Нил Тайсон - На службе у войны: негласный союз астрофизики и армии

СССР был встревожен перспективой остаться в «капиталистическом окружении» и дал силовой ответ на потоки риторики и военно-экономические тенденции, возобладавшие в «свободном мире» на Западе. В 1946 году Советский Союз отказался присоединиться к образованным под контролем США Всемирному банку и Международному валютному фонду, похоронив тем самым надежды Америки на то, что поток долларов поможет отвлечь СССР от экспансии в Восточную Европу. В 1947 году, не сумев привлечь внимание к советской позиции при обсуждении плана Маршалла [364], министр иностранных дел СССР начал продвигать «план Молотова» по созданию Восточного блока. В конце июня 1948 года Советский Союз предпринял шаги, которые привели к круглогодичной блокаде всех наземных путей сообщения между оккупированной союзниками западной частью Германии и западными оккупационными секторами Берлина – ведь Берлин был расположен глубоко внутри советской оккупационной зоны Германии. На протяжении последних лет правления Сталина его надежды, опасения, требования и промахи в отношении Германии, Кореи, Китая, Японии и большей части Восточной Европы приводили к все более неблагоприятным результатам. В России Сталин начал второй раунд политических чисток, повторяя кампанию 1936–1938 годов, в результате которой Сергей Королев на много лет сделался узником трудовых лагерей и тюрем, а сотни тысяч жителей России, знаменитых и безвестных, военных и гражданских, были отправлены на смерть.

Примером политического напряжения и проникнутого духом враждебности политического языка эпохи начала холодной войны может служить один совершенно секретный документ, воплощающий основные принципы внешней политики США на протяжении большей части второй половины XX века: «Доклад исполнительного секретаря Совету национальной безопасности: цели и программы Соединенных Штатов в области национальной безопасности». Этот документ, датированный 14 апреля 1950 года, имеет кодовое обозначение «Меморандум NSC 68» [365].

В формулировке NSC 68 Соединенные Штаты имеют высокую «фундаментальную цель»: «обеспечить целостность и жизнеспособность нашего свободного общества, которое основано на идее достоинства и ценности личности», тогда как Советский Союз исходит из злокозненного «фундаментального плана»: «сохранить и укрепить свою абсолютную власть, [которая] стремится к полному низвержению или насильственному разрушению правительственных механизмов и общественных структур в государствах несоветского мира». После повторения в ряде параграфов ритуальных восхвалений принципов свободы, почти на каждой странице начинает настойчиво упоминаться насущная необходимость усиления военной мощи США в противовес программам «мирового господства» СССР. Возросший атомный потенциал Советского Союза и его стремление к милитаризации сочетаются с «политикой экспансии и устрашения». С одной стороны, автор доклада признает: «Война является не только крайней мерой для свободного общества, но и актом, который неспособен однозначно и бесповоротно разрешить этот фундаментальный конфликт в области идеологии»; с другой же стороны, говорит, что «только наше сокрушительное превосходство в атомной области и доминирование в воздухе могло бы удержать СССР от применения своего атомного оружия в случае нашего продвижения к достижению наших целей».

Что же делать? Обычный бизнес не помогает, изоляционизм не помогает, переговоры сами по себе тоже реально не помогают (хотя мы должны постоянно демонстрировать готовность в них участвовать), а прямые военные действия были бы неприемлемы для населения. Единственный разумный образ действий – «быстрая консолидация политических, экономических и военных сил свободного мира». Соединенным Штатам понадобится «военный щит» для поддержки всех невоенных инициатив.

Так и случилось. Военные расходы США вскоре утроились (с 5 % валового национального продукта в 1950 до более 14 % в условиях экономического подъема в 1953 году). Это утроение совпало по времени с Корейской войной, которую часто называют первым «горячим» конфликтом в рамках холодной войны. Со своей стороны, Советский Союз с 1951 по 1952 год почти удвоил личный состав Красной армии и повысил военные расходы на 50 %.

___________________

29 июля 1955 года, через девять месяцев после принятия Римской резолюции, Национальный научный фонд (NSF) и Национальная академия наук (NAS) выпустили объединенный пресс-релиз, в котором декларировалось намерение Соединенных Штатов построить «небольшой беспилотный искусственный спутник Земли для выполнения основных научных наблюдений на протяжении предстоящего Международного геофизического года». Целью этих наблюдений должны были стать «внеземные излучения и геофизические явления». В тот же день, откликаясь на пресс-релиз NSF/NAS, пресс-секретарь президента Эйзенхауэра объявил об утверждении им плана «запуска небольшого беспилотного искусственного спутника Земли», чтобы «ученые всего мира [могли] вести постоянные наблюдения за пределами земной атмосферы» [366]. Вскоре после этого проект спутника, разработанный ВМФ, – проект «Авангард» – был признан более удачным, чем проекты армии и ВВС, несмотря на то что армия, в которой группу разработчиков возглавлял знаменитый конструктор ракет Вернер фон Браун, имела все шансы выиграть этот конкурс. В течение последующего года проект «Авангард» постоянно сталкивался с перерасходом средств и техническими проблемами. Однако администрация Эйзенхауэра, у которой теперь не было сомнений в том, насколько важно для Америки стать первой страной, запустившей на орбиту спутник, продолжала бороться за осуществление проекта [367].

Как только американцы объявили о своих намерениях, советская сторона ускорила темпы работ. Бернард Ловелл, директор британской радиоастрономической обсерватории Джодрелл-Бэнк и свидетель первых месяцев космической гонки, позже писал: «На этой стадии никто не мог бы упрекнуть Советский Союз в недостатке искренности в отношении своей космической программы» [368]. 30 июля 1955 года, всего через день после заявления NSF/NAS, Советский Союз тоже сделал аналогичное заявление. 25 сентября Сергей Королев прочел – беспрецедентный случай! – публичную лекцию, во время которой провозгласил цели советской космической программы: «чтобы первый искусственный спутник Земли был советским, созданным советскими людьми[, и] чтобы советские ракеты и космические корабли первыми стали бороздить бескрайние просторы Вселенной!» [369].

1957 год был объявлен годом запуска спутника. В конце января 1956 года Совет министров СССР постановил произвести запуск в течение будущего года. В конце 1956 года ЦРУ предупредило президента США, что Советский Союз «может вывести спутник на орбиту в любой момент вскоре после начала 1957 года», и поставило Совет национальной безопасности в известность о том, что в начале 1957 года русские испытали «пятикилотонный атомный заряд, смонтированный на ракете» – эта ракета была достаточно мощной, чтобы вывести на орбиту и спутник. И в начале октября первый спутник был запущен.