Мэрилин Ялом - История жены

Конечно, эти воспоминания не позволяют судить о том, как обстояло дело в других племенах, но они позволяют понять значимость ритуалов, которыми сопровождались такие важные события, как половое созревание, помолвка, брак и рождение ребенка. Кроме того, они свидетельствуют о разделении обязанностей между мужьями и женами: индейские женщины, как и простые американки, должны были выполнять «всю работу по дому» за исключением, что крайне любопытно, 25-дневной передышки сразу после родов. А если муж не следовал ритуалу, его осуждала по меньшей мере женская часть населения.

В племенах индейцев, как правило, дарение подарков было частью сватовства. Смелый юноша мог молча положить тушу оленя у входа в жилище невесты. Принимая подарок, семья одобряла и его ухаживания. Женихи дарили подарки (меха, перья и скот) всем членам семьи девушки и выплачивали «цену невесты», равнявшуюся пятидесяти лошадям и стопке одеял. Индейцы племени карук не признавали брак, которому не предшествовала подобная выплата, а в некоторых племенах Тихоокеанского побережья детей пары, образованной без церемонии ухаживания, считали незаконнорожденными [369] В основе этого и следующего абзацев – материал из кн.: Luchetti С. Op. cit. P. 257–262. .

Брачные ритуалы у индейцев разнились от племени к племени. Где-то молодым позволялось жить вместе до свадьбы, где-то – нет. В некоторых племенах были приняты моногамные отношения, а в других – полигамные. В полигамном племени сиксики первую жену называли «сидящей-позади-него», она главенствовала над остальными женами. В племени месквоки младшая сестра невесты оставалась в ее новой семье и, повзрослев, становилась второй женой ее мужа. В племенах с матриархатом женщина могла пожить с несколькими мужчинами и выбрать себе одного, с которым хотела бы быть постоянно.

Как правило, в индейских племенах супругам надлежало быть верными, а в случае измены жену подвергали телесным наказаниям или изгоняли. У апачей изменнице отрезали нос и уши. Но существовал и обычай делить жен. В племени пуэбло, например, это считалось вежливым, особенно в период религиозных обрядов.

Браки с белыми мужчинами не поощрялись, но и не были запрещены. В начале XIX века охотники и торговцы часто брали в жены индейских женщин: те исполняли обязанности переводчиц, могли остановить набеги, быстро приготовить обед, помогали в охоте, консервировали шкуры и чинили инструменты.

Хотя многие белые мужчины не утруждали себя тем, чтобы легализовать такой союз, некоторые все же прибегали к услугам протестантских или католических священников. Легендарный охотник Эндрю Гарсия женился на своей индейской невесте с участием католического священника, когда ему было двадцать три, а его невесте – девятнадцать лет [370] Garcia A. Tough Trip Through Paradise / ed. by Bennet Stein. N. Y.: Houghton Mifflin, 1967. . Они спали порознь до тех пор, пока, к удивлению своих товарищей-охотников, он не надел ей на палец кольцо, пообещав быть образцовым мужем. Эти ранние смешанные браки напоминают нам о том, что американская история, с тех пор как на континент ступила нога белого человека, была историей сосуществования и смешения множества культур.

Нет в американской истории более грандиозного сюжета, чем путешествие мужчины и женщины на Дальний Запад страны сквозь прерии, равнины и горы. Ученые подсчитали, что около 350 000 первопроходцев прошли Орегонским и Калифорнийским маршрутами в период с 1841 по 1867 год [371] Faragher J., Stansell C. Women and their Families on the Overland Trail to California and Oregon, 1842–1867 // A Heritage of Her Own. P. 246. . Орегонский путь также называют «семейным путем», поскольку его выбирали замужние пары с детьми. Холостые мужчины предпочитали путешествовать по южному маршруту в Калифорнию, влекомые духом авантюризма и ожиданиями золотых гор.

В 1838 году в Орегон с миссионерскими целями отправились первые четыре семьи. В их числе были Елкана Уокер и Мэри Ричардсон Уокер. Письма и дневники, которые писала Мэри, соединяются в увлекательную историю [372] Ниже история пересказывается по: McKee R. K. Mary Richardson Walker: Her Book. Caldwell, ID: The Caxton Printers, Ltd., 1945. . Во-первых, брак Елканы и Мэри был организован Советом миссии после того, как ее просьба разрешить ей отправиться в миссионерское путешествие самостоятельно была отклонена. К своим девятнадцати она уже имела за плечами три года учебы в Уэслейской семинарии в штате Мэн, но незамужних девушек не отправляли в заграничные миссии, и она могла добиться желаемого, лишь став женой миссионера. Мэри рассматривала несколько предложений (и был тот, кто нравился ей больше прочих, но ей пришлось его отвергнуть, потому что он был «безбожником»), но вскоре остановилась на Елкане Уокере, стеснительном, высоком, неловком семинаристе. Ей легко удалось с ним договориться, и после того, как он окончил учебу, они поженились и, покинув родной Мэн, отправились в Миссури, а оттуда – через земли индейцев в Орегон. Для того чтобы они могли путешествовать по чужой территории, в Военном министерстве им выдали паспорта.

В Миссури к их свадебному путешествию присоединились еще три пары, и их караван насчитывал двадцать пять лошадей и мулов. Из провизии у них были мука, рис, сахар, перец и соль, которыми они должны были питаться, пока не доберутся до края буйволов, где смогут есть их мясо. К тому времени, как они достигли этого пункта путешествия, Мэри была измотана и разочарована. Вот одна из записей в ее дневнике: «Мне хотелось бы написать так много. Но я очень устала. У нас две палатки размером восемь на двенадцать футов. Семьи отделены друг от друга занавеской ‹…› Чета Смит храпит так, что их слышно на всю палатку. Мистер Уокер лежит рядом и говорит, что я уже достаточно написала».

К абсолютной усталости и нехватке личного пространства прибавлялся сложный характер мужа. Мэри жаловалась в дневнике: «Мне бы было гораздо лучше, если бы мистер У. проявлял хоть толику нежности. Ему так сложно угодить, что я почти бросила и пытаться. Если я суечусь, он говорит, что мне не хватает рассудительности. Если я спокойна, он говорит, что мне не хватает живости. Я продолжаю попытки понравиться ему, но иногда мне кажется, что они бессмысленны». Вскоре после этого она «долго рыдала», и это, кажется, произвело на Елкану впечатление, поскольку Мэри отмечала, что весь день он был очень обходителен.

Во все время путешествия длиной в три тысячи миль, растянувшегося на шесть месяцев, Мэри испытывала телесные и душевные муки, которые, вероятно, были отчасти связаны с беременностью, хотя, как истинная осмотрительная викторианка, она умолчала об этом даже в дневнике. Через несколько месяцев после того, как караван прибыл в Орегон, она родила первого из своих семерых сыновей и, как и всякая мать, испытывала по этому поводу незамутненное счастье. В своем описании родов она раскрывает полную палитру чувств: страх, боль, стойкость, облегчение и радость: