Нил Тайсон - На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии

При всех неудачах и ограничениях идея радара, воплощенная в широком диапазоне различных устройств, оказала очень заметное влияние на ведение военных действий как странами антигитлеровской коалиции, так и державами «оси». У союзников была популярна фраза о том, что атомная бомба лишь закончила войну, которую выиграл радар: ведь именно благодаря радарам удавалось нащупывать и уничтожать вражеские бомбардировщики в темноте, повышать точность наведения зенитной артиллерии. Своим бомбардировщикам радары позволяли поражать цели «вслепую», картографировать расположенную под крылом местность и, конечно, уменьшить навигационные трудности полета в тумане и в темноте. Правда, в начале войны точное попадание при «слепой» бомбардировке было все же недостижимо и поэтому о «точечных» поражениях немецких промышленных целей – например, заводских цехов – не могло быть и речи. Приходилось бомбить «по площадям». «Практически это означало, – пишет Луи Браун, демонстрируя, к чему могут вынудить военных технические ограничения, – что целью становилась вся территория города». Таким образом, воздушная война с Германией обернулась полным разрушением ее городов, хотя изначально в рамках стратегии союзников планировалось только вывести из строя предприятия по производству синтетического горючего.

Как только в странах антигитлеровской коалиции стало разрешено давать подробные описания радаров в открытой печати, в публичных отзывах об этой технике стали проскальзывать нотки преувеличения: «возможно, самая удивительная и наиболее тщательно оберегаемая военная тайна»; «современное электронное чудо, без которого сегодняшнее оружие было бы практически бессильно»; «великая драма радара, самого могучего “секретного оружия” этой войны до изобретения атомной бомбы». В начале 1946 года пионер британского радаростроения Роберт Уотсон-Уотт говорил, что «это секретное оружие предотвратило нашу гибель, которая оказалась бы неизбежна, если бы благодаря ему не было предрешено поражение немецкого подводного флота». Оценка Уинстона Черчилля была более сложной: «Достижением Британии стала именно эффективность применения, а не техническая новизна этих устройств» [282]. Так или иначе, радар изменил военное дело, сделав незримое видимым. Спустя десятилетия Луи Браун признает, что «появление радара, совершенно нового способа видения, в ходе Второй мировой войны изменило сами основы военного искусства более глубоко, чем любое другое изобретение в сфере технического оснащения боевых действий».

В сфере космических исследований появление радара тоже сыграло важную роль: с его помощью принципиально возможно отслеживать потенциально опасные для самого существования человеческого рода астероиды. В конечном счете это крайняя степень выражения оборонительных функций этого устройства – здесь оно оказывается средством не столько ведения войны, сколько просто выживания.

___________________

Как только были сняты вызванные войной информационные ограничения, множество журналистов, политиков, военных и простых граждан принялись превозносить военное значение применения радиоволн. Ученые и инженеры, причастные к этим разработкам, прославились. Многие ученые начали или продолжили радарные исследования в ионосфере, а стратеги стали думать о разработке способов противодействия радарам в контексте новых дистанционных способов ведения войны. Таким образом, была подготовлена почва для еще более масштабного и сложно организованного сотрудничества между деятелями науки, военными специалистами и искателями прибыли.

Во время войны и сразу после нее между учеными и военными уже существовали тесные и разветвленные взаимосвязи, основанные на взаимовыгодном обмене [283]. Сначала ученые снабдили вооруженные силы основными методами работы с радарами. Военные, в свою очередь, сотрудничали с крупными корпорациями и университетами, финансируя крупномасштабные научно-технические программы с целью адаптировать эти методы для использования в военной технике. После войны астрономы добились дальнейшего прогресса радарных технологий, в то время как частные предприятия привлекли многочисленных ученых, чьи способности больше не были востребованы военными. Прежние противники становились союзниками, но и наоборот. Опустился «железный занавес», множились проекты холодной войны. Послевоенные исследования в радиодиапазоне быстро активизировались, так как астрономы оборудовали свои обсерватории больше не нужными военным радарами, которые часто можно было купить по бросовым ценам или просто спасти от демонтажа и сбрасывания в шахту. Именно так, например, был приобретен инструментарий обсерватории Джодрелл-Бэнк.

В начале 1946 года радиоастрономы отделения Войск связи армии США в Нью-Джерси осуществили успешное отражение радиоволн от поверхности Луны. Менее чем через месяц то же самое сделали венгерские физики. Британские исследователи обнаружили корреляцию между визуальными наблюдениями метеоров, пролетающих сквозь атмосферу Земли, и радиоэхо, которое в это время регистрировали их приемники. Тщательный анализ направлений и скоростей этих метеоров позволил исследователям из Британии и Канады установить, что эти объекты принадлежат нашей Солнечной системе, а не залетели в нее извне. Несколько национальных исследовательских групп получили радиоэхо от Венеры [284]. Исследователи из воевавших друг с другом стран восстановили обычную практику научного сотрудничества. Замечательным примером этого (хотя и относящимся к более позднему времени) являются Бернард Ловелл, директор обсерватории Джодрелл-Бэнк, и тот самый немецкий радиоастроном, который в мае 1943 года исследовал и описал радарное оборудование для слепой бомбардировки, найденное на борту двух сбитых британских бомбардировщиков [285].

Ионосферные исследования привели к прогрессу в создании безопасной двусторонней связи на больших расстояниях: цель, о достижении которой давно мечтали военные. В Соединенных Штатах максимальную активность в этом направлении проявили и самые серьезные средства выделили Центральная лаборатория распространения радиоволн Национального бюро стандартов (теперь оно переименовано в NIST, Национальный институт стандартов и технологии) и такие военные организации, как Научно-исследовательский центр ВВС в Кембридже, войска связи армии США и Управление научно-исследовательских работ ВМС. К ним присоединились большие и малые корпорации: ITT (Международный телефон и телеграф), RCA (Радиокорпорация Америки), Радиокомпания Коллинза в Сидар-Рапидс, Айова. В этой благоприятной атмосфере астрономы из Стэнфордского университета, Научно-исследовательской лаборатории ВМС, обсерватории Джодрелл-Бэнк и других институтов исследовали возможности радиосвязи между Землей и Луной, в частности идею приема сигналов, отраженных от лунной поверхности. К 1951 году несколько групп исследователей решили задачу беспроводной передачи голоса на большие расстояния с отражением от Луны, которую они использовали как пассивное реле – естественный и бесплатный спутник связи в «доспутниковую» эру.