Джордж Ритцер - Современные социологические теории

Анализ разговоров

Вторая разновидность этнометодологии— анализ разговоров.А Его целью является «детальное понимание фундаментальных структур взаимодействия в процессе разговора» (Zimmerman, 1988, р. 429). Последний здесь определяется в соответствии с основными параметрами этнометодологического подхода: «Разговор — это взаимодействие, выявляющее признаки стабильности и упорядоченности, анализируемые самим исполнением разговаривающих» (Zimmerman, 1988, р. 406; курсив мой). Хотя существуют правила и процедуры разговоров, они не детерминируют сам разговор, будучи задействованными скорее, чтобы его «исполнить». Центральным предметом анализа разговора является присущая ему самому стесненность в отношении того, что говорится, а не какие-либо внешние силы, сдерживающие беседу. Разговоры рассматриваются как внутренне, последовательно упорядоченные.

Циммерман выделяет пять основных принципов данного исследовательского метода. Во-первых, сбор и анализ деталей, связанных с разговором. Это не только слова, но и «запинки, обрыв, повторное начинание, молчание, вздохи, откашливание, фырканье, смех и смешки, тональное ударение и т. п., не говоря уже о "невербальном" поведении, которое можно проанализировать с помощью видеозаписи разговора и какое обычно связано с действиями, запечатленными на аудиопленке» (Zimmerman, 1988, р. 413). Все это образует составную часть большинства разговоров и может расцениваться как применяемая участвующими в них субъектами методика ведения беседы.

Во-вторых, даже мельчайшие детали разговора следует считать строго упорядоченным «исполнением». Таково качество этих аспектов не только для представителей этнометодологии; они «упорядочиваются методическими действиями самих социальных акторов» (Zimmerman, 1988, р. 415).

В-третьих, взаимодействие вообще и разговор, в частности, обладают свойствами стабильности, упорядоченности, которые характеризуют «исполнение» субъектов. Рассматривая разговоры, представители этнометодологии трактуют их так, как если бы они были автономными, отделимыми от познавательного процесса субъектов явлениями, а также исследуют более широкий контекст, в котором они происходят.

Хотя я трактую этот анализ как разновидность этнометодологии, следует отметить, что он восходит к идеям Харви Сакса (тот был студентом Ирвинга Гофмана, а не Г арольда Г арфинкеля), со временем развившись в особую сферу интересов.

В-четвертых, «фундаментальная структура разговора — это последовательная его организация» (Zimmerman, 1988, р. 422). «Процесс речевого взаимодействия управляем благодаря локальной или очередной основе» (Zimmerman, 1988, р. 423). Здесь Циммерман упоминает различие разговоров, «сформированных контекстом» и «обновляющих контекст», которое предложил Херитидж (Heritage, 1984). Первые называются так потому, что произносимое в данный момент регулируется предшествующим контекстом последовательного хода разговора. Вторые названы так, поскольку произносимое в настоящем становится частью контекста будущих высказываний.

Методологически ученые склонны исследовать разговоры в спонтанных ситуациях, прибегать к помощи аудио- и видеозаписи. Благодаря этому методу информация добывается непосредственно из мира повседневности, а вовсе не навязывается исследователем. Ученый может снова и снова изучать реальный разговор до мельчайших деталей, а не полагаться только на свои заметки. Этот способ позволяет также осуществить детализированный анализ разговоров.

Рассматриваемая разновидность этнометодологии исходит из предположения, что разговоры составляют фундамент других форм межличностных отношений. Это самая распространенная форма взаимодействия, и любой разговор «состоит из цельной матрицы социально организованных коммуникативных практик и процедур» (Heritage & Atkinson, 1984, p. 13).

Выше мы постарались дать общее понятие об этнометодологии. Однако суть ее не в теоретических посылках, а в эмпирических исследованиях. Известное нам в теоретическом плане получено в результате именно таких научных штудий. Таким образом, теперь мы обращаемся к некоторым из практических работ, надеясь, что читатель сможет лучше представить себе особенности этнометодологии.

Мы начнем с первых примеров этнометодологических исследований. Хотя некоторые из этих методов сегодня используются довольно редко или не используются вовсе, они немало поведают нам об этнометодологии.

Эксперименты с нарушением привычного порядка

Проводя эксперименты такого рода, в социальную реальность вторгаются для того, чтобы выяснить методы конструирования людьми социальной реальности. Предполагается, что в это время происходит методичное создание социальной жизни, при этом участники не отдают себе отчет в осуществлении таких действий. Цель эксперимента — нарушить привычные процедуры таким образом, чтобы процесс конструирования или реконструирования повседневности можно было наблюдать и изучать. В своей работе Гарфинкель (Garfinkel, 1967) привел ряд примеров такого рода экспериментов, большинство из которых были проведены его студентами в свободной обстановке, чтобы проиллюстрировать основные принципы этнометодологии.

Линч (Lynch, 1991, р. 15) предлагает следующий пример нарушения, почерпнутый из ранней работы Гарфинкеля (Garfinkel, 1963)

Это, конечно, игра в «крестики-нолики». Согласно хорошо известным правилам, участники ставят значок внутри каждой клетки, но в данном случае правила нарушены, и нолик помещен между двумя клетками. Если бы нарушение произошло в реальности, другой игрок (игрок 2), по всей вероятности, настоял бы на правильном размещении нолика. Если бы этот порядок не был восстановлен, игрок 2 попытался бы объяснить себе, почему его партнер по игре предпринял столь необычное действие. Последователи этнометодологии исследовали бы действия второго игрока, чтобы проанализировать перестройку повседневной игры «крестики-нолики».

Возьмем другой пример. Гарфинкель попросил своих студентов на некоторое время — от 15 минут до 1 часа — вести себя дома как квартиранты и действовать на основании этого допущения. «Их проинструктировали, чтобы они были сдержанны и вежливы. Им следовало избегать привычного общения с домашними, придерживаться формального стиля беседы, разговаривать только в том случае, если с ними заговорят» (Garfinkel, 1967, р. 47). В подавляющем большинстве случаев родственники были огорошены таким поведением: «Отчеты были полны сообщениями об изумлении, озадаченности, потрясении, беспокойстве, замешательстве, гневе и обвинениями в адрес студентов со стороны их близких в недоброжелательности, неуважительном отношении, эгоизме, непорядочности или невежливости» (Garfmkel, 1967, р. 47). Эти реакции показывают, насколько важно, чтобы люди действовали в соответствии с общепринятыми представлениями о нормах поведения.