Девид Дойч - Структура реальности

Я и видоизмененный я в этом эксперименте имели различные ощущения. Видоизмененное я видело, как кто-то выходит из машины времени в полдень, а я этого не видел. Наши ощущения в равной степени совпали бы с нашим намерением, и в равной степени были бы непарадоксальны, если бы наши роли переменились. То есть, я мог бы видеть, как он выходит из машины времени в полдень, а сам не воспользовался бы ей. В этом случае мы оба завершили бы свое путешествие в той вселенной, в которой я начал его. В той вселенной, в которой он начал свое путешествие, лаборатория осталась бы пустой.

Какую из этих двух самосогласованных возможностей покажет мне генератор виртуальной реальности? Во время этой передачи процесса, проходящего внутри мультиверса, я играю только одну из двух копий меня; вторую копию передает программа. В начале эксперимента эти две копии выглядят идентично (хотя в физической реальности они различны, потому что только одна из них обладает физическим мозгом и телом вне виртуальной среды). Но в физической версии эксперимента – если бы машина времени физически существовала – две вселенные, содержащие копии меня, которые собирались встретиться, изначально были бы строго идентичны, и обе копии были бы в равной степени реальны. В момент мультиверса, когда мы встретились (в одной вселенной) или не встретились (в другой), эти две копии стали бы различными. Бессмысленно спрашивать, какая копия меня испытала бы какие-то ощущения: поскольку мы идентичны, такого понятия, как «какая» из нас, не существует. Параллельные вселенные не имеют скрытых серийных номеров: они отличаются только тем, что происходит в них. Следовательно, чтобы передать все это для блага одной копии меня, генератор виртуальной реальности должен воссоздать для меня следствие существования в виде двух идентичных копий, которые, впоследствии, становятся различными и имеют различные ощущения. Он может заставить это произойти произвольно, с равной вероятностью, выбирая, какую из двух ролей он будет играть (а следовательно, зная мое намерение, какую роль буду играть я). Дело в том, что произвольный выбор в действительности означает подбрасывание некой электронной версии беспристрастной монетки, а беспристрастная монетка – это такая монетка, которая в половине вселенных, где ее подбросили, падает «орлом», а в другой половине – «решкой». Таким образом, в половине вселенных я буду играть одну роль, а в другой половине – другую. Именно это произошло бы с реальной машиной времени.

Мы видели, что способность генератора виртуальной реальности передавать путешествие во времени в точности зависит от того, обладает ли он подробной информацией о состоянии разума пользователя. Это может заставить человека поинтересоваться, воистину ли мы избежали всех парадоксов. Если генератор виртуальной реальности заранее знает, что я собираюсь сделать, действительно ли я свободен проводить любые проверки, которые выберу? В данном случае нет необходимости задаваться глубокими вопросами о природе свободной воли. Я действительно свободен делать все, что захочу в этом эксперименте, в том смысле, что для каждого возможного способа я могу выбрать любую реакцию на смоделированное прошлое – включая и произвольную реакцию, если я захочу этого, – генератор виртуальной реальности разрешит мне реагировать именно так. И мои действия влияют на все среды, с которыми я взаимодействую, и все они оказывают на меня ответное воздействие точно так, как они делали бы это, если бы не имело место путешествие во времени.

Генератору виртуальной реальности необходима информация из моего мозга не для того, чтобы предсказать мои действия, а для того, чтобы передать поведение моих двойников из других вселенных. Его проблема заключается в том, что в реальной версии этой ситуации существовали бы мои двойники из параллельных вселенных, которые первоначально были бы идентичными, а следовательно, имели бы те же самые склонности, что и я, и принимали бы те же самые решения. (Еще дальше в мультиверсе также существовали бы другие мои двойники, которые отличались бы от меня уже в начале эксперимента, но машина времени никогда не позволила бы мне встретиться с этими версиями). Если существовал бы какой-то иной способ передачи этих людей, генератору виртуальной реальности не понадобилась бы информация из моего мозга, как не понадобились бы ему непомерные вычислительные ресурсы, которые мы рассматривали. Например, если бы несколько человек, которые знакомы со мной, были бы способны скопировать меня с некоторой степенью точности (кроме внешних качеств, как-то: внешний облик и тон голоса, передать которые довольно просто), то генератор виртуальной реальности мог бы использовать этих людей, чтобы они сыграли роли моих двойников из параллельных вселенных и, тем самым, мог бы передать путешествие во времени с той же степенью точности.

Конечно, реальная машина времени не столкнулась бы с этими проблемами. Она просто предоставила бы пути, на которых могли бы встретиться я и мои двойники, которые уже существуют, и она не ограничила бы ни наше поведение, ни наши взаимодействия, когда мы действительно встретились бы. На способы соединения этих путей – то есть, к каким снимкам привела бы машина времени – повлияло бы мое физическое состояние, включая состояние моего разума. Это не отличается от обычной ситуации, в которой мое физическое состояние, отраженное в моей склонности к различному поведению, влияет на происходящее. Огромная разница между этим и повседневным опытом в том, что каждая копия меня потенциально имеет огромное влияние на другие вселенные (через путешествие в них).

Действительно ли способность перемещаться в прошлое других вселенных, но не нашей собственной, эквивалентна путешествию во времени? Возможно, имеет смысл только путешествие между вселенными, но не путешествие во времени? Нет. Процессы, описанные мной, действительно являются путешествием во времени. Прежде всего, дело не в том, что мы не можем переместиться на тот снимок, на котором мы уже были. Если мы правильно все устроим, то мы сможем это сделать. Конечно, если мы изменим в прошлом что-либо – если мы сделаем прошлое отличным от того прошлого, из которого мы пришли, – то окажемся в другом прошлом. Качественное путешествие во времени позволило бы нам изменить прошлое. Другими словами, оно позволяет нам сделать прошлое отличным от того, которое мы помним (в этой вселенной). Это значит отличным от того, каким оно действительно является на снимках, куда мы не попадали, чтобы изменить что-либо. И к этим снимкам, по определению, относятся снимки, на которых мы были и помним это.