Владимир Секерин - Теория относительности — мистификация ХХ века

Все эти опыты, без всяких сомнений, противоречат теории относительности. Среди них наиболее интересны годичная звездная аберрация и радиолокация Венеры. Если с точки зрения практики науки поправки на аберрацию вводил и всегда будет вводить любой астроном, измеряющий положения звезд, при этом нисколько не беспокоясь о дискомфорте эйнштейнианцев (практика требует точности, а не поклонения авторитетам), то в случае радиолокации Венеры, ещё раз подтвердившей, что скорость источника (относительно наблюдателя на Земле) и скорость излучаемой им электромагнитной волны складываются (вычитаются), игнорирование этого знания обещает в недалеком будущем большие неприятности для ученых, космонавтов и, особенно, для военных.

Далее у В. И. Секерина следует набор примеров, демонстрирующих новые возможности при объяснении различных физических явлений, не прибегая к постулату постоянства скорости света. Здесь не все равно удачно в чисто дидактическом плане. Есть риторически уязвимые места, как у автора очерка, так и у потенциальных оппонентов.

Последняя, философская часть работы требует профессионального обсуждения, и мы её опускаем. И, тем не менее, необходимо отметить следующее, В каждой уважающей себя науке давно принято, что, если в построенной теории, системе доказательств или экспериментальных основах появился хотя бы один факт, противоречащий предыдущим уложениям, то теория, система доказательств, экспериментальные основы отвергаются или коренным образом пересматриваются. И вот, несмотря на широкий набор опытов, где постоянство скорости света не имеет места, физика Эйнштейна продолжает жить. Объяснить такое положение в физике может только глубоко укоренившийся культ личности Эйнштейна.

Как всегда, культ порождает ситуацию, при которой появляются зоны вне критики. В современной физике такой зоной молчания стали любые подтверждения нарушения принципа постоянства скорости света. Мы уверены, что разумный физик отлично чувствует фальшь в изложении своего предмета, но культ со всеми атрибутами подавления инакомыслия и репрессивным аппаратом и методами — сомневающегося физика (этого достаточно) немедленно объявляет не физиком со всеми вытекающими для карьеры ученого последствиями. Активная же позиция в критике культа грозила ещё совсем недавно объявлением строптивого физика душевно больным,

Культы надо ломать. Любые. В том числе и культ Эйнштейна. Именно это обстоятельство порождает необходимость публикации полемических материалов В. И. Секерина, призванных произвести прорыв в одну из закрытых зон мировой науки.

Сербуленко Михаил Георгиевич, кандидат физико-математических наук, ст.н.с. Института геологии и геофизики СО АН СССР.

11 мая 1988 года.

РЕЦЕНЗИЯ

на брошюру В. И. Секерина «Очерк о теории относительности»

Предлагаемый читателям очерк посвящен актуальному вопросу — экспериментальному обоснованию второго постулата специальной теории относительности — о постоянстве скорости света во всех инерциальных системах отсчета. Автор подробным образом анализирует общепринятые эксперименты, а также, что особенно интересно, привлекает классические эксперименты Брэдли и Рёмера, используя ньютоновские представления о пространстве и временя и галилеевские преобразования для сложения скоростей.

В брошюре приведены оригинальные расчеты автора относительно переменной яркости двойных звезд. Задача решена в классических представлениях, а результаты расчета совпали с известными экспериментальными зависимостями.

В. И. Секерин делает обоснованный экскурс в историю вопроса и рассматривает философские аспекты проблемы. Очерк написан простым и ясным языком, автор не использует сложный математический аппарат. Брошюра будет интересна и полезна студентам физико-математических и технических специальностей ВУЗов, а также всем интересующимся специальной теорией относительности. По-видимому, целесообразно на первый раз издать «Очерк о специальной теории относительности» небольшим тиражом 5–10 тысяч экземпляров, а вопрос о массовом издании решить позднее.

Старший преподаватель кафедры общей физики Новосибирского государственного педагогического института, кандидат физико-математических наук В. Г. Жданов

4 мая 1988 г.

В начале 1990 года профессор НГУ Воронин Ю. А. сказал мне, что Президент АН СССР Г. И. Марчук просит передать ему мою брошюру «Очерк о теории относительности» и отзывы, написанные научными сотрудниками как рекомендации для книжного издательства при публикации брошюры.

Отдавая материалы, я выразил надежду, что после ознакомления, будет прекращено преподавание теории относительности в школе.

Через полгода Воронин рассказал мне, что по заданию Марчука его помощник Романов просмотрел архив Академии и не нашел в нем постановления, которое запрещало бы критику теории относительности. Надо заметить, что с такой просьбой я не обращался, но счел данную информацию как одобрение моих действий.

В июне 1991 года, не дождавшись никаких результатов, написал письмо Президенту АН СССР академику Г.И.Марчуку.

«Уважаемый Гурий Иванович!

Полтора года назад Юрий Александрович Воронин по Вашей просьбе взял у меня для передачи Вам брошюру «Очерк о теории относительности» и отзывы о ней, написанные к.ф.-м.н. Сербуленко М. Г. и к.ф.-м.н. Ждановым В. Г., которые были необходимы Новосибирскому книжному издательству при издании «Очерка».

Я надеялся, что проявленный Вами интерес приведет к практическим результатам. Первый и главный из них — прекращение преподавания теории относительности в средних школах, где, как известно, закладывается фундамент всех последующих знаний, и где не место дискуссионным, тем более, заведомо ложным теориям и положениям.

Высылаю Вам переизданную за свой счет дополненную брошюру «Теория относительности — мистификация века» и опять надеюсь, что Ваша компетенция позволит, а занимаемый пост обяжет принять аргументированные и ответственные решения.

В. Секерин».

Никакой реакции не последовало и на это письмо. Хотя, в нескольких состоявшихся в последующие годы Международных ленинградских конференциях, на которых резкой критике подверглась теория относительности, в списке организаторов стоят АН СССР, позже РАН, а среди участников ее члены. Но и только.

Летом 1997 года в перерыве торжественного заседания посвященного сорокалетию Сибирского Отделения РАН я напомнил Марчуку о брошюре и сказал: «Гурий Иванович, актуальность проблемы не исчезла, нельзя ли выступить в вашем институте на семинаре, обсудить проблему и активизировать ее решение?»