томпо до низовьев Лены».

Тут мы задали вопрос, давно волновавший нас:

— Можно ли образно назвать огромную подкову хребтов Верхоянья, Колымы и Чукотки Золотой дугой?

Павел Павлович улыбнулся:

— Думаю, что да, и не только образно. Ваша фантазирующая братия — журналисты и писатели могут быть довольны. Без прикрас — самая настоящая золотая дуга, и притом величайшая. Совсем недавно золото нашли и в южной части Верхоянского хребта, ив северной — в хребтах Хараулахский и Орулган. А в боковой его цепи — в хребте Кулар мы разведали новый богатейший золотоносный район. Там, на западном конце Золотой дуги, полным ходом работает механизированный прииск. Золотоносные поля геологи обнаружили и в горах Полоусного кряжа, поблизости от Депутатского. Давно золотит и Адыча.

По-видимому, — продолжает он, — янское золото затмит в ближайшие годы янское олово. Посмотрите, Батагай очутился в центре огромного рудного кольца. Давно я на Северо-Востоке, поседел тут, но просто дух захватывает от наших перспектив. Должен признаться — жизнь опережает нас, ставит новые и новые проблемы. Приходится догонять. Впрочем, эти проблемы по плечу нашему времени.

Еще Дальстрой начал прокладывать дорогу, соединяющую нас с Хандыгой. Этот поселок стоит на берегу Алдана, у Великой Якутско-Колымской автомобильной трассы. Там скоро будет большой речной порт с мощной перевалочной базой. Когда ликвидировали Дальстрой, дорогу перестали строить. Сейчас эта дорога необходима нам как воздух! Она пройдет от Хандыги через Томпо, к Адыче, поможет выстроить Южно-Янский обогатительный комбинат и заполучить самое дешевое в мире олово, вольфрам, висмут, кобальт, мышьяк, медь, серебро. Одновременно облегчит решение острейшей проблемы. Мы накануне энергетического голода. Дизельные электростанции, пожирающие массу горючего, нерентабельны и не в состоянии утолить этот голод. — Ивасих задумчиво потер лоб и указал на Адычу: — вот где лежит ключ к этой проблеме…

Еще в Якутске мы услыхали о споре проектировщиков, показавшемся фантастическим. Одни предлагали строить на Яне атомную электростанцию, другие — гидроэлектростанцию. Ивасих, ветеран Севера, был убежденным сторонником строительства гидроэлектростанции.

— Да посмотрите же, посмотрите… — волнуется он, — Адыча больше половины стока всего Янского бассейна несет в Яну. Река горная, с теснинами, ее легко перехватить плотиной. Энергии хватит на все наши обогатительные комбинаты, на рудники Эге-Хайя. А Южно-Янский комбинат, который мы построим на Адыче, получит не только энергию, но и драгоценную воду, необходимую для обогащения уникальных руд! И дорогу от Хандыги гидростроители построили бы моментально. Она станет навсегда дорогой жизни Верхоянского рудного бассейна.