Андрей Кофман - Америка несбывшихся чудес

По заведенному обычаю, Эстебан послал жителям Сиболы флягу из тыквы, чтобы сообщить о прибытии своей необыкновенной персоны. До сих пор эта фляга, украшенная бубенчиками и разноцветными перьями, производила на индейцев неотразимое впечатление. Но правитель Сиболы отчего-то не выказал ни малейшего восторга — наоборот, в гневе швырнул флягу наземь, велел посланцам немедленно убираться и передать остальным, чтобы они не подходили к городу, иначе все будут убиты. Посланцы возвратились к Эстебану и сообщили о случившемся. Но негр к тому времени уже настолько преисполнился чувством собственной значимости, что потерял всякое представление о реальности. Пустяки, сказал он, уж не раз так бывало, что поначалу его принимали в штыки, а потом на руках носили. И он беспечно подошел к городу Сибола. Но здесь его на руках никто носить не собирался. Негра и его свиту заключили под стражу в большом доме за чертой города и отобрали у них все, что они везли для торговли. В этом доме их продержали всю ночь без еды и питья. Наутро индеец, добравшийся до Маркоса, почувствовал сильную жажду и, крадучись, выбрался из дома, чтобы напиться воды из протекавшей поблизости речки. Оттуда он вскоре увидел, как Эстебанико пытался бежать, а жители города преследовали его и убивали его спутников. Незамеченный, индеец переплыл реку и бросился наутек.

Дальнейшие сообщения полностью подтвердили рассказ индейца. Жители Сиболы перебили около трехсот человек, сопровождавших Эстебанико, а тело негра-колдуна разрубили на множество кусков и разослали по другим селениям в доказательство того, что чернокожий был простым смертным. Впоследствии сказание об этом событии сохранялось у местных индейцев вплоть до XIX в.

Существуют и несколько иные версии убийства Эстебанико. По одной — при встрече с властителями города он стал похваляться силой, оружием и числом своих «братьев», идущих вослед за ним, и тогда индейцы решили убить и его и всех его людей. По другой — негр похвалялся могуществом своих «белых братьев», но индейцы резонно сочли его лгуном. По третьей версии негр потребовал от правителей бирюзы и женщин, что те восприняли как оскорбление. В любом случае мораль этой печальной истории очевидна: наглость бывает наказуема.

Так вспыхнула и закатилась звезда Эстебанико.

Услышав новости, индейцы, сопровождавшие Маркоса, окаменели от страха. Святой отец тоже перепугался. Но, поясняет он, «я боялся потерять не столько жизнь, сколько возможность вернуться и донести весть о великолепии страны Сибола, где можно было бы сослужить столь превеликую службу Господу нашему, утвердив его святую веру и приумножив владения его величества короля». Опасаясь, что индейцы разбегутся, монах разрезал веревки на нескольких баулах, где хранились до сих пор невостребованные товары для продажи и обмена, и роздал часть вещей вождям племен. Только тогда он смог уговорить туземцев сопровождать его.

Когда до Сиболы оставался лишь день пути, отряд Маркоса встретил еще двоих — из тех, кто был с Эстебанико и чудом спасся после побоища. В леденящих душу подробностях они описали гибель негра и трех сотен его людей. Узнав о смерти своих соплеменников, индейцы расплакались, при этом многие бросали на Маркоса откровенно враждебные взгляды. Святой отец пытался утешить их тем, что Всевышний и император непременно накажут жителей Сиболы, но индейцы не поверили, «потому что, сказали они, нет никого, кто сможет одолеть мощь Сиболы».

Чувствуя себя весьма неуютно, святой отец часа на полтора удалился в пустынь, дабы в одиночестве помолиться и испросить совета у Господа; когда же вернулся, один из приближенных индейцев шепнул ему, что туземцы намереваются его убить, считая его и Эстебана виновными в гибели своих сородичей. Но монах не растерялся: «Тогда, чтобы успокоить их, я вновь принялся раздавать им свое имущество, предназначенное для торговли. При этом я внушал им, что если они убьют меня, то все равно не причинят мне вреда, ибо я умру христианином и попаду на небо, тогда как они пострадают: христиане придут искать меня и помимо моей на то воли перебьют их всех до единого».

В одном аргументы Маркоса возымели действие: убивать его туземцы поостереглись, но в другом были бесполезны: индейцы наотрез отказались идти вместе с монахом к Сиболе. Согласилось лишь несколько человек, и фрай Маркос, фактически беззащитный, отважился продолжить путь с ними. Маленький отряд двинулся по следам покойного Эстебанико и достиг наконец того места, откуда открылся потрясающий вид на город Сибола.

«Этот город, — писал фрай Маркос в своем «Донесении», — оставляет прекрасное впечатление, лучшее из всего, что мне довелось увидеть в сих краях. Все дома, как и рассказывали индейцы, построены из камня и, насколько я мог разглядеть их с вершины холма, откуда вел наблюдение, имеют террасы и плоские крыши. Город сей превосходит по величине Мехико. Иногда меня охватывало искушение войти в него, ибо я знал, что не рискую ничем, кроме собственной жизни, а ее я посвятил Господу с того дня, как отправился в сие путешествие. Но в конце концов, сознавая опасность такого поступка, я испугался, что в случае моей смерти некому будет поведать миру об этой стране, каковая, согласно моему мнению, является величайшей и лучшей из всех, открытых в прошлом.

Когда я сказал индейцам, бывшим со мной, насколько я восхищен городом Сибола, они ответили мне, что это меньший из семи городов, а Тотонеак намного больше и лучше всех других и там столько домов и людей, что не перечесть».

Давайте, читатель, задержимся ненадолго, постоим рядом с Маркосом на вершине холма и полюбуемся великолепной панорамой. Город больше Мехико! Конечно же святой отец имел в виду Теночтитлан, а не тот еще жалкий колониальный городишко, что с трудом поднимал голову на развалинах столицы ацтеков. При виде Теночтитлана конкистадоры Кортеса вскрикнули от изумления, а хронист похода, Берналь Диас дель Кастильо, писал впоследствии, что чудес таких не видел и Амадис Галльский. В начале XVI в. в Лондоне проживало около семидесяти тысяч человек, в Париже — около ста тысяч, а в Теночтитлане — свыше двухсот тысяч, и был он одним из самых крупных городов мира. Представьте себе это восьмое чудо света: на острове посреди озера — двадцать тысяч жилых домов, дворцы за каменными стенами, паутина затененных улиц со светлыми пятнами площадей, а над ними вулканами курятся в небе десятки мощных пирамид с жертвенными кострами на вершинах…