Филип Плейт - Смерть с небес. Наука о конце света

Поэтому звездные столкновения в диске будут крайне редкими. Тем не менее, как мы уже видели, звезда может воздействовать на нас и с очень большого расстояния. Кто угодно скажет, что сверхновая на расстоянии несколько световых лет — это плохо. Всплеск гамма-излучения причинит нам вред, даже если он в тысячах световых лет от нас [102] Нейтронные звезды могут также быть опасны. У некоторых невероятно сильные магнитные поля, в квадрильоны раз сильнее земного. Они генерируются внутри звезды и выходят из ее поверхности. Звездотрясение, буквально как землетрясение на звезде, но с ужасающей магнитудой свыше 30 баллов по шкале Рихтера, — может резко тряхнуть магнитное поле, создавая ультра-мега-супер-пупер-вариант солнечной вспышки. Выделяющаяся энергия огромна: в декабре 2004 г. такая вспышка на магнетаре на расстоянии 50 000 световых лет попала по Земле и оказала заметное воздействие на нашу атмосферу. Магнетары сложно обнаружить, и они невероятно редки (в Млечном Пути их всего горстка), но на деле они могут быть самыми опасными объектами в Галактике. Они — криминальные авторитеты Млечного Пути. .

Звезды — маленькие по сравнению с огромными расстояниями между ними в Галактике. Но некоторые объекты больше, гораздо больше. Это существенно повышает шансы на встречу с ними. Такие космические наезды омрачили бы наши дни на Земле… в буквальном смысле.

Когда Каптейн подсчитывал звезды, пытаясь определить форму Галактики, он и не подозревал, что в его статистические данные вмешается пыль.

Он определенно не подозревал, что она может всех нас убить.

Звезды составляют примерно 90 % нормальной массы Млечного Пути [103] Большую часть общей массы Вселенной составляет темная материя — название, данное учеными невидимой материи, о которой мало что известно. Ее существование проявляется в воздействии на обычную, видимую материю в галактиках, и на ее долю приходится где-то около 85 % всей материи во Вселенной. С каждым днем мы узнаем о ней все больше и больше, и одна из крупнейших задач современной науки — определить природу темной материи. . Остающаяся масса приходится на газ и пыль, рассеянные между звездами. Может показаться, что это немного, но в сумме это в 20 млрд раз больше массы Солнца! Это масса мусора, плавающего во мраке пространства.

Она называется межзвездной средой , и большей частью это вещество на самом деле темное. Оно холодное — сотни градусов Цельсия ниже нуля — и состоит главным образом из водорода вперемешку с более тяжелыми элементами, такими как гелий, углерод и кислород. Частично это пыль, смешанная с газом, выбрасываемая гигантскими звездами и сверхновыми.

Множество этого вещества размазано по Галактике, как слой грязи на ветровом стекле автомобиля. Оно разреженное, как эфир, на 16 см 3околачивается всего несколько атомов — это эквивалентно чистейшему лабораторному вакууму. Но космос большой, и даже такое малое количество вещества в сумме дает значительную массу. Выйдя на улицу в безлунную летнюю ночь в северном полушарии, вы можете увидеть над головой ленту Млечного Пути. Если присмотреться повнимательнее, вы увидите, что вдоль созвездия Лебедя рассеянное свечение Галактики разорвано по длине темной полосой, которая называется Большой провал. Это пыль в Млечном Пути: она заслоняет звезды, не пропуская к нам свет. Галактический смог, если хотите.

Однако не вся межзвездная среда рассеянная, встречаются и комки. Полюбовавшись на Большой провал в созвездии Лебедя, подождите шесть месяцев и выйдите на улицу зимней ночью. Обратите свой взгляд на Ориона, охотника. Под всем известными тремя звездами, образующими его пояс, вы увидите три тусклые, тесно расположенные звезды — кинжал, свисающий у него с пояса. Средняя звезда кинжала — вовсе и не звезда, даже в бинокль она выглядит размыто. В телескоп средних размеров вы можете увидеть, что это газовое облако, а на подробных изображениях, полученных с помощью больших телескопов, проявляется ее истинная природа: Большая туманность Ориона — одно из крупнейших скоплений газа и пыли в Галактике; по оценкам, ее общая масса в тысячи раз превышает массу Солнца.

Она находится на расстоянии 1500 световых лет от нас, и все же ее видно невооруженным глазом — она яркая [104] На таком расстоянии Солнце было бы совершенно неразличимо невооруженным глазом; увидеть его можно было бы только в телескоп. . А все потому, что это — «звездные ясли», место рождения тысяч звезд. Многие из этих звезд массивные, горячие и яркие. Более того, целая дюжина звезд в этой туманности в один прекрасный день взорвется сверхновыми (и тогда туманность станет очень яркой). Звезды, обитающие в туманности, освещают ее, делая сверкающей и ослепительной, как огни Бродвея освещают облака над Нью-Йорком.

Такие звездные фабрики разбросаны по всей Галактике, но так уж получилось, что туманность Ориона, одна из крупнейших, находится довольно близко к нам по галактическим меркам. Если бы Млечный Путь был футбольным полем, туманность Ориона была бы всего на расстоянии одного метра от нас.

Итак, насколько близко к нам могут подойти туманности? Все в Галактике обращается вокруг ее центра, с немного отличающимися скоростями и траекториями. Солнце может пройти очень близко от подобного облака, и это еще более вероятно, когда Солнце входит в одну из спиральный ветвей; как уже упоминалось, там скапливаются газовые облака. Когда Солнце заходит в ветвь, это, как если бы вы ехали по шоссе и внезапно попали в густой туман.

Что бы с нами произошло, если бы мы врезались в такое облако?

Последствия столкновения довольно неоднозначные и зависят от многих факторов: например, сколько звезд находятся в процессе образования, на какое расстояние Солнце приблизится к ним, сколько времени Солнце проведет в туманности, — и от нюансов структуры туманности в более мелких масштабах.

Однако мы можем немного обобщить. Ядро туманности Ориона — это место, где происходят основные события: несколько очень массивных новорожденных звезд интенсивно изливают свет во всем электромагнитном спектре и в огромных количествах. Одно скопление массивных звезд в самом сердце туманности выдает на-гора столько энергии в одном лишь рентгеновском диапазоне, сколько Солнце во всех диапазонах! Тем не менее эти звезды должны были бы пройти очень близко от нас, чтобы мы на Земле ощутили последствия; даже на расстоянии один световой год или два их рентгеновское излучение повлияло бы на нас гораздо меньше, чем средняя вспышка на Солнце.