Юн Эльстер - Объяснение социального поведения. Еще раз об основах социальных наук

Одной из причин для обиды было то, что никто из них не увидит Флага, в котором они участвовали; фотография в газете будет черно-белой. Только Герман и мистер Хенсон увидят реальный Флаг, да еще несколько мальчишек, слишком невысоких, чтобы понадобиться внизу. Люди хотели получить возможность подняться на крышу и увидеть зрелище своими глазами.

«Как вы можете подняться наверх, когда вы должны быть внизу? – сказал Герман. – Вы подниметесь наверх, и вам будет не на что смотреть. Разве недостаточно знать, что вы играете свою роль?»

На День флага в 1949 году, едва Герман сказал: «Вот! Стойте так!», один из красных рванул – пробежал четыре пролета по лестнице на крышу, вытянул шею и долго на все смотрел. Хотя после него в толпе осталась дыра, это было чудесное зрелище. Живой флаг заполнил три улицы внизу. Идеальный флаг! Какой яркий красный цвет! Он не мог глаз от него оторвать. «Иди обратно! Нам нужна фотография!» – заорал на него Герман. «Как это выглядит?» – кричали ему люди. «Невероятно! Не могу описать», – отвечал он.

Тогда все захотели взглянуть. «Нет!» – воскликнул Герман, но они проголосовали, и решение было единодушным. Один за другим члены Живого флага поднимались на крышу и любовались им. Это было чудесно. Глаза наполнялись слезами, в голову приходили мысли о величии страны и о месте озера Вобегон во всем этом. Хотелось стоять там весь день и просто впитывать это в себя. Так что час спустя, когда наверху побывали только сорок человек из пятисот, оставшиеся начали нервничать. «Пошевеливайтесь! Что вы там копаетесь? Вы уже все посмотрели! Спускайтесь и дайте другим посмотреть!» Герман посылал людей группами по четыре человека, потом по десять, но через два часа Живой флаг стал Сидячим, а потом начал распадаться, потому что те, кто посмотрел, подумывали о том, чтобы пойти домой на ужин, что приводило в бешенство тех, кто еще не успел.

«Еще десять минут», – закричал Герман. Но десять минут превратились в двадцать, потом в тридцать, люди потихоньку расходились, и Флаг, открывшейся взору последнего зрителя, был Флагом, простреленным из пушки.

В 1959 году руководство Днем флага перешло к сыновьям Кнута. Герман отдал им коробки с кепками. С тех пор им удалось устроить несколько хороших флагов, хотя чаще всего явка была невысока. Для хорошего флага нужно по меньшей мере 400 человек. В некоторые годы Кнуты устанавливали правило «не смотреть», в другой раз устраивали лотерею. Один раз они экспериментировали с большим зеркалом, которое два человека держали у края крыши, но, когда люди отступали и смотрели вверх, Флаг, конечно же, исчезал [291].

Вобегонианцы столкнулись с проблемой коллективного действия, хотя и в необычной форме. Каждый испытывает искушение подняться на крышу, а в более позднем эксперименте взглянуть в зеркало. Но если они все это сделают, флаг распадется или исчезнет и смотреть будет не на что. Для решения проблемы они прибегают к классическим технологиям координации: ввести правило «не смотреть», чтобы помешать «безбилетникам», смотреть по очереди, провести лотерею. Первое решение не слишком удовлетворительно, потому что нет большого смысла организовать флаг, который никто не может увидеть [292]. Другие решения дают возможность посмотреть, но лишь немногим, потому что иначе смотреть будет не на что. Они, однако, требуют централизованной координации, опирающейся на организации и санкции. Задача в том, чтобы понять, как люди иногда решают проблемы коллективного действия с помощью децентрализированного действия.

Если предоставить людей самим себе, то флаг в буквальном смысле распался бы. Распад в метафорическом смысле был также показан в экспериментах с общественными благами. Людям дают некоторую сумму денег и говорят, что, если они вложат ее в общий фонд, сумма увеличится, а потом эту увеличенную сумму в равных долях распределят между всеми, в том числе теми, кто сам не вносил вклад в общий фонд. (Это «дилемма заключенного» с участием многих игроков, многократно разыгрываемая между одними и теми же подопытными.) Если бы все участники были рациональны и своекорыстны, никто не вложил бы ничего. В действительности, даже в анонимных взаимодействиях участники сначала вкладывают 40–60 % полученных денег. В последующих раундах вклады стабильно падают, пока не стабилизируются в районе 10 %. Одно из возможных объяснений заключается в том, что все люди готовы вкладывать тогда и только тогда, когда есть определенный уровень вкладов других. Этот уровень может варьироваться от индивида к индивиду. Некоторым может требоваться более высокий уровень вкладов, чтобы сподвигнуть их на участие, тогда как другие вкладывают, если хотя бы немногие сделали свой взнос или даже когда его не сделал никто. Тогда распад может произойти, как показано на рис. XXIV.1.

В самом начале люди полагают, что размер вкладов других будет в среднем составлять OD. Некоторые индивиды – крайние эгоисты и не вносят ничего, но есть и те, кто, делая вклад, руководствуется нормами справедливости. Итоговая сумма их вкладов дает OH. Эта меньшая сумма (ОН = ОС) затем кладется в основу ожиданий в следующей игре. Некоторые из тех, кто был готов отдать деньги, когда ожидаемый вклад составлял OD, теперь выбыли, так что в результате вклад составит OG. В последующих раундах будет выпадать все больше вкладчиков по мере того, как уровень вкладов будет падать ниже того, при котором они готовы делать свои вложения, пока процесс не стабилизируется на ОА = ОЕ. В этой точке реальные и ожидаемые вклады совпадут.

Можно также наблюдать противоположное явление не «распада», а «лавинообразного возрастания». Примером могут послужить толпы, собиравшиеся каждое воскресенье в Лейпциге перед сносом Берлинской стены в 1989 году. Во время бунтов и революций небольшое количество первопроходцев также может вырасти в движение, которое низвергнет правительство. Но прежде чем попытаться понять природу этих явлений, нужно подробнее описать структуру проблем коллективного действия. Пока мы можем абстрагироваться от последовательного аспекта только что приведенных примеров и охарактеризовать проблему коллективного действия в категориях отношений между индивидуальными выборами и коллективным результатом [293].

РИС. XXIV.1

Проблема тесно связана с вопросами, которые я затрагивал в предыдущих главах. Проблемы коллективного действия сопровождаются негативными или позитивными экстерналиями, которые порождают «дилеммы заключенного» с участием многих лиц или связанные с ними ситуации. Для характеристики проблемы коллективного действия я ограничусь подмножеством мотиваций, которые могут вдохновлять агентов в таких ситуациях. В частности, предполагается, что агенты мотивированы только затратами на участие и личными выгодами, которые они могут извлечь из исхода коллективного действия. Например, вышедший на забастовку рабочий, как предполагается, должен учитывать только риск потери работы или зарплаты на период забастовки, а также перспективу получения более высокой заработной платы (для себя), если забастовка увенчается успехом. Мы же, наоборот, должны обратиться к более широкому спектру мотиваций, чтобы объяснить выбор кооперативной стратегии в таких ситуациях.