Приямвада Натараджан - Карта Вселенной [Главные идеи, которые объясняют устройство космоса]

В некотором смысле яркое воображение Бруно и его спекуляции предвосхитили современную науку. Хорошо обтесанные булыжники на одной из знаменитых площадей Рима — Кампо-де-Фьори — более 400 лет назад были молчаливыми свидетелями, как его жестоко заставили замолчать из-за радикальных идей, противоречащих принятым религиозным убеждениям. В неумолимый холодный день 17 февраля 1600 г. Джордано Бруно сожгли на костре «вместе с языком, которым он изрекал свои ложные слова», как было записано в приговоре {9} .

Руководство католической церкви преследовало Джордано Бруно, объявило его еретиком и приговорило к смерти. Однако он успел опубликовать в 1584 г. свою противоречащую ортодоксии книгу «О множественности миров» (De l’infinito universo et mundi). В 1603 г. книга была внесена в опубликованный руководством католической церкви знаменитый список запрещенных еретических книг Index Librorum Prohibitorum. В те годы Церковь могла контролировать работу весьма малочисленных издательств, так что попавшие под запрет книги из списка не могли распространяться открыто и оставались малодоступными для широкой общественности.

Несмотря на трагическую судьбу Бруно, вскоре в науке и общественном сознании произошли большие сдвиги, которые привели к расширению возможностей ознакомления с новыми идеями и, соответственно, к дальнейшим столкновениям между представителями Церкви и науки. Важную роль в этом процессе сыграло изобретение телескопа — преобразующего инcтрумента. Его предложил Галилео Галилей в 1609 г., который направил в небо усовершенствованную им подзорную трубу. Телескоп Галилея увеличил и показал удаленные объекты, поставив много вопросов о том, что лежит за пределами Земли. Новые открытия положили конец классической эпохе астрономических наблюдений невооруженным глазом и неожиданно вновь привлекли внимание ученых к возможности существования других обитаемых миров. Однако лишь в конце эпохи Просвещения многие европейские ученые, философы и писатели сделали космический плюрализм темой своих дискуссий.

В 1686 г. французский эрудит Бернар Ле Бовье де Фонтенель опубликовал книгу «Беседы о множественности миров» (Entretiens sur la pluralité de mondes), ставшую очень популярной в период раннего французского Просвещения. Книга была написана в форме бесед между неким философом и маркизой, хозяйкой замка, которые они вели во время совместных прогулок по залитому лунным светом парку, наблюдая за сиянием ночного неба. Несмотря на этот неформальный антураж, богатая фантазия Фонтенеля позволила ясно и просто обрисовать новую систему строения космоса, основанную на идеях Коперника. При этом он удачно угадал и общие веяния своего времени, выбрав в качестве одного из собеседников женщину и допустив ее к участию в обсуждении научных вопросов, считавшихся ранее прерогативой исключительно мужского сообщества. Педагогическая концепция книги отчетливо отражена фразой, вынесенной в подзаголовок пятой беседы: «Каждая звезда представляет собой Солнце, излучающее свет в окружающие миры» {10} . В этой части книги философ рассматривает возможность существования иных миров в виде планет, вращающихся вокруг других звезд, и даже предполагает существование жизни на этих планетах.

Традиция популяризации науки была продолжена через 200 лет астрономом Камилем Фламмарионом, который поверил в идеи Фонтенеля о множестве обитаемых миров и немало писал об этом в своих работах. Фламмарион — автор более 70 книг, один из самых известных популяризаторов науки Нового времени. Начав работать в Парижской обсерватории, он в конце концов основал собственную обсерваторию в предместьях Парижа в 1883 г. Его исследования относились к наблюдениям поверхности Луны и Марса, а также к изучению характеристик звезд. Уже в своей первой книге «Множественность обитаемых миров» (La pluralité des mondes habités), опубликованной в 1862 г., Фламмарион смело утверждал о возможности повсеместного существования жизни и вскоре заслужил в общественном мнении роль «ведущего адвоката» концепции космического плюрализма. Идеи Фламмариона получили широкую известность, и к 1882 г. его книги были переизданы в общей сложности 33 раза и переведены на многие языки. Как и Ж. А. Рони, он предположил реальное существование разнообразных инопланетных существ, значительно отличающихся от людей. В своих книгах «Воображаемые и реальные миры» (Les mondes imaginaries et les mondes réels, 1864) и «Люмен» (Lumen, 1887) Фламмарион пошел еще дальше, описывая экзотические воображаемые растения, способные не только к восприятию окружающего мира, но и к дыханию и перевариванию пищи. Вера Фламмариона в наличие внеземных форм жизни возникла на основе его убеждения в существовании и переселении бессмертных душ, одинаково присущих животным и растениям. При этом у него, как и у Джордано Бруно, прыжки воображения и фантазии не подкреплялись никакими научными рассуждениями. Фламмарион считал людей «гражданами небес», а другие миры описывал в виде каких-то «студий человеческой работы, школ, где души должны были постепенно обучаться, развиваться, постепенно накапливая знания, к которым направляют свои устремления, и готовиться к концу своей судьбы» {11} .

Наибольшую известность получила многократно переведенная на разные языки книга Фламмариона «Популярная астрономия» (Astronomie populaire, 1880), в которой он страстно убеждал читателей в существовании жизни на Луне и на Марсе. Его увлекало объявленное итальянским астрономом Джованни Скиапарелли открытие каналов на поверхности Марса, и он верил, что это доказывает существование на Марсе не просто жизни, но и разумной жизни с развитой цивилизацией. Фламмарион утверждал, что по развитию марсиане могут даже превосходить человеческую расу.

Оживленная дискуссия относительно существования жизни на Марсе, а также возможностей ее проявления продолжается до наших дней. Одна из причин заключается в том, что Марс не только ближайшая к Земле планета, но во многом напоминает ее по основным характеристикам. На нем даже продолжительность дня и сезонов года напоминает земные. Поверхность Марса нетронута и практически не меняется, поскольку эта планета не проявляет тектонической активности. Поиски признаков жизни на Марсе начались еще в XIX в. и продолжаются до сих пор с использованием все более сложной техники — от телескопов до зондов, доставленных в атмосферу Марса. Сейчас поверхность Марса исследуют и с помощью спускаемых аппаратов, самым известным из которых стал марсоход Curiosity, достигший поверхности Красной планеты 6 августа 2012 г. Этот аппарат уже нашел на Марсе следы давно испарившейся воды, а затем (при бурении старых скальных пород) следы органических молекул метана, однако пока ему не удалось обнаружить никаких признаков жизни, не говоря уже о жизни разумной. Остается открытым и вопрос, существуют ли сейчас или имелись ли в прошлом какие-либо жизненные формы на Марсе.