Отцы, матери, дети. Православное воспитание и современный мир

Дань святому покровителю общины — благоверному царевичу Димитрию — это перепечатка очень содержательной статьи о нем из "Нивы" 1906 г.; дань памяти исторического и духовного предшественника общины, священника храма Первой градской больницы Николая Михайловича Маркова — очерк "Усердный молитвенник за умерших", впервые опубликованный в начале века в журнале "Душеполезное чтение".

Андрей Постернак рассказывает о служении милосердия западных христианок в средние века, начиная с образования общины бегинок в Льеже в конце XII в. и до деятельности священника Винсента де Поля (XVII в.), причисленного католической церковью к лику святых и считающегося основателем общин сестер милосердия.

Елена Крылова с любовью вспоминает Джулию Тведл из Братства святого Григория, английскую протестантку, которая в 1992 г. приехала на полгода в Россию, чтобы помочь общине, и читала лекции, работала в больнице (в том числе и как санитарка) и тихо молилась в больничном храме.

О.Н. Гурский был военным, работал в райкоме партии, по долгу службы "надзирал" за священниками — и писал простые стихи о молитве, о душевной чистоте, о противостоянии добра и зла в мире, о поисках Истины — и о Пасхе:

"Последние годы жизни трудился в загородном храме". Поистине, Бог видит сердца — и только Он.

Второй номер завершается окончанием сказки о шнауцере Бусе, и окончание ничуть не хуже начала.

В третьем номере "Летопись" становится несколько пространнее, чисто хроникальные заметки перемежаются в ней с более подробными. И вновь — богослужения и молитвы, сопровождающие и общецерковные праздники, и знаменательные даты жизни общины ("Молебен, посвященный трехлетней годовщине со дня открытия Свято-Димитриевского училища сестер милосердия. Приезд Святейшего Патриарха Алексия II. Встреча Святейшего с сестрами и учащимися, его проповедь и благословение студенток"), и дни рождения и именины. И светлые слова о представших перед Богом сестрах.

Вот еще два примера "расширенных" сообщений:

"Собрание Свято-Димитриевской общины сестер милосердия. Обсуждение деятельности разных подразделений и попытка осознания этой деятельности как церковного служения".

"Рассказ директора училища сестер милосердия о поездке в Англию, о посещении госпиталя святого Варфоломея и медицинского колледжа, об англичанах, о красоте Лондона и его предместий".

Снова служится молебен в воинской части; солдатам дарят крестики и иконки, Казанскую икону Божией Матери. Подробно расписаны по дням паломничество в Дивеево и паломничество к святыням Крыма. Отец Аркадий ездил на богословcкую конференцию на о. Халки (Турция) и в паломничество на Афон; по приезде благословлял образками с Афона, рассказал о нем и показал видеофильм.

Начались святоотеческие чтения для клириков, сестер и прихожан. Летом дети выезжали в лагеря, но об этом — отдельно. Осенью учащиеся воскресной школы побывали в Коломенском и в Донском монастыре. Конференции, беседы со священнослужителями, молебны и панихиды (удачное новшество: называются темы проповедей) — и:

"Конкурс студентов II курса училища сестер милосердия по десмургии. Оценивалась правильность и аккуратность наложения повязок и бережность обращения с пациентом".

Несколько раз крестили сирот из Дома ребенка. Общину и детский приют посетил Блаженнейший Феодосий, архиепископ Вашингтонский, митрополит Всея Америки и Канады, почетный сопредседатель Попечительского совета училища.

Ведутся большие и сложные работы по восстановлению храма в селе Федоровское (отец Аркадий поставлен там и. о. настоятеля); основные работы идут к концу, храм освящен — и мгновенно, безболезненно погибает в автокатастрофе раба Божия Ольга, много для этого потрудившаяся. Крестят детей прихожан — и в тот же день отходит ко Господу первая из сестер.

Община участвует в панихиде на месте массового захоронения новомучеников и исповедников в Бутове.

Раздел, с простодушным юмором названный "Зимние заметки о летних впечатлениях", содержательно не имеет ничего общего с сарказмами первооткрывателя этого заглавия; это яркие, жизнерадостные и тем не менее достаточно глубокие рассказы о летних лагерях. Это — жизнь, которая не делится на "формальную" и "неформальную" части, на "личное" и "общественно-полезное" времяпрепровождение. Для детей и взрослых одинаково органично и радостно собирать ягоды и читать Писание, купаться и посещать храмы, петь песни и участвовать в богослужении. Кажется, что им при этом вовсе не приходится, как говорится, настраиваться; настрой один — радостная полнота жизни во Христе. И как следствие — простая констатация:

"Здесь есть все, чтобы спастись! И храм Божий, и отец Аркадий с нами, и сестры, и братья, и их дети, ну, а остальное — приложится" [202] Ср. Мф 6:33. — М. Ж. .

"Этот мир, воплощенная любовь к нему и друг к другу застигли нас, как удар молнии застигает одинокое дерево. Так что даже в поезде, людном и жестком, ближе к 10 вечера мы, неизвестно почему, начали бродить из купе в купе и вопросительно заглядывать друг другу в глаза: "А как же сегодня?" Не хватало чего-то очень важного. И вот, уложив маленьких, мы стянулись в базилику нерабочего тамбура, набились в нее плотно, убрали с одного из окон пепельницу и поставили иконку… Нам было необходимо ощутить в этой молитве наш милый мир".

Согласитесь, что стилистически едины с этими строками и следующие:

"Ночной сторож в 2.30 ночи задержал на территории лагеря вора на пути к месту преступления. После кратковременной схватки грабитель оказался на лопатках. Когда сторож отошел, задержанный повернулся на пузо, высунул из колючек нос и лапы и был таков.

Пока я писал про ежика, прилетели бабочки. Они как маленькие серые тряпочки для мытья посуды, но если одна на время угомонится, видно, что она красивее всего дневного: так подобраны цвета и рисунок".

Насельники одного из лагерей совершили паломничество в Углич, где отец Аркадий служил молебен в храме на Крови, — на месте убиения святого покровителя прихода. Об этом — фоторепортаж.

У настоятеля общины и директора училища дни рождения совпадают и празднуются вместе. Этому событию посвящено стихотворение (судя по ритмике — песня), в которой община называется "кораблем, плывущим из времени в вечность".

Тем временем в приюте уже 12 девочек. Рассказ о приюте — тончайшие наблюдения над тем, как оттаивают детские души, какая яркая душевная жизнь в них обнаруживается — подчас смятенная и деформированная:

"Она плаксивый, истеричный ребенок с большими испуганными глазами. Однажды к ней в приют пришла мама и позвала: "Рыбонька моя, подойди ко мне". Но девочка не узнала ее, убежала и спряталась. Но зато когда она рисует какой-нибудь цветок или домик с лесенкой, то просит, чтобы ей подписали: "Любимой, самой любимой, прелюбимой мамочке"". Этот эпизод наводит на мысль о том, что вложенный в детские души запас любви остается невостребованным отнюдь не только у брошенных детей; ведь в современной педагогике ощущается безрадостная тенденция, согласно которой основная цель воспитания — сделать так, чтобы дети не мешали родителям жить своей, обособленной жизнью.