Андрей Кофман - Америка несбывшихся чудес

Орельяна знал кое-какие индейские наречия и умел худо-бедно объясняться с туземцами. По свидетельству хрониста, еще в начале похода, в верховьях реки, до испанцев дошли «вести об амазонках и о богатствах, что имелись ниже по течению», а рассказал об этом индейский вождь, старик, уверявший, «что сам бывал в этой стране». Несколько позже эти известия подтвердились: «Индейцы с превеликим вниманием выслушали то, что им сказал капитан, и ответили нам, что если мы желаем увидеть амазонок (на их языке они называются коньяпура, что значит великие сеньоры), то прежде должны взять в толк, на что отваживаемся, ибо нас мало, а их много, и они нас перебьют».

Через месяц плавания невдалеке от впадения в основное русло огромной реки, за черный цвет ее вод названной Рио-Негро, испанцы обнаружили в одном селении преудивительное изделие — большой квадратный щит, на котором был рельефно вырезан город, обнесенный стеною с островерхими башнями и с искусно изукрашенными воротами. «Сия удивительная штука, — пишет хронист, — всех нас так поразила, в том числе и капитана, что он осведомился у одного из индейцев, что на ней изображено, что это такое или хотя бы в ознаменование чего это у них поставлено на площади. Индеец отвечал, что они подданные и данники амазонок, что служат амазонкам не чем иным, как только украшая крыши своих домов-капищ перьями попугаев, что все селения, которые им подвластны, устроены точно так же, и это сооружение установлено в их честь, и они поклоняются ему как памятному знаку своей владычицы, повелительницы всей страны упомянутых жен». Все говорило о близости царства амазонок, и наконец испанцам довелось воочию узреть воительниц.

Однажды за излучиной реки конкистадоры увидели много больших селений. Орельяна приказал править к берегу, надеясь разжиться провиантом, но местные жители уже знали о грабительских намерениях непрошеных гостей и ринулись в лодках наперерез бригантинам, осыпая их стрелами. Испанцы уже привыкли к подобным встречам и упрямо рвались вперед, отстреливаясь из арбалетов и аркебуз. Голод заставлял их не считаться с опасностью. При выгрузке на берег было ранено пятеро, в том числе и Карвахаль получил стрелу в бок. А на берегу, как пишет хронист, произошла «битва не на жизнь, а на смерть», причем индейцы сражались на диво мужественно и ожесточенно. «Я хочу, чтобы всем ведома была причина, по которой индейцы так защищались. Пусть все знают, что тамошние индейцы — подданные и данники амазонок и что, узнав о нашем приближении, они отправились к амазонкам за помощью, и десять или двенадцать из них явились к ним на подмогу. Мы видели воочию, что в бою амазонки сражаются впереди всех индейцев и являются для оных чем-то вроде предводителей. Они сражались так вдохновенно, что индейцы не осмеливались показать нам спины. Того же, кто все-таки показывал врагу спину, они убивали на месте… Сии жены высоки ростом и белокожи, волосы у них очень длинные, заплетенные и обернутые вокруг головы. Они весьма сильны, ходят же совсем нагишом — в чем мать родила — и только стыд прикрывают. В руках у них луки и стрелы, и в бою они не уступают доброму десятку индейцев, и многие из них — я видел это воочию — выпустили по одной из наших бригантин целую охапку стрел, так что к концу боя бригантины наши походили на дикобразов… Господь наш смилостивился над нами, приумножив наши силы и мужество, и нашим товарищам удалось убить семерых или восьмерых из тех амазонок, а индейцы, видя их гибель, совсем пали духом и были разбиты и рассеяны. Но им на подмогу все прибывали и прибывали подкрепления… и капитан приказал всем нашим людям, не медля ни минуты, садиться на суда, ибо не хотел подвергать своих соратников смертельному риску». В последнем селении испанцы взяли в плен индейца и увезли его с собой.

Так с непрерывными боями испанцы прошли сто пятьдесят лиг, на которые протянулась страна данников амазонок. В одной из бесконечных стычек еще раз досталось хронисту: «Из всех наших ранили в этом селении лишь меня одного: Господу было угодно, чтобы мне попали стрелою в самый глаз, и стрела та дошла мне до затылка, и от той раны я потерял одно око, и дело обошлось не без мучений… За все это я возношу хвалу Всевышнему, который без моей на то заслуги даровал мне жизнь, дабы я исправился и служил ему лучше, чем прежде».

Наконец испанцы нашли спокойную гавань, где смогли обстоятельно допросить пленного индейца. Тот многое порассказал о своих повелительницах, которые жили по обычаю амазонок под властью «королевы» Корони. Может быть, не случайно, что имена правительниц американских амазонок — Орокомай, Корони и многие прочие — как правило, включали в себя созвучие «оро», что по-испански означает золото. Оно-то интересовало Орельяну более всего, и пленный не разочаровал конкистадоров: «Индеец сказал также, что там полным-полно золота и других богатств и что все важные сеньоры и знатные женщины пьют и едят на золоте и у каждой в доме огромные сосуды тоже из золота. У остальных же, у простолюдинок, вся утварь из глины либо из дерева. Он сказал, что в городе, где живет названная сеньора, имеется пять Домов Солнца, где они держат идолов из золота и серебра в образе женских фигур, а также много всякой посуды для идолов, и что сии дома со всех сторон, от самого своего основания и до половины человеческого роста в высоту, выложены серебряными плитами, и что сиденья в этих домах из такого же серебра и поставлены они перед серебряными столами, за которыми амазонки сидят в часы возлияний… Все то, о чем он нам поведал, он видел воочию и доподлинно знает».

Дни шли за днями, месяцы за месяцами, битвы за битвами, а реке конца-края не было. Наконец заметили путешественники, что уровень воды в реке периодически повышается и понижается, и возрадовались, угадав близость моря, его отливы и приливы. Однако радость их оказалась преждевременной: еще тысячу километров предстояло им пройти до устья. В конце августа бригантины вышли в Атлантический океан и взяли курс на север. Вот уж чудо из чудес — как двум утлым суденышкам с парусами, сшитыми из рубах, удалось добраться по морю до испанского поселения на острове Кубагуа, отстоящего от устья Амазонки почти на две тысячи километров,

Орельяна отправляется в Испанию доложить королю о своих открытиях. Они воистину грандиозны, ибо только теперь становятся понятны действительные размеры южного материка. И конечно же первостепенное значение имеют амазонки, обещающие неслыханные богатства. Сведения об амазонках мгновенно расходятся по Испании, а в Новом Свете их распространяют спутники Орельяны, в том числе Карвахаль, уже написавший свою хронику. Как явствует из ее названия, еще во время путешествия участники экспедиции нарекли туземную Паранутингу рекою Амазонок. И хотя какое-то время употребительны были три названия — река Орельяны, Мараньон и река Амазонок, последнее победило и легло на карты Южной Америки.